Я не собирался убивать
Шрифт:
Она смотрела на мой лоб. Ее внимание, конечно, привлекла царапина, о которой говорил Плейделл. Могла ли эта деталь погубить меня?
Эта женщина не видела меня после того, как Маллен сорвал с меня маску, — следовательно, никогда не видела эту царапину. Не успела ободряющая мысль мелькнуть в голове, как другая уничтожила ее. Вдруг я получил царапину раньше, чем думал? При одном из сильных ударов Маллена, например. Все это происходило наверху. Я четко помнил каждое мгновение. Мне казалось, что я еще чувствую мощные и звонкие оплеухи, боль в глазу и сдавленной голове. Но я не помнил,
— Разве столь необходимо делать это так быстро? — спросила миссис Клайтон. — Что… ах да, формуляр для юридического отдела…
— Чем раньше, тем лучше, миссис Клайтон. Нам нужен полный список пропавших ценностей, и как можно раньше, как только вы вспомните все, что лежало в сейфе.
— Я это прекрасно помню, — сказала она.
— В таком случае все будет просто.
Я открыл портфель и вынул обычный формуляр. Он всегда был приколот к дощечке, так что я мог заполнять его без необходимости садиться.
— Помнится, было оговорено, что вы можете подписывать формуляры такого рода в отсутствие вашего мужа.
— Это так, — подтвердила миссис Клайтон.
— Может быть, вы хотите взглянуть на это? — сказал я, протягивая бланк.
Она взяла его и сделала вид, что читает. Я был уверен: она только притворяется, потому что видел ее взгляд, направленный намного выше напечатанного текста. Она дважды быстро посмотрела в сторону окна на главном фасаде, словно хотела убедиться, что «садовник» там. Он действительно был там. В какой-то момент она посмотрела в противоположную сторону, и хотя я никого не увидел, но был уверен, что за домом стоит еще один человек. Это произвело на меня такой эффект, будто стены комнаты сдвигались, закрывая меня, как в коробке.
— Миссис Клайтон! — сказал я.
— Да? — отозвалась она, подняв голову.
— Кажется, в сейфе, кроме ваших драгоценностей, лежали деньги?
— Да.
— Сколько?
— Двести один фунт.
— Это все?
— Да.
— Вы в этом уверены?
— Разумеется, уверена.
Она явно не знала о существовании пятифунтовых банкнотов.
Я заставил себя продолжать допрос:
— Я не ставлю ваши слова под сомнение, но, как вы знаете, страховка распространяется и на деньги… если они принадлежали вам. Вы, кажется, сказали моему коллеге Готчу, что ваш брат положил в ваш сейф свои деньги. Это верно?
Миссис Клайтон посмотрела на меня с заинтригованным видом, но ее глаза ясно говорили, что у нее есть подозрения. Она казалась мне гораздо старше, чем когда я ее видел в последний раз. У меня создалось впечатление, что даже смерть мужа не могла бы подействовать на нее сильнее. Мои страхи из-за ее поведения становились все отчетливее. Я был уверен, что нашел настоящую причину, по которой Плейделл прислал меня сюда. Теперь оставалось попытаться выкрутиться. Если бы хоть эта женщина не смотрела на меня так. Ее ненормально блестевшие глаза говорили, что она не спала ни в эту ночь, ни в предыдущую. У нее было маленькое лицо с тонкими, правильными чертами. Я вспомнил, что когда увидел ее впервые, то подумал, что она очень хорошенькая, почти такая же, как маленькая секретарша конторы. Но сейчас
Какое это имело значение? Почему я не мог сосредоточиться на том, что должен был сделать? Если у Плейделла есть подозрения, а главное, если эта женщина опознает меня, некоторое время я буду себя чувствовать, как на раскаленных углях. Надо быть очень внимательным к тому, что я делаю… прямо с этого момента. Я должен вести себя как представитель «Уэдлейка», делать все возможное, чтобы компанию не обманули, нравится это миссис Клайтон или нет.
— Да, — сказала она, — мой брат положил в сейф свои деньги.
— Вы давали ему ключ?
— Естественно.
— Спасибо, миссис Клайтон. Простите… вы дали ему ключ, и он был один, когда положил двести один фунт в сейф. Как же тогда вы можете быть уверены, что он больше ничего не клал в сейф? Или ничего из него не взял?
Ее глаза вспыхнули.
— Мне не нравится тон ваших вопросов, мистер Кент, — заявила она резким голосом, потом повернулась, прижала руку ко лбу и продолжила: — Мой муж прилетает завтра. Всеми делами займется он.
— О, понимаю, — сумел сказать я. — Я этого не знал.
Но я был уверен, что об этом знал Плейделл. Он четко знал, что делает, знал, что Оливия Клайтон не в состоянии дать мне сведения, которые он просил узнать. Она, не оборачиваясь, направилась к двери. Мне показалось, она плакала… Возможно, это было потому, что она устала и еще не оправилась от шока. Как бы то ни было, я ничего не мог сделать.
— До свидания, — сказала она и вышла.
Я секунду поколебался, посмотрел в окно и увидел в саду двух мужчин, склонившихся над белыми пятнами. Было нетрудно понять, что это гипс, а они снимают слепки с отпечатков ног, оставленных, как они полагали, вором. Еще двое стояли возле стены, через которую я перелез с такой легкостью. Они внимательно осматривали ее, словно что-то нашли на грубом кирпиче. Но, в конце концов, мой костюм вместе с ботинками был на вокзале Ватерлоо, и я…
Плейделл мог видеть, как я клал чемодан в камеру хранения. Хорошо натренированный наблюдатель запомнил чемодан и может узнать. Когда я придумал пользоваться вокзальными камерами хранения, это казалось мне очень хитроумным решением. Только теперь я начал понимать, как могут проваливаться самые хорошо продуманные планы.
Все мое поведение, все замыслы основывались на обычном заблуждении преступников: на глубокой уверенности в своей безопасности, на уверенности, что катастрофы не случится.
С моей стороны это было чистым безумием.
Быстро вошла золовка миссис Клайтон. Она принадлежала к типу вечно спешащих женщин, во всяком случае, делающих все проворно. Она широко открыла дверь и любезно улыбнулась.
— Мне очень жаль, — сказала она, — но моя невестка находится в таком состоянии большую часть дня. Вы смогли добиться от нее всего, чего хотели?
— Кажется, мистер Клайтон возвращается завтра?
— Да. Полиция попросила своих южноафриканских коллег сделать для этого все необходимое, — ответила миссис Уэбб. — Он должен приехать завтра вечером.