Я по прежнему твой
Шрифт:
— Ничего нового мы не услышали, Стивен так же без изменений. — Спокойно произнес мужчина.
— А я скатываюсь в банальную истерику. — Хмуро призналась другу.
— Ничего удивительного, — К моему изумлению произнес Кайл. — Рано или поздно это бы случилось, — Пожал он плечами, словно утешая меня. — Ты ведь не железная. Итак держишься лучше, чем я ожидал.
— Я тоже. — Подтвердила кивком. Истерики я ожидала от себя неделю назад.
— Наверно хорошо, что Итан с тобой. — Неуверенно хмыкнул друг. Итан тоже хмыкнул.
— Ну спасибо, что оценил. Я просто счастлив. — Проворчал тот. У Кайла
— Ты никогда на нее положительно не влиял, но я рад, что ошибся во всем.
— В чем еще ты ошибся? — Подозрительно напряглась я. Кайл покачал головой. Словно не решался озвучить свои мысли, такого я еще за ним не наблюдала. — Почему у меня такое чувство, что ты от меня что-то скрываешь? — Я подозрительно прищурилась и привстала, наклоняясь вперед. — КАЙЛ! — Грозно пророкотала я.
— Ну что ты заводишься в самом деле? — Начал друг.
— Кайл, думаю тебе пора. — Прервал его Итан и дал отбой прежде, чем я увидела панику на лице друга.
— Что вы двое от меня скрываете? — Я встала и повернулась к парню, он сидел со спокойным выражением лица. — Это касается папы? — Он покачал головой. Такими темами Итан не шутит, поэтому я слегка успокоилась. — Если папы не касается, значит касается нас?
— Нас? — Переспросил он насмешливо. — Тебе не кажется, что все всегда касается нас? Как видишь ничего не меняется с годами. — Он насмешливо посмотрел на меня.
— Ты намеренно меня сейчас злишь? — С интересом спросила я.
— Котенок, я всегда тебя вывожу из равновесия, что бы не сказал и не сделал. Не так ли? — Он поднялся и скрестил руки на груди. — Мы никогда не можем разговаривать спокойно, как давно женатая пара, ей богу. — Он саркастически усмехнулся. Мне не нравилось это его настроение, так словно он смертельно от всего устал.
— Итан, если тебе надоело все это… — Я обвела рукой комнату, имея в виду и свое присутствие, затем горько посмотрела на него. — То я не держу тебя, ты волен делать все, что хочешь.
— а ты никогда никого не держишь, малыш, никогда не борешься за парней и всегда сбегаешь, так что я не удивлен.
— За что я должна бороться, черт тебя побери? За твое внимание?
— Оно и так целиком принадлежит тебе, — Рассмеялся парень.
— Если тебя это бесит, то просто прекрати. — Я собиралась уйти, а еще очень хотелось разреветься.
— Опять убежишь? — Спросил он прищурившись.
— Да! Да, черт тебя возьми, убегу. Как всегда! Надоело, к черту, я не понимаю за что я оправдываюсь перед тобой! Если ты что-то хочешь сказать или сделать, то просто скажи и сделай, а не выноси мне мозг! — Я уже стояла у дверей.
— Ты не готова к тому, чтобы я сказал очевидные вещи или сделал то, что действительно хочу. — Он устало оперся руками на столешницу и опустил плечи. Смертельно хотелось подойти к нему и обнять, но я подавила этот порыв.
— Я тебя не понимаю, — Прошептала я.
— Знаю, котенок, иногда сам себя не понимаю. — Он покачал головой и посмотрел на меня с тоской. — Думаю, что мы просто устали, нужно отдохнуть и выспаться.
Я кивнула и вышла из комнаты.
Следующая неделя прошла в нервном ожидании очередного обследования.
Папа был стабилен, так говорили врачи, но отсутствие перемен так же плохо, как и нестабильность. Мы только что пообедали и мама о чем-то говорила с Джейн. Мне очень захотелось вернуться в больницу и пообщаться с доктором. Итан уехал по каким-то своим делам и должен был вернуться к вечеру. Я не находила себе места. После нашего последнего разговора мы больше не оставались наедине и не связывались с другими врачами, поэтому мне нужно было поговорить с доктором Хьюго Хостом. Я попросила ключи от машины Джейн и направилась в больницу. Доброжелательная медсестра поприветствовала меня и пригласила доктора спуститься. Мы направились к палате моего отца и некоторое время он мне рассказывал об успешных клинических испытаниях препарата, которые сейчас проводятся на других пациентах, пытался успокоить. Я понимала, что задаю одни и те же вопросы, но ничего не могла с собой поделать. Затем раздался оглушительный писк за стеклом, я в ужасе посмотрела на приборы у кровати папы, еще не понимая, что происходит, а доктор уже кинулся в его палату, куда набежали и остальные сотрудники больницы. Меня не пустили внутрь и та же вежливая медсестра проводила в холл и помогла присесть. Я схватила телефон и набрала номер Итана.
— Алло? — Чеез секунду взял он трубку.
— Я не понимаю, что случилось… — Прорыдала я в трубку.
— Ты где? — Его голос был встревожен.
— В больнице.
— Сейчас приеду. — он отключился, а я тупо смотрела на телефон и не могла поверить, что он просто сбросил вызов. Мне нужно было с кем-то поговорить в этот момент. — Но сил позвонить кому-либо еще у меня не было. Я вскочила и стала расхаживать по приемному покою. Минут через пятнадцать моего метания дверь открылась и я кинулась навстречу мужчине, который сразу заключил меня в объятия.
— Мы разговаривали с доктором Хостом, когда раздался писк приборов, потом что-то непонятное стало происходить с этими идиотскими машинами и меня выставили из палаты, они мне ничего не говорят и не пускают к нему. — Со стоном прошептала я.
— Все хорошо, я здесь и во всем разберусь. — Он чуть отстранил меня и погладил по голове. — Все хорошо, я разберусь. — Я только кивала и не могла отпустить его рубашку, меня мягко подтолкнули к стулу и оставили одну. Я со страхом закрыла лицо руками и сжалась в комок. Мой мозг отказывался принять, что папа уходит от нас и не смотря на все старания врачей, я чувствовала, что там за закрытой дверью палаты он умирает. Но я отказывалась в это верить. Люди суетились вокруг меня. Итана так долго не было. Мне казалось, что и его затянула эта бесконечная суета. Затем все изменилось, незримо и не обратимо. Суета прекратилась и я поняла, что все. Ушел.
— Кэтти.. — Позвал меня Итан. Я встала, сделала шаг к нему, я все поняла по глазам. В них было отчаянье. Не понимая, что происходит, земля просто ушла из под ног. Казалось, что я последние недели бегу, чтобы только остановить время, а теперь даже почва из-под моих ног предательски ускользает. Мир почернел. — Милая, просыпайся, ну же, очнись. Хорошая моя, просто очнись. — С тоской и каким-то надтреснутым отчаяньем произнес голос над моей головой. Меня тихонько укачивали.
— Может положим ее на кушетку и вколем адреналин? — Предложил сухой мужской голос.