Я познала хаос
Шрифт:
Опора в виде пальцев вдруг исчезает. Падаю вперед и врезаюсь лицом в грудь Виви.
Унизительно. Но просто не могу не оценить твердость его грудных мышц. Что это чудовище жрало все эти годы? Как он вообще сумел вымахать в ЭТО? Я помню стройного смазливого подростка, значительно проигрывавшего мне в росте, а не рослого привлекательного красавца в самом что ни на есть отрицательном смысле.
Опорная нога окончательно подгибается, и я сползаю по Виви, нещадно сплющивая нос об его грудь. Однако через секунду чувствую давление на затылок.
Да ладно?! Взял и припечатал меня к себе!
Жмусь к нему щекой и ощущаю ритм его ровного дыхания.
– Так что там насчет фабрики?
– сварливо интересуюсь я, люто злясь на его молчание.
И снова на мой ироничный выпад в свой адрес Виви себя ответом не утруждает.
– Я знаю, что ты добился через суд признания меня мертвой. И для чего? Неужели именно для этого? Использовать меня в качестве биоматериала? — Не могу его ударить, как хотелось изначально, а потому просто с остервенением давлю щекой ему в грудь. — Не понимаю, Виви. Для чего тебе требовалось впасть в такие крайности? Зачем столько ухищрений? Поддерживать тело в живом состоянии, чтобы взрастить в нем детей? Слышишь? Это даже звучит жутко. А на деле — один сплошной шлак!
Меня словесно прорывает. Целый речевой водопад выплескивается из моей глотки в один миг. Я даже не кричу, я выплевываю слова одно за другим, словно несъедобную ореховую скорлупку. Я жажду завалить Виви тяжестью моего собственного эмоционального раздрая и погрузить его с головой в ледяной хаос, переполняющий мое существо. Желаю, чтобы он ощутил, насколько мне плохо, насколько я истощена и разгневана.
– Почему я? Ты мог подмять под себя любую девицу Иммора. Да в наш дом толпами представители из всех знатных родов ломились, когда тебе еще и тринадцати не исполнилось! Ты даже обзавелся идеальной невестой, которая готова была целовать землю, на которую ты случайно чихнешь. А что в итоге? Игнорируешь всех и вся и вместо того, чтобы забацать спиногрызов с какой-нибудь желтоглазой красотулей, предавался извращениям с мертвой девчонкой из Клоаки. Из-из-извращенец!
Конец. Я выдохлась.
Тяжело дышу. От дыхания ткань рубашки Виви мигом нагревается.
Может, сморкнуться в него?
– Закончила?
Раздосадовано цыкаю и специально выдыхаю ему в рубашку горячий воздух. Губы мигом высушиваются, словно их не раз погружали в раскаленные пески пустыни.
К моей спине прижимается что-то прохладное. А миг спустя Виви приподнимает меня одной рукой, вжимая ладонь в спину. Мое тело податливо выгибается, руки и ноги провисают.
Кукла.
Настоящая кукла.
– Э-эй… - Голос теряется в неожиданном всхлипе. Захлопываю рот, чтобы не выдать больше ничего подобного.
Такого рода уязвимость пугает и удручает.
Ноги не касаются пола. И я вся в его руках.
Абсолютно вся в руках Виви.
– Опусти меня.
– Основательно контролирую интонации. Пусть голос и звучит тише, но я хотя бы буду уверена, что моя слабость не проявится другим самым неожиданным образом.
– Ты не в состоянии стоять на ногах.
– Тогда буду лежать, - заявляю я упрямо и замахиваюсь функционирующей ногой, но в последний момент останавливаюсь и не пинаю его. Не знаю, почему.
– Если хочешь полежать, я устрою для тебя место.
До чего красивые глаза. Ужасно признавать, но оттенок глаз Виви бесподобен. Ни у одного Иммора я больше не видела этих заледеневших искр в самой глубине радужки. Я обожала глаза Сэмюэля, их медовую мягкость. Но блеск Виви… дивный.
Надо же. Уже думаю, как поэт. Или художник? А может, как глупая девчонка, которую легко зачаровать?
Нет. Только не меня.
Сжав зубы, дико пялюсь в его глаза. Пусть не считает, что меня можно с легкостью заставить отвернуться.
– Почему я?
– В миллионный раз возвращаюсь к сакраментальному вопросу.
Пусть он и обращается со мной как с куклой. Но ему придется уяснить, что эта кукла - говорящая.
Любимая игра Виви - молчанка - продолжается и в наш миллионный раз. Я уже отчаиваюсь услышать хоть что-то, как он внезапно отвечает:
– Так было удобнее.
Все тот же ответ. Даже звучания окончаний слов совпадают.
– А разнообразие в вариацию ответов внести не желаешь? А то как-то скучно выслушивать одно и то же.
– Мне уже даже раздражаться неохота.
– Я чувствую ногу. Пусти меня.
Странно, но он отпускает меня сразу же. Немного шокируюсь ощущением пола под пятками. Покачиваюсь, но удерживаюсь на ногах. Руки пока не откликаются на сигналы мозга.
– Идем. Нужно устроить тебя в доме.
Виви поворачивается и тянется к двери.
– Я вовсе не говорила, что собираюсь остаться, придурок.
Его рука замирает на дверной ручке. Голова лишь слегка поворачивается в мою сторону. Вижу отблеск золота, словно линию из огня за горизонтом в отражении темных вод.
– Как только мои права, как человека и гражданина, будут восстановлены, я рвану прочь от тебя на полной скорости.
Она такая маленькая - эта линия пламени, скрытая за горизонтом. Но, несомненно, горячая и обжигающая. Кто знает, когда мощь настоящего огня вырвется из-за этой иллюзорной границы?
– И когда получу обратно свои человеческие права, засужу тебя за то, что признал меня мертвой и обратил мое тело в свою собственность!
Блин. И зачем я вывалила на него все свои ближайшие планы? Это же был мой секретный план мести. А я взяла и с ходу раскрыла абсолютно весь расклад.
Идиотка. Безмозглый кусок исколотого мяса.
– Буду ждать этого с нетерпением, - откликается он.
Пламя полыхнуло.
Задыхаюсь от злости, но достойного ответа так и не могу подобрать. Вот бы выпалить что-то остроумное и колкое. Но момент упущен.
Вместо этого ударяю кулаком в его широкую спину.
О, рука ожила. Правая, по крайней мере.
– Тео говорил, ты не заинтересован в создании семьи.
– Держу кулак чуть ниже его лопаток.
Отличная ткань пиджака. И мощная спина.
Бесит.
– И что все свои силы ты обращаешь на поддержание бизнес-империи.