Я планировал взорвать мавзолей
Шрифт:
Прошел год. Вот я и окончил школу. Куда пойти учиться? Знал привлекательную формулу: "Торговля – двигатель прогресса", и поэтому выбрал прогресс.
Глава II
Техникум советской торговли.
Поступил в техникум советской торговли. В первый день руководитель группы предложила выбрать комсорга. Кто-то указал на меня: "Пусть Николай будет. Он носит очки, значит, умный!".
Низа Антоновна тогда: "Еще кандидатуры есть?".
Все молчали – каждый думал примерно так: "Если не выберут его, то могут меня. Зачем мне лишние хлопоты?". Вот
В техникуме не переставал удивляться атмосфере человеческих взаимоотношений. Одногруппницы что-то не поделили, и доказывают свою правоту, пересыпая речь отборной бранью. И это, не стесняясь ребят!
Практика в Крыму.
После первого года обучения нашу группу послали на практику в курортную Евпаторию. Там нас распределили по магазинам. Мне выпало работать с солидной местной продавщицей. Опытная женщина на собственном примере показывала мне, как следует "работать".
Каждые весы были подкручены на 5-10 граммов, продукты взвешивались вместе с оберточной бумагой, вес покупки и цена называлась еще до остановки стрелки на весах, на счетах сумма покупки намеренно увеличивалась, еще и сдача неверно выдавалось. Особенно наглела моя наставница, когда к прилавку подходила старушка, ребенок или пьяная компания.
Я прекрасно понимал ее логику: трудяги, которые тяжелым трудом зарабатывают на пропитание, на курорты не ездят, а ездят ловкачи, которые заработали "дурные" деньги разнообразными махинациями и прямым грабежом. Такие скандал за десять-двадцать копеек устраивать не будут – деньги же не мозолями нажитые, да и настроение курортное, из-за мелочи портить не стоит. Все то оно так, но я видел, что среди покупателей есть много местных жителей, которые тяжелым трудом зарабатывают на хлеб насущный. Кроме того, есть немалая категория приезжих, которые во всем отказывали себе дома, чтобы летом на курорте самим подлечиться и оздоровить больных детей. Я не такой нахальный, как моя наставница – не могу смотреть человеку в глаза и обворовывать. Правда, я не мог ежеминутно выставлять весы в правильное положение, потому что мы работали вместе, но из кассы за все время работы копейки не взял.
Грузчиков в магазине не было, поэтому приходилось самим разгружать продукты и загружать тару. Месячная зарплата была мизерной – 68 рублей. Обед в столовой стоил рубль, так что все хитрили, как могли. Хотелось же и что-то из одежды купить, и в кино, и на танцы сходить, и виноградом, персиками, мороженым полакомиться…
Чтобы получить деньги на жизнь, многие из нас не стыдились обвешивать, обсчитывать покупателей, сметану разбавлять кефиром, соки – водой. Как-то одна женщина подала десятилитровую банку и попросила девушек взвесить топленого масла. Девушки наполнили посудину маслом, взвесили в подсобке и назвали цену.
Женщина же на это сказала сердито: "Побойтесь Бога – в эту банку еще никогда столько масла не помещалось. А ну, взвесьте при мне". Никуда не денешься – пришлось перевесить.
Женщина возмущенно: "Я понимаю, что на одну зарплату не проживешь и совесть все-таки хоть какую-то иметь нужно. Если бы вы меня обсчитали на 3-4 рубля, то я бы слова не сказала, но вы осмелились обсчитать аж на десятку, то я, копейки лишней не дам".
Я же не воровал деньги из кассы и поэтому был вынужден просить родителей о финансовой помощи. Ребята смотрели на меня как на идиота, когда почтальонша принесла денежный перевод.
Зря испортил людям настроение.
Как-то дирекция евпаторийского горпищеторга собрала в магазине открытое комсомольское собрание. Я встал, и в сердцах выдал примерно такое: "Зарплата везде мизерная, поэтому каждый крутится, как может. Мы обвешиваем, обсчитываем. Обманутые нами строители продают "налево" цемент, дорожные рабочие – асфальт, работники автозаправок – бензин, работники мясокомбинатов – мясо, кондитеры – шоколад и так далее.
Вот и живем в домах, которые разваливаются при малейшем землетрясении, ездим по разбитым дорогам на разбавленном бензине, едим колбасу из субпродуктов, конфеты из жировой глазури и другие фальсифицированные продукты. Предлагаю перестать обманывать свой народ и этим начать жизнь безо лжи.
И к руководству горпищеторга у меня вопрос: "Где грузчики? Если мы сами разгружаем продукты и загружаем тару, то и зарплату грузчиков выдавайте нам. Видимо, вы тихонько делите между собой сэкономленные деньги? Разве не так? И спецодежду для разгрузки и торговли нужно выдавать не изношенную, а приличную и по размеру. И еще одно: какой у нас план выручки, выполняем ли мы его, и если да, то где премиальные?".
Повернулся к своей наставнице и заметил: "Нехорошо обвешивать, обсчитывать людей, продавать дефициты из-под прилавка знакомым и начальству, и целыми днями пьянствовать с ними в кабинете заведующей…".
Во время моего выступления руководители торговли сидели, опустив головы, наставница что-то сердито бормотала, а одногруппники смотрели на меня, как на идиота, и возмущенно шептались. Выражение их лиц будто говорило: "Ты что, дурак, несешь? Прекратим дурить народ – умрем с голоду…".
После собрания наставница сказала мне сердито: "Я учила тебя, как жить в этом мире, а ты меня за это при всем народе так жидко обдристал! Запомни: где едят, там не срут!".
А после моего выступления ничего изменилось. Получалось так, что я зря испортил настроение людям. Сетовал на себя: зачем полез читать мораль? Кому оно нужно? Если людям так нравится жить в обстановке рабства, тотальной лжи, то пусть живут как привыкли.
Овощная база.
После окончания техникума по направлению начал работать лаборантом на овощной базе горпищеторга. Во время работы наблюдал взаимоотношения между рабочими и начальством.
Вот типичный пример. На базу завозят дефицит. Телефон у директора не замолкает. Высокое начальство дает заявку и присылает личного водителя. Начальники ниже по рангу приезжают сами, и забирают приготовленный для них пакет. Совсем маленькое начальство вынуждено идти с кладовщиком в подвал, за своей "порцией". Далее на очереди друзья, кумовья, соседи, знакомые и "нужные люди" – те, которые обладают другим дефицитом. А простые трудяги – те, что таскают ящики и бочки, вынуждены долго клянчить, вымаливать какую-то толику того вожделенного дефицита. Да и то, лишь наиболее назойливым достается такой желанный деликатес. В данном случае речь идет о лимонах и апельсинах. (При коммунистах границы всегда закрыты, поэтому на полках магазинов лежала только продукция наших бедных колхозов и экономически отсталых предприятий.) Наш областной горпищеторг получал всего 20 тонн цитрусовых в год. Этот дефицит доставался только начальству, работникам торговли и их знакомым.