Я — МОЛОТ ПРОТИВ ВЕДЬМ
Шрифт:
— Что? — спросила она, сразу придя в себя. — Мы идем завтра?
— Да, пойдем... Соседка твоего шефа обезврежена.
Он пошел на кухню и начал рыться в холодильнике.
— Я приготовила тебе отбивные и отварила картошку, — Геля, потрясенная предстоящим делом, опомнилась не сразу. — Слушай, а как одеваться? Меня же уже в доме видели!
— Одевайся как хочешь, это не имеет никакого значения, — ответил Лис жуя мясо.
— А что ты сделал с соседкой?
— Трахнул, — спокойно сказал он. Геля, решив, что это шутка, рассмеялась, но по выражению лица
— Ты переспал с ней? — настроение неумолимо портилось.
— А что еще мне с бабой делать? — грубо спросил он. — Вы все дуры. Все принцев ждете, а пока он не появился, раздвигаете ноги направо и налево. Я познакомился с ней, привел ее на хату к одному парню и трахнул. И назначил свидание на завтра, в три. Возле того дома, где сегодня встречались, а это за тридевять земель от дома твоего шефа.
— Но как же так? — обиженно спросила она. — Как это? Я же с тобой, а ты...
— Ладно, заткнись! — прикрикнул он на нее. — Дело есть дело! И ты то же самое сделаешь, если надо будет. Парням бабки нужны, это важнее всего, а ты бред несешь: ты со мной, я с тобой!
Он и раньше позволял себе срываться на нее и, как ни странно, Геля не обижалась. Она испытывала некое своеобразное безотчетное удовольствие, млея от мысли, что рядом с ней крутой мужик. Не меньше возбуждали воображение Гели разговоры о неведомом и важном «деле», о преданности ему, о необходимости ему верно служить. Но внешне все-таки пыталась сохранить лицо. Вот и сейчас, Геля приняла обиженный вид (для себя не меньше, чем для Лиса) и ушла спать.
Тем не менее, всю ночь Геля провела как на иголках. Ей мерещились кошмары: их застигает в своей квартире неожиданно вернувшийся хозяин, их ловит милиция, они попадаются на сбыте краденого... Засыпая только под утро, решила, что попросит Лиса отменить испытание. Ну не домушница она! Что-то спонтанное еще сделать могла бы, а вот так, просто пойти и украсть деньги у знакомого ей человека — нет!
Утром мученица поступила, как и собиралась ночью. Она сказала Лису, что не может воровать.
— Глупая, — усмехнулся Лис, бреясь в ванной и пытаясь разглядеть собственный затылок в маленьком зеркальце над раковиной. — Совсем глупая! Я же уже пообещал двадцать тысяч зелени своим парням! Теперь иди, ищи их! Зарабатывай, если у своего начальника брать не хочешь. Это все равно, что тебя на счетчик поставили — плати и не рыпайся! Ты знаешь, что такое счетчик?
— Да... — Геля смотрела на него распахнутыми испуганными глазами. — Они же твои... друзья...
— Ага, — Лис отложил бритву, взял ее за подбородок крепкой рукой и сказал четко, глядя прямо в глаза: — Вот именно, что друзья. Друзей я подвести не могу, поняла?
К часу дня нервы Гели представляли собой раздерганные провисшие нити, которые уже не могли удерживать натиска стресса. Она страшно паниковала. Лис появился только около половины третьего и, увидев безобразие, сразу же налил ей полную рюмку водки.
— Я не буду! — отбивалась Геля, но Лис силой запрокинул ей голову и влил содержимое рюмки в горло. Она чхнула, помотала головой и, действительно, немного расслабилась.
— Пошли, — сказал Лис. — Что расселась? Быстро надо!
Кража проходила необыкновенно споро. Лис легко подобрал отмычки ко всем трем хитрым замкам квартиры Корытникова, описанным глазастой Гелей. Один раз у нее чуть не выпрыгнуло из груди сердце, когда открылась дверь этажом ниже. Потом она страшно испугалась, когда часы с боем ударили ровно в роковые три часа, когда на кафедре культурологии собрались преподаватели, когда у назначенного дома застыла в ожидании фигура новой любовницы Лиса и когда воры проникли в намеченную квартиру.
Сам Лис был спокоен и даже небрежен. Захлопнув входную дверь, он первым делом прошел в гостиную, залез в буфет и достал жестянку с деньгами. Открыв сокровищницу, присвистнул и позвал свою сообщницу. Геля подошла так, будто ступала по раскаленным углям и опасливо заглянула в коробок. Там лежали несколько пачек долларов, все по купюры по стольнику и стопка рублями, каждая достоинством в тысячу.
— Вау! — невольно выдохнула она, оценив размеры культурных мероприятий Корытникова на предмет вымогания из студентов уважения к своей экзаменационной деятельности. — Тут больше двадцати штук будет!
— Умница, детка! — похвалил ее наводку Лис. Он деловито переложил денежки из коробка в припасенный черный плотный пакет и взвесил его на ладони. Его хитрая рожа выражала глубокое удовлетворение. — Очень нужные денежки! Так вот, работу сделал — гуляй смело!
Лис ухватил трясущуюся Гелю за руку и потянул в спальню. Там, не слушая возражений, повалил на супружеское ложе четы Корытниковых и ловко избавил от лишней одежды. От страха Геля просто одеревенела, но решила не возражать. Пусть он быстрее сделает что хочет и они смоются.
Однако, Клайд не спешил. Он балдел от ситуации и еще добавлял перцу, припугивая свою бледную Бонни байками о том, что он слышит как поворачивается ключ в замке двери. Коктейль из страха и секса, поданный Лисом в постель, потихоньку все же начинал действовать. Сначала слабо, вроде бы издалека, она стала чувствовать возбуждение, потом ей захотелось еще, а через минуту она подумала, что хорошо бы кончить, до того как их застигнут...
Последствий совершенного преступления не было никаких. Геля, мечтавшая увидеть Михаила Тереньевича, мечущегося с заломленными руками, ничего такого не увидела. Тот ходил мрачный, но молчал как рыба. На вопросы о самочувствии отвечал туманно.
— Конечно, — разъяснил ситуацию Лис. — Вор у вора украл! В какой такой милиции он расскажет о своих сбережениях с трех тысяч рублей своей официальной зарплаты? То, что мы сделали с тобой — идеальное преступление!
— Да? А отчего же я так всего боюсь? — спросила Геля.
— Ну, не от большого ума! — ответил Лис и отвернулся от Гели. Он готовил партию бутылок с зажигательной смесью. Причем делал это в перчатках и укладывал готовые бутылки в небольшие картонные ящики, которые относил на балкон тоже в перчатках.