Я приду за тобой
Шрифт:
Я вздергиваю подбородок и смело встречаю его взгляд.
— Да, — отвечаю я. — Или, в противном случае, я не смогу быть с тобой.
Он смеется над моим детским требованием.
— Ну, конечно, маленькая Рыба-лев, ты ведь красивая девушка, у которой ядовитые шипы, что способны больно ранить. Ты спрашиваешь это, потому что знаешь, если я признаюсь, то мне придется уйти самому. Потому что, сказав правду, я не смогу остаться рядом с тобой, так?
Мои губы крепко сжаты в тонкую линию.
Он с силой хватает меня за талию и притягивает к своей крепкой груди. Сама того не желая, я оборачиваю руки вокруг его шеи, меня накрывает чувство
— Я убил своего брата, Харпер. Я убил номер Пять. Я застрелил его в голову и затем отправил на тот свет мужчину, который запорол это гребаное задание год назад в Европе. Понимаешь, малыш, мне позволено убивать людей, если я того желаю. А в этот раз мне было необходимо убить этих двоих. Но тут образовалась небольшая проблема. Моих начальников не обрадовала такого рода самодеятельность, потому что я убил достаточно ценных людей, которые были выгодны организации. Они сказали мне, что я провалил психологическую аттестацию, когда убил членов организации. Но убить или избавиться они от меня не могут, так как я практически идеальное смертельное оружие, бесценное для организации. Но на данный момент я опасен для членов организации, для себя и для всего мира. Они сказали, что не могут винить меня в произошедшем, так как, скорее всего, на мне сказались годы двадцатилетней подготовки и годы безупречной работы. Один провал ничего не значит. Мне посоветовали принудительно отдохнуть и развеяться на пляже в Хантингтон Бич. Они хотели посмотреть, может, на меня бы оказали положительное воздействие отдых и спокойная обстановка.
Я смотрю на него в упор. Его лицо искажает жестокая маска, но его слова были произнесены обычным, почти безразличным голосом. Он смотрит искоса, вокруг глаз и на лбу образовываются напряженные морщинки, челюсть крепко сжата, в ожидании моей реакции.
— Это именно то, что ты желала услышать, Харпер?
Я растерянно киваю.
— Да. Спасибо тебе. — Но он отталкивает меня настолько сильно, что я ударяюсь всем телом о стену, затем, резко разворачиваясь, направляется к выходу. Я прихожу в себя и бросаюсь за ним. — Стой!
Но Джеймс не слушает меня, он продолжает идти, заворачивая за угол подсобного помещения. Я ускоряю темп.
— Стой! — я успеваю схватить его за руку, как раз на выходе из прачечной комнаты. Сушилка издает протяжный звук, сигнализируя, что работа закончена. — Куда ты идешь? — внезапно мое сердце начинает колотиться с неистовой скоростью, когда я осознаю, что он уходит.
Я смотрю на него краем глаза. Я вижу, что его взгляд непреклонен, все в нем так и кричит, что он намерен уйти от меня, но если он сейчас уйдет, то больше не вернется.
— Прости меня, мне не следовало тебе говорить это все, не следовало подталкивать тебя к этому признанию, я не знаю, чего хотела добиться.
Он вновь отталкивает меня, но я снова хватаю его за руку.
— Остановись, не уходи. Ты сказал, что не бросишь меня.
Он измученно вздыхает и качает головой, такое ощущение, что у него внутри ведется тяжелая борьба.
— В ту ночь, когда у меня была передозировка «Ативаном», ты говорил со мной по телефону?
Он не двигается и не произносит ни слова.
— Да? Джеймс?
— Ты тогда сказала, что я не захочу знать тебя... что ты невидимка, что ты никто. — Теперь он поворачивается и смотрит на меня, его губы сжаты в тонкую линию. Его глаза безразличные и пустые, словно выжженная
— Но ты ошибаешься, Харп, потому что еще очень молода. Я — никто, я ничего собой не представляю. У меня никогда не было планов, надежд. Всегда были лишь приказы. Четкие. Строгие. И что, я хорошо запомнил, так это, если хочешь выжить, нужно принять тьму, в которую тебя погружают, нужно не только суметь приспособиться к ней, но и стать ее неотъемлемой частью. Тебе меня никогда не понять. Но знай одно, если бы ты была в моем списке на устранение, я бы тебя убил. Будь в этом уверена, я бы убил точно так же, как и своего брата, и моя рука не дрогнула бы, когда я спускал курок. — Он буравит меня мрачным, нечитаемым, холодным, деловым взглядом. Этот взгляд мне отлично знаком — взгляд безжалостного убийцы. — Я тот, кто я есть. И я делаю, что мне велят. Может, ты и думаешь, что за тобой решающий ход и последнее слово, но, малыш, это не так, ты можешь притворяться, что в твоих словах много яда, что ты опасна, но для меня ты — Рыба-ангел.
Он снова разворачивается и продолжает уходить.
— Ты бы не стал убивать меня… Не нужно, не уходи.
Он резко разворачивается, крепко притягивает меня за талию к своему телу, прижимая к жесткой груди.
— Ты думаешь, что хочешь меня? Что готова ко мне? Что хочешь узнать больше? — он склоняется и обдает горячим дыханием мою шею. — Хотела бы ты, чтобы я взял тебя?
Возбуждение нарастает, и по телу проходит дрожь желания, устремляясь горячей волной между ног, заставляя пульсировать клитор. Я ощущаю его обнаженную кожу. Я желаю его мягких и легких слов, больше чувственного шепота.
— Потому что я именно такой. Я тот, кто соблазняет маленьких девочек и жестко трахает их, они раздвигают свои ножки и делают то, что им сказано.
— Мне почти девятнадцать. Я смогу справиться со многим.
Он смеется, но его смех мрачный и жестокий, я знаю, что Джеймс покинул меня, со мной сейчас Тет.
— И это говорит мне наивная девчонка, которая ни разу в своей жизни даже не держала во рту член, не смеши меня, Харпер. И не стоит тратить мое время, я убедился, что просто ошибся в тебе.
Мне стыдно признавать, но вместо того, чтобы смутить, эти слова ранили меня в самое сердце.
— Я не заинтересован в малышках, Харпер. Я просто беру все, что мне причитается. И ты была права, потребовав ответа, потому что ты мне напомнила кто я такой, что я трахаю, а не бегаю за девушками, объясняя им, насколько они мне нравятся. А теперь иди домой и закройся на все замки, Харпер. — Он разворачивается на пятках и уходит. Я быстрым движением выбрасываю вперед ногу и делаю подсечку, заставляя его споткнуться, хватаю его за руку и слегка скручиваю. Он реагирует быстрее, чем я планировала, как он и говорил ранее, он намного превосходит меня по силе, поэтому я в считанные секунды оказываюсь под ним, пригвожденная к бетонному полу. Оседлав мои бедра, он придерживает меня руками за талию, нависая надо мной и вглядываясь в мое лицо. — Ты хочешь, чтобы я остался? Не хочешь отпускать меня?