Я (не) согласна

Красовская Марианна

Глава 8. Неожиданное предложение

Светловолосый кнес со своим помощником прибыли, когда уже стемнело. Я успела и наесться до отвала, и помыться, и по деревне пройтись. На ногах у меня, между прочим, новые ботинки, на плечах потертая кожаная куртка. Пояс тоже новый, широкий, с металлическими клепками. А меч мне не продали: сказали "не дорос". То есть путешествовать в одиночку – это пожалуйста. А защищаться – еще зачем? Глупости выдумал, господин Градов!

Усталый, бледный, с отросшей щетиной, Дамир всё равно

остался самым красивым из всех мужчин, что я видела. Он тяжело прошёл в столовый зал постоялого двора, упал рядом со мной на лавку и нагло утащил у меня огромную деревянную чашку. Отхлебнул и принялся плеваться: в кружке-то было молоко!

– Стёпа, ты болван, – заявил Дамир. – Эй, человек! Пива мне и юноше!

– Юноше не надо! – махнула рукой я. – Юноша еще не дорос. Что с вашим другом?

– Секретарём. Талли мой секретарь. Был. Должность вакантна.

– Умер что ли? – напугалась я.

– Типун тебе на язык! В животе какое-то воспаление. Знахарка купировала, но без хорошего лекаря Талли помрет через пару дней.

– Я отправил в город за целителем, – сообщила я. – Но за ваш счёт.

Дамир хлопнул меня по спине ладонью, отчего я чуть не улетела носом в стол.

– Экономность – хорошее качество, даже лучше, чем предусмотрительность. Если ты ещё и писать умеешь – возьму тебя секретарём!

– Я как бы два года в Галлии учился, – пожала я плечами. – В Льенском университете. Там же с четырнадцати можно лекции посещать. Писать я умею, в общем. И читать тоже.

– А родители твои кто?

– Сирота я. Отца не знал никогда, а мать умерла недавно. Как перестала деньги на обучение высылать, так я домой и поехал. Понял, что что-то случилось.

– А жил где? – беседа начала походить на допрос, но я не возражала.

– У кнеса Градского в волости. Знаете, деревня Дубки возле реки Коровки.

– Не знаю, – вздохнул Дамир. – Кнеса Градского знаю только. Высокий такой старик, худой.

– Ага, как же, – не повелась на провокацию я. – Высокий и худой – это Василевский. А наш кнес дородный и борода лопатой.

Ай да Стефа, ай да молодец! Внимательно слушала тетю Милославу и её рассказ о последнем визите на родину, теперь и пригодилось.

– Да, точно, – не смутился мой собеседник. – Я перепутал. А напомни, как жену и дочку Радомира зовут?

– Мстислава, – хихикнула я. – Линд его жена. А дочка старшая Милослава, что в Галлии замуж вышла, вторая Святослава, за князем Волчеком, а сынок егонный Ярославом зовётся.

Спрашивай-спрашивай. Про родню свою я всё знаю.

– Ярослав-то, поди, тоже уже читать умеет? – не унимался Дамир.

– И то сказать, уж парню почти четверть века стукнуло, – согласилась я. – Должно быть, и умеет. Хотя кто его, кнесича, знает… не нашего ума дело.

От острого взгляда блондина я поёжилась. Казалось, он пытается залезть ко мне в мысли.

– Слушайте, что вы меня пытаете! – не удержалась я. – Я к вам в секретари не набиваюсь, вы сами предложили! Я вас вообще знать не знаю. Может, вы какой-нибудь наёмный убийца!

– Не убийца, не бойся, – вздохнул Дамир. – А может и убийца, да не наёмный. Мне верный человек нужен, Стёпа. За верность я плачу щедро.

– Щедро – это сколько?

– Десять серебрушек в месяц.

– Пятнадцать.

Дамир поперхнулся пивом, удивлённо уставившись на меня.

– Ну ты и наглец!

– А вам нужен секретарь или лакей? – усмехнулась я.

– Одиннадцать.

– Тринадцать.

– Двенадцать!

– Я согласен.

Широко улыбаясь, мы пожали друг другу руки.

– Я вам комнату снял, – вспомнила я. – Кстати, как вас величать?

– Дамир Всеславович Ольхов.

Я замерла, охваченная внезапным подозрением. Да нет, быть того не может! Или может? У меня ведь тоже имя, максимально похожее на родное.

– Кнес? – небрежно спросила я. – Ну, вы ведь кнес?

– Кнес, но безземельный пока. А почему ты так посмотрел?

– Ольхов – это почти как Ольшинский, – передернула я плечами. – А нынче государь у нас из рода Ольшинских.

– Степ, мне нужен не только умный секретарь, но и молчаливый, – тяжело взглянул на меня блондин. – Думать не возбраняется, но тогда дашь клятву.

– Я и подумаю, – сглотнула я. – До утра. Можно?

– Думай, Стёпа. И помни: я своих людей в обиду не даю, а за верную службу отвечу благодарностью. Кто мне верен, тому и я верен.

Я кивнула, бочком выбираясь из-за стола. Сердце колотилось как бешеное. Дамир – или Даромир? Кто ты такой? Эх, найти бы Викторию и узнать, каков из себя старший сын государя – мой наречённый муж. Не бывает таких совпадений, просто не бывает! Либо я ошибаюсь, либо богине угодно нас лбами столкнуть. Моего сиятельного жениха зовут Даромир Велеславович Ольшинский. И настолько имя его схоже с именем моего блондина, что я сомневаюсь, не снится ли мне всё это.

К утру решение было принято: я отвечу кнесу Ольхову согласием. Какая в сущности разница, кто он, если рядом с ним спокойно и безопасно? Путешествие в одиночку мне не слишком понравилось, да к тому же я всё равно собиралась искать работу, а тут работа нашла меня. А если я не ошибаюсь – это вообще будет чрезвычайно забавно. И отцу, наверное, даже в голову не придёт искать меня рядом с тем, от кого я так старательно убегала. Словом, назревает приключение вполне в моём духе.

Уверенно я постучалась в комнату по соседству. Кнес Ольхов встал явно раньше меня, а может и вовсе не ложился. Он сидел за столом, красными воспалёнными глазами вглядываясь в какие-то бумаги. Светлые волосы всклокочены, на щеках неряшливая щетина, несвежая рубашка расстёгнута на груди. Бумаг было много, он раскладывал их в три стопки, шевеля губами.

– Ну что застыл, проходи, – бросил он мне. – Раз не сбежал, значит, надумал? Задавай свои вопросы!

Я прошла в комнату, чуть морщась от крепкого запаха мужского пота и села рядом со столом на стул.