Я — МОЛОТ ПРОТИВ ВЕДЬМ
Шрифт:
— Послушайте меня! — заорала она так, что оба спорщика, в перепалке позабывшие об остальном человечестве, вздрогнули, замолчали и переглянулись как сообщники. — Послушайте! — повторила она на тон ниже. — Можно ведь совместить неприятное с бесполезным. Если наша лекция кажется вам, — она посмотрела в глаза председателю студпрофкома, — ненужной, а дискотека представляется нам, — она глянула на подругу, — бессмысленной, то давайте проведем и то и другое!
— И что это будет? — в один голос возмутились противники.
— Это будет консенсус по полной программе! — торжественно
Они спорили еще час, провели блиц-опрос всех, кого встретили в коридоре, где шел разговор. Потом, почти помирившись на Сонином, конечно, предложении, пошли обедать в буфет. Там, чокнувшись стаканами с томатным соком, порешили: лекции быть, и инсценировке быть, и дискотеке тоже быть!
Когда делегатки на крыльях молодости и энтузиазма прилетели в штаб, а попросту, в квартиру Светки, и принесли счастливую весть, наступило всеобщее и полное ликование.
— Надо точно и четко расписать, кому и что мы поручим подготовить! — сказала Светка.
— Ура-ура! — возликовала резвушка Наталья. — Я мечтала, чтобы была дискотека, но боялась предложить! Слава Богу, слава Аллаху, хари Кришна!
— Прекрати визг, — остановила ее Ира. Впрочем, она тоже улыбалась. — Мероприятие все-таки очень сомнительное... Надо сделать все очень умно, чтобы не получилась порнография!
— Не переживай! — ответила за всех Гелька. — Мы будем руководить, и все будет классно!
Взяв на себя благородную функцию руководства, пятеро моментально потеряли бразды правления в подготовке мероприятия.
У Сони были знакомые, которые предложили нанять танцевальный ансамбль для зрелищности. Соня встретилась с ними и расписала задачу до мелочей. Танцовщики все поняли и отправились готовить заказанные номера, а когда представили их на суд заказчицы, оказалось, что все танцы выражают идеи, прямо противоположные заказу. Предполагалось, что танцы добавят эмоциональной насыщенности и подчеркнут основное настроение черной мессы — мистический ужас перед таинственными силами. А на сцене почти совокуплялись полуголые тела, выражая лишь одну мысль: как хорошо потрахаться! Соня попыталась объяснить танцорам их ошибки, но творческие люди смертельно обиделись за критику. Деликатная Соня не смогла настоять на своем и тихо молилась, чтобы подруги теперь не съели ее саму вместо младенца Федора. Кроме того, времени на создание новых номеров уже не оставалось.
«Будь, что будет!» — решила Соня.
— Нормально, — доложила она остальным, когда разговор зашел о танцах.
Гарика Симоняна проворонила Иришка. Она встретилась с ним в общежитии, прямо в его комнате. Студенты, с которыми Гарик делил приют, играли в карты у соседей, а он сам, сально скользя глазами по аппетитным выпуклостям Иркиной фигуры, вполуха слушал ее объяснения. У Симоняна была репутация бабника. Он встречал Ирку, одетый только в спортивные штаны, уверенный, что его мощный волосатый торс обрадует глаз гостьи.
— Смотри на зарисовки, Гарик! — не выдержала Ирина. Она всегда терялась под такими взглядами. — Это пентакль Солнца, он способствует величию, мощи, славе, успеху в жизни! А это — пентакль Юпитера и он дает славу, почести и богатство.
— Ириша, я же профессионал! Убери эти кривые каракули! — его тон был ироничен, а правая рука уже лежала на коленке девушки. Щеки Ирки запылали, но не от удовольствия, а от злости. Она была готова отшить его, и весьма резко притом, но побоялась, что он откажется оформлять зал. Это будет катастрофой! Гарик продолжал хвастаться и водить рукой по ее ноге. — Я историк и художник! Так неужели эти две вшивые пентаграммы...
— Вот и хорошо! — Ирка вскочила на ноги, сбросив влажную ладонь Симоняна со своего бедра. Ее слегка тошнило от омерзения. — Давай, работай, а я через пару дней загляну, посмотрю эскизы.
— Ты уже уходишь? — разочарованно спросил Гарик. — А как же чай?
Никакого чая в радиусе десяти метров не наблюдалось. Ирка двинулась к двери, вежливо улыбаясь и проклиная Светкину дурацкую идею. Гарик обогнал ее и закрыл собой проход. Чтобы прорваться к выходу, девушке пришлось бы неизбежно дотронуться до его голой кожи. Но она скорее прикоснулась бы к змее, чем к этому бабнику.
— Гарик, — миролюбиво сказала Ира, — выпусти меня, пожалуйста! Я завтра зайду!
И тут для Ирки случилось страшное: Симонян, явно преувеличивавший воздействие брутальной ауры на волю девственниц, заключил ее в свои пахнущие потом объятия и даже успел коснуться губами ее губ. Ира, скованная гадливостью, замерла на несколько мгновений. Гарик уже праздновал победу, поэтому ослабил объятия. Тут его жертва обрела способность к сопротивлению — она резко сбросила его руки со своей талии и залепила ему пощечину. Постояла еще долю секунды, пытаясь убить похотливого козла взглядом, а затем сторонясь, бочком, обошла его и открыла дверь.
— Ты что, дура? — возмутился донжуан, когда голос вернулся к нему, и в этот момент ему стало ясно: позор не останется в тайне! За дверью, распахнутой выбежавшей девушкой, стояли его соседи по комнате — трое парней, чьи веселые рожи выражали полное понимание идиотства положения Гарика.
В общем, ни завтра, ни через несколько дней, Ирка в комнате Гарика не появилась. Она рассказала остальным, что произошло, и пятеро решили обойтись без плакатов и прочего. Ничего, пробьемся!
— Не телом же платить за эту ерунду! — прокомментировала Соня. Все похихикали и согласились.
Перед самим вечером Гарик все-таки принес плакаты с изображением того, что он считал исторически достоверными изображениями. Он отдал плакаты и отвел Ирку в сторону. Она оглянулась на тесный фронт своих подруг, недобро следящих глазами за сатиром. Чего бояться в аудитории, где полно народу, да еще с такой поддержкой?
— Ир, — Гарик мило потупился, красуясь длинными пушистыми ресницами, — короче, прости дурака! Ну, ты мне нравишься... Я, там, перестарался, короче...
«Если у тебя короче, лучше молчи!» — подумала она, но осложнять отношения не стала. Все-таки он сделал то, о чем его просили, и извинился как мог.