Я не могу с тобой проститься
Шрифт:
Мы перестали играть в глупые злые прятки. И стало легко. У нас ведь уже получилось однажды! Там, в вечной мерзлоте и бесконечной ночи мы уже согревались не только телами, любовью! Но, как слепые котята, снова сбились с пути! Да, наверное, нам опять помогли сбиться, но мы слишком легко сдались. Судьба подарила ещё один шанс, теперь уж последний.
– Ты нужен мне, - зову его, - весь, целиком и полностью, душой и телом!
– Я весь твой и есть, - нагибается, нависает надо мной, шепчет. А я обвиваю его шею, притягиваю к себе, прижимаюсь губами.
После затянувшейся паузы, дамбу наконец-то срывает,
И всё происходит! Я снова, как тогда, удивлена глубокому чувственному единению, всё повторяется вновь! Значит, так и должно быть, так и будет всегда: его поцелуй – мой рай, мой поцелуй – его. Его нетерпеливая дрожь – моё касание, его стон – мой всхлип от невозможности сдержаться, его взлёт – моя эйфория, моя страсть – его огонь, его последний рывок – мой фейерверк, мой вскрик в его целующие губы, мои слёзы счастья – его сумасшедшая улыбка. Моё
– Люблю! – его,
– Люблю одну, всегда только тебя!..
– Игорь, почему? – мы просто лежим. Я на его груди, даже слышно, как стучит сердце. Ещё свежо в памяти, как боялась, что оно остановится, что он перестанет дышать, что не успеем.
– Потому что козёл! Вонючий, трусливый козёл!
– всё помнит, он всегда всё помнит!
– Прости! Я - дура! Потеряла контроль над собой! Это злость, коньяк, обида… - он останавливает, прижав палец к моим губам,
– Это, правда!
– Тебе про меня чего-нибудь Красавчик наговорил, так? – я очень хочу ему помочь, я ищу для него оправдания!
– Угу, но это не важно, - отвергает мою помощь, - я должен был вернуться и всё узнать от тебя, а я струсил. Подумал, если ты мне скажешь в лицо, с ума сойду, сдохну там же, повешусь на хрен! А так, выбрал лёгкий путь – оборвал всё сам. Урод! Одно слово: «козёл»!
– А, что узнать-то? – никакого криминала я за собой не припомню.
– Там, в госпитале, когда меня в палату перевели, Красавин заходил несколько раз, мы вроде бы даже помирились. А перед отправкой на буровую… Он же раньше поправился…
– Я знаю! Что перед отправкой? Что он должен был тебе сказать такого, что ты перечеркнул всё, что мы успели создать?
– Что вы собираетесь пожениться, ты уже дала согласие, что будет ребёнок, и нечего мне путаться у вас под ногами! – выпаливает на одном дыхании, а я охреневаю! Первое желание: тут же соскочить с кровати, набрать Аллу и потребовать к телефону Никиту! Я могла подумать всё что угодно, мало ли чего мог наговорить простоватый сельский парень, борясь, как ему казалось, за своё кровное, но чтобы такое?! Останавливает только ночь, и Алку не хочется нервировать. Выдохнув, собираю в горсть остатки здравомыслия,
– Он так и сказал? Дословно?
– Ну, да… Он сказал: «отойди в сторону, Стрелец, не мешайся и женщину мою не беспокой… Ей волноваться нельзя, нам нужно здоровое потомство… После вахты, поженимся. Инна с тобой возилась, потому что если бы помер, то это бы плохо отразилось на моей репутации. Ну и ей неприятно
– Игорь, ты уже большой мальчик, - вздыхаю, - неужели не знаешь, что от невинных поцелуев в щёчку, дети не рождаются. А случай непорочного зачатия в истории человечества, вообще, единичный!
– Так ты тогда не была беременна? Вы расстались? – он ещё и изумляется!
– Мы не расстались, потому что никогда не были парой. Красавин сам себе чего-то надумал, размечтался, а тебе выдал свои мечты и планы за чистую монету! Если я и оказалась бы беременной, то только от тебя! Если ты, конечно, хоть что-то помнишь!
– Помню, всё помню! – ловит мою ладонь, принимается целовать, оправдывается, а глаза больные, чуть ли не плачущие, - я ему верить не хотел, но он был так убедителен. А потом я вспомнил, как вы тискались до сумасшествия в прихожей, так что даже что-то уронили. Думал, в бреду крыша поехала, а когда Никитос сказал, что у вас уже всё сладилось, понял, что не бред…
– То, что сейчас говоришь – полный бред! Мы там тихо дрались, чтобы тебя не тревожить! Этот придурок никак не мог поверить, что он не Мистер Совершенство! Пришлось отбиваться, так что вешалка упала!
– Я – идиот!
– Видимо, да! Очень недоверчивый идиот! Избирательно недоверчивый: Красавину поверил, а мне – нет!..
– Я больше так не буду…
– Садись, двойка!.. – инцидент исчерпан…
Я засыпаю в объятьях любимого мужчины, единственного моего, самого-самого. В эту ночь нет женщины на Земле счастливее меня. И никто не знает, ни он, ни я, ни Вселенная, что совсем скоро главным моим желанием станет… его убить…
Глава 18
Я был приговорён к тебе ещё тогда,
Когда не знал законов мирозданья,
Что ты открыта мной, ты - лишь моя звезда,
Не верил я, гася души желанья…
Упорно, слепо брёл в кромешной темноте,
Не веря в звёздный свет, дарованный тобою,
Что он зовёт меня, что светит только мне,
Что это, то и есть, что названо любовью.
Я верил всем другим, но только не тебе,
Я целовал других, но только не тебя.
Но ты была одна, одна в моей судьбе,
Я злился и сгорал, одну тебя любя…
Утро… Ранний весенний рассвет только брезжит, а мне не спится. Голова любимой женщины покоится на моей груди, она тихо спит, а я не могу. За открытым окном заходится какая-то птаха, выводя такие чистые, высокие ноты, что вышибает слезу. Первый раз слушаю птичье пение. Слышал много раз, а слушаю впервые. И трогает эта нехитрая песня меня тоже впервые, словно раньше я был глухим и только сейчас, услышал и умилился, восхитился чуду природы.