Я присмотрю за тобой
Шрифт:
" Чтобы платить по твоим долгам".
— Нет, спасибо. Мне это не интересно.
Отец отступил. Гневная гримаса пришла на смену жалостливой.
— Ты от меня отмахиваешься, да? От родного отца?
Сергей бесстрастно смотрел на родителя. Ему осточертело оставлять свои мысли при себе.
— Как ты от нас, — бросил он.
Отец вытаращил глаза.
— Да я… Да я вас вырастил, гавнюк неблагодарный! Вы же сытые росли, в тепле, в уюте!
— И ели суп на луке, когда ты ушёл.
— Посмотрите на него! — отец всплеснул руками и, отвернувшись, упер кулаки в бока. — Какой выискался! Ты чем меня попрекаешь, а? — он обернулся, прищурился и ткнул в Сергея пальцем с массивным перстнем. — Что семью не сохранил? А вот такая семья была! Что и сохранять нечего.
— Ага, — Сергей не мог оторвать взгляд от уродливого красного камня в золотой оправе. — Кроме квартиры.
— Всё, — отец, глянув куда-то за спину Сергея, неожиданно отступил и поднял руки. — Хватит. Я не ссориться сюда пришёл, а деловой разговор вести. Если у тебя нет свободных денег, ты можешь взять кредит, правильно?
— Нет, неправильно. Выкручивайся сам, — Сергей отвернулся. У дивана, позади него, сидел Мэв.
— А что ж ты без денег остался? — процедил отец. — Баба твоя тебе больше не платит, чтоб ты её удовлетворял?
Сергей, положа ладонь на голову Мэва, замер.
— О чем ты? — спросил, не глядя на собеседника.
— А мне мать твоя давно все рассказала. Как ты в театральный поступил, как роли первые получил, ублажая богатую старуху. Как она деньги тебе на карту переводила. Зарплату за трах. Не зря Сашка тебя презирала.
Сергей вскинул руку и резко развернулся. Ярость ударила в голову, и он едва успел остановиться. Отец, увидев его перекошенное лицо, занесенный кулак, отскочил в сторону и завопил, как полоумный.
— А-а-а, на родного отца руку поднял, ублюдок!
Сзади зарычал Мэв.
— И собаками травишь! Изверг!
Сергей разжал кулак, отступил, схватил Мэва за ошейник и отвёл в сторону.
— Уходи.
— Вот как ты со мной, сыночек? Шакалье!
Мэв гавнкул. Отца как ветром сдуло. Но последнее слово он оставил за собой. Высунулся в гостиную и, краснея, брызжа слюной, заорал:
— Я все про вас расскажу! Всем! Тебя по этим шоу, альфонс чертов, затаскают. Тьфу, выродок! Не сын ты мне больше!
Мэв разразился лаем. В ответ ему хлопнула дверь. Сергей медленно поднял голову. Из кухни на него смотрела бледная Рая.
— Сколько он хотел? — тихо спросила она.
— Триста.
Женщина приложила пальцы к губам, сдавлено прошептала.
— И что же теперь? Позвонить Инессе?
— Нет, — Сергей дёрнул головой, как если бы ему жал ворот футболки. — Ничего пока делать не надо.
— А если он, правда…
— По ходу дела разберемся.
Рая кивнула и скрылась из виду. Сергей отпустил Мэва, подошёл к барной стойке. Хотелось что-то делать — пить, тягать железо, мчаться на машине, куда глаза глядят.
А, может, в клуб и зависнуть там до утра?
А, может, в зал и убиться там до мигрени?
А, может, к Марине? Пусть расскажет ему, какой он хороший.
— Рая, — решение пришло само собой. — Я уехал.
Через полчаса Маша, хлопая ресницами, встречала его на пороге приютского пристроя.
— Ой, а что ж вы не сказали, что приедете? Мы бы тут хоть конфет купили.
— Да я так…, - он озирался по сторонам. — Помочь.
Маша прищурилась, едва заметно улыбнулась.
— Она будки чистит на улице. У двух крышу починить надо. Инструменты, вон, на полке, в шкафу.
Сергей кивнул, взял пыльный чемоданчик и вышел во двор. Его встретил разноголосый лай. Ещё было светло, но уже поднялся прохладный ветерок — верный вестник скорой летней ночи.
Сергей шёл по дорожке, оглядывая клетки. Псы все, как один, повыскакивали из будок, любопытничали, поводя носами. Сергей помахал рукой.
— Всем привет!
— Вы… Вы что тут делаете? — перед ним будто из неоткуда возникла Ирина. Растрепанная, в мешковатой футболке, размера на три больше неё, с налипшими на джинсы опилками.
— Помочь приехал, — он продемонстрировал чемоданчик.
Ира свела брови, сняла с рук тряпочные перчатки.
— Ладно… Если хотите… Пойдёмте, будки покажу, — и отвернулась, пожав плечами.
Она уже давно не боялась поворачиваться к нему спиной.
Глава 8
— Ты ведь знаешь, Рэд? Знаешь, что такое одиночество? Ты ведь понимаешь меня лучше, чем люди. Чем все они, вместе взятые. И слушаешь… Так внимательно.
— Конечно, он будет тебя слушать. Умей он говорить, давно бы посоветовал тебе заткнуться. Это ж удавиться можно — слушать такое нытье.
Сергей опустил лист с текстом и недовольно посмотрел на Раю, оттирающую микроволновку.
— Это не мои слова. Это монолог моего персонажа!
— Значит, твой персонаж — зануда и нытик.
— Он — философ!
— Хрень редьки, как говорится.
Ира, насмешливо хмыкнув, подавилась кофе и закашлялась. Сергей одарил недовольным взглядом и её.
— Если бы я мог, я бы похлопал тебя по спине.
Ира замотала головой и охрипшим голосом ответила:
— Само пройдёт.
— И зачем я вам это читаю, — Серегй потряс листом. — Ничего вы не понимаете. Этот человек — герой. Он животных в каждой серии спасает десятками. И вообще. Это сценарий. А не роман.
— Под завалами пафоса и не разберешь.