Я не хочу быть драконом!
Шрифт:
– Я не могу убрать её из звезды, – проговорил я, глядя ему в глаза. – Сейчас это её убьёт.
– И не нужно, – покачал головой Арго. – Пусть всё остаётся, как есть. Если я правильно понимаю ситуацию, скоро возле этой девочки начнёт крутиться кто-то, кто в будущем должен оказать на неё влияние. Тот, кто заставит её исполнить в этой игре нужную роль.
– Значит, – я задумчиво провёл кончикам языка по острым зубам. – Мне лучше всего держаться от неё подальше?
– Ты не сможешь, – на лице Арго появилась хитрая улыбка. – Инстинкты не дадут. Она для тебя – подопечная. Твоя звериная часть чувствует ответственность за неё. И если узнаешь, что нужен ей, то всё
– А что потом? – спросил Алекс, который хотя бы в этой области знал далеко не всё. Умник.
– Потом, если возникнет необходимость, Дэлир сможет её отпустить, – пояснил Арго и, переведя взгляд на моего отца, добавил: – А мы получим возможность узнать, как именно эту пешку собираются разыграть гарданцы.
***
Карина Амбер
Иногда в жизни бывают ситуации, когда кажется, что всё настолько плохо и хуже просто некуда. К общей апатии добавляется чувство безнадёги, грусти, одиночества… Душа рыдает, мысли переполняет жалость к себе. И в такие моменты очень важно просто найти силы оттолкнуться от дна собственной эмоциональной ямы и выплыть из такого состояния. Необходим рывок… хотя бы один. Но сделать его может не каждый.
Я смогла. Хотя, наверное, выплыла на чистом упрямстве. День за днём заставляла себя вставать с постели, отправляться на занятия с профессором Тьёри, исполнять задания Кайра и Рана. И в какой-то момент поняла, что не так уж всё это и сложно. А может, просто привыкла?
Первую неделю было тяжело и физически, и морально. Во вторую – тело начало привыкать к нагрузкам, и я даже стала получать от тренировок некое странное удовольствие. В третью – установленный наставником режим стал настолько привычным, что возникло ощущение, будто я так всегда жила. Но самое главное – мне удалось научиться самой контролировать внутренний огонь. Нет, под прямыми лучами Селимы я всё ещё чувствовала себя не очень хорошо, но теперь хотя бы могла обходиться без вмешательства наставника.
Да, я приняла изменения в собственной жизни, но от желания вернуться домой не отказалась. Мне было проще думать, что всё происходящее вокруг – этакое необычное развлечение или приключение. Временное. Которое скоро закончится. И как только перестала противиться происходящим переменам, мне стало гораздо легче их воспринимать.
На самом деле, мне очень помогла Люси, хотя её помощь выглядела своеобразно. Она не жалела меня, не пыталась подружиться, не лезла в душу. Но видя, что я в очередной раз скатываюсь в апатию, Люсильда всего парой метких фраз умудрялась возвращать меня обратно в нормальное, пусть и раздражённое состояние.
К примеру, видя, что вот-вот расплачусь, она надменно называла меня «аристократической тряпкой». Когда я уставала и, постанывая от боли в мышцах, лежала на кровати, она предлагала мне сразу отправиться в лазарет, чтобы не мозолить ей глаза своей больной тушкой. Если я отказывалась от еды, она пожимала плечами и просто выбрасывала мою порцию, если я вспоминала дом, балы, и прошлую жизнь, она просто разворачивалась и делала вид, что ей всё равно и она не собирается слушать о таких скучных вещах.
Поначалу я считала Люси недалёкой грубиянкой, но потом поняла, что именно её колкости, не дали мне окончательно утонуть в собственной печали. И, признав это, в корне изменила своё отношение к соседке. Можно сказать, что с того момента и началась наша настоящая дружба.
По мере приближения осени почти пустое женское общежитие начало наполняться жильцами. От комендантши я узнала, что во всей академии числится всего семьдесят две девушки… и это на триста пятьдесят парней. Большинство кадеток учились именно на целительском факультете, куда меньше – на остальных факультетах, а уж среди летунов я вообще была единственной.
Во многом из-за этого моя персона вызвала немалый интерес среди соседок по спальному корпусу.
Ко мне подходили знакомиться, проявляли дружелюбие, делились привезёнными из дома сладостями. А смотрели на меня и вовсе, как на диковинку. Поначалу, это даже льстило, потом начало раздражать. В итоге… я просто привыкла. Приняла происходящее как должное. Не удивительно, что к началу нового учебного года я умудрилась обзавестись огромным количеством знакомых и приятельниц.
Отдельным костяком выделялись те немногие аристократки, что тоже учились в академии. Они сразу узнали во мне «свою», я тоже была искренне рада встретить здесь людей своего круга. Саманта, Доминика и Вилена жили в конце коридора на нашем этаже. Все они прибыли из разных уголков империи, все являлись представительницами аристократических родов, а учились на факультете целительства, но на разных курсах.
Негласным лидером в их компании считалась Доминика, как самая старшая. Именно она как-то вечером подошла ко мне в столовой и предложила свою помощь и покровительство. Помню, сначала мне очень хотелось отказаться, но когда молодая леди с невозмутимым видом сообщила, что такие как мы должны держаться вместе, я почему-то приняла её предложение.
У этих девушек была традиция – каждое воскресенье они организовывали для себя своеобразные светские мероприятия: иногда – обычные чаепития, иногда – прогулки, иногда – пикники. Бывало, к ним присоединялись парни – кадеты из аристократических родов, и тогда юные леди буквально расцветали. Для них такие события являлись островком привычной жизни, оставшейся за где-то за забором академии.
Однажды я спросила Саманту, самую тихую и скромную из этой компании, как она вообще попала в эту академию? А девушка в ответ просто пожала плечами и сказала, что видит в помощи военным своё призвание. Оказалось, в войне с Гарданией погибли её бабушка и дедушка. Он командовал отрядом стрелков, она была магом-целителем. Понятное дело, что Саманта старших родственников никогда не видела – война закончилась двадцать семь лет назад, – но ей о них часто рассказывала мама. И что удивительно, никто даже спорить не стал, когда молодая наследница графства Роус решила учиться в военной академии.
Другие девушки тоже имели свои причины поступить сюда, но все они пришли к этому решению сами, а вот у меня, увы, выбора не было. Хотя, всё же наши ситуации нельзя сравнивать. Они отучатся, может, встретят здесь своих будущих мужей, или после окончания академии несколько лет поработают в госпиталях, потом вернутся в родные пенаты. А что ожидает меня? Даже думать не хочется…
Черед два дня после знакомства эти молодые леди стали уговаривать меня перебраться в их комнату. Утверждали, что мне будет проще среди равных. И я поначалу согласилась, даже отправилась собирать вещи, но быстро передумала. Как ни странно, но мне показалось предательством покинуть язвительную Люсильду ради троицы воспитанных аристократок. Так я и осталась на старом месте, пообещав себе, что подумаю о переезде позже, когда объявятся ещё две наши соседки. Кто знает, может, мы с ними не уживёмся? И тогда я с чистой совестью переберусь к Доминике, Саманте и Вилене.