Я не могу с тобой проститься
Шрифт:
Всё остальное — тишина.
Твоя мелодия как птица,
Летит ко мне издалека.
Я не могу с тобой проститься,
Ты - моя музыка!..
Во время проигрыша уже невыносимо, слёзы текут по щекам, рисуя, надеюсь, прозрачные дорожки на лице, тушь у меня водостойкая. Но даже если бы была другая, мне не удержать.
Игорь просто закрывает глаза, но
Я не могу с тобой проститься!
Мне эта музыка нужна…
Во мне любовь поёт как птица!
Всё остальное — тишина.
Твоя мелодия, как птица,
Летит ко мне издалека.
Я не могу с тобой проститься!
Ты - моя музыка…
Допев последнее слово, не нахожу сил сдерживаться. Ещё звучат заключительные аккорды, а я убегаю, потому что реву в голос…
(Видео с песней «Музыка» можно посмотреть в буктрейлере к роману)
Бреду по аллейке от ресторана, убитая, выжатая, как лимон. Слёзы высохли, на душе, как в барабане, гулкая пустота. На улице уже темно и прохладно. Меня нагоняет Денис,
– Инна, ты сумочку оставила!
– Спасибо, - я и не вспомнила.
– Можно тебя проводить? – ох, ну как обычно.
– Можно, конечно, но лучше бы тебе вернуться и подыскать подходящую девчонку, со мной продолжения не будет.
– Я понял, - вздыхает, снимает пиджак и набрасывает мне на плечи, - но разреши проводить!
– Проводи…
Я дома. Макияж смыт, душ принят, платье на вешалке. Включаю ночник, постель разобрана, ждёт… Тоска…
Дениска, поцеловав меня в щёку у подъезда и больше ни на что не претендуя, покорно поплёлся куда глаза глядят. Но перед этим, когда вышли из такси, спросил,
– Между вами что-то есть?.. Я прав?
– Нами?
– Между тобой и тем мужиком, которого ты подсекла во время дурацкого конкурса?
– Не такой уж он и дурацкий…
– Так что?
– Между нами ничего! В том-то всё и дело!
– А тебе бы хотелось чего-то?
– Чтобы он отпустил меня всего лишь… но он не отпустит… я знаю, уже проверено…
Теперь бы забраться в тряпки, зарыться в одеяло, как хомяку и забыться. Хотя бы немного забыться сном, иначе, прокручивая события сегодняшнего вечера, сойду с ума.
Звонок в домофон!
До чего же мужики тупой упёртый народ! Ведь сказала же Денису, что продолжения не будет! А показался понятливым парнем! Снимаю трубку и, не собираясь слушать никаких причин, почему он ещё здесь, и что хочется пить, так что ночевать
– Слушай, Деня! Иди-ка ты на… сам знаешь куда! Спать иди, я уже всё тебе сказала! – и отключаюсь. Постояла полминуты, вроде, понял. Больше не звонит.
Делаю два шага из коридора, снова звонок! Теперь уже в дверь. Возвращаюсь,
– Какого чёрта?! – ору прямо в замочную скважину! – вали отсюда, придурок, не порти остатки впечатления!
– Не дождёшься! – сердце пропускает удар, лёгкие пропускают вдох, хватаюсь за стену. Это не Денис, это Игорь! – открывай!
– Что? Карлсон передумал и решил вернуться?.. А не пошёл бы ты…
– Туда же, куда Денис?.. Нет, не пойду, нам с ним не по пути.
– Уходи, - уже без злости, какое там, голос не дрогнул, и то хорошо! – не открою.
– Не уйду, двери вынесу, если по нормальному не пустишь!
– Вызову ментов!
– Валяй, вызывай! Я не дебошир-пьяница! Трезвый абсолютно!
– А, мне начхать! Уходи, Игорь! Не пущу ни за что!
– Я сейчас выйду и буду под балконом орать!
– Тогда тебя точно заберут в ментовку, уже ночь!
– Но пока они доедут, все соседи будут в курсе, какая ты сука и… шлёндра! – тут срабатывает спусковой крючок самовзводящегося механизма моей истрёпанной психики! Слово-триггер сказано! Случайно вырвалось или Стрельцов намеренно это сделал, не знаю, но меня уже трясёт от гнева до темноты в глазах! Распахиваю двери в твёрдом намерении убить этого гада!
Не понимаю, чем я только думала! Чем собиралась убивать?! Он на пороге медлит лишь миг. Успеваю заметить взлохмаченную шевелюру, распущенный узел галстука, болтающегося петлёй на его шее и расстёгнутый ворот рубашки, больше разглядывать некогда. Входит, запирает за собой дверь,
– Поговорим?
– Иди к чёрту! – ору и ищу что-нибудь потяжелее.
В него летит всё подряд! Мои секси-босоножки, повседневные мокасины, кроссовки, лопатка для обуви!
– Нет, уж! Сама напросилась!
Ещё шаг – все ключи, которые висели на крючках ключницы, сумочка, квитанции на оплату, крем для обуви!
– Ты - урод моральный, всю жизнь путаешься у меня под ногами!
Ещё один – мои шлёпки, которые сваливаются, потому что пячусь от него в комнату, а он наступает,
– Я? – хмыкает, а лицо искажено злостью, - да это ты всю мою жизнь исковеркала, шлёндра! Ты задрала меня своими подколками, своими концертами, своими мужиками, - приближается! Ко мне нельзя приближаться! Я могу соображать и сопротивляться только пока нет контакта! Главное избежать прикосновения! – ты же хуже любой гангрены, Королёва! Как медленная смерть!
В Стрельцова летят статуэтки с комода, которые я так придирчиво и долго подбирала к интерьеру, пульт от телевизора, книжка, которую в приступе тоски пыталась читать,
– Ты сам – смерть!
– иногда я в него попадаю, чаще промахиваюсь, но даже меткие удары ему, что об стену горох! Я ору практически в лицо, - не подходи ко мне! Ненавижу! Не приближайся, скотина! – все соседи уже, наверное, навострили уши, но моему врагу наплевать!
– Вот я тебя сейчас и убью!