Я присмотрю за тобой
Шрифт:
Ире захотелось заткнуть уши. Она не имела права на его тайны. И все же она слушала, едва дыша.
— Нет, — сдавлено ответил Сергей. — Это… Это мой отец.
— Ах вот оно что… Откуда он узнал?
— Как я понял, от матери.
— Я предупреждала, чтобы ты ничего никому не говорил.
— Она сама догадалась. Ещё в первый год.
Женщина вздохнула, звякнуло стекло.
— Это грустно, когда предают близкие. Твоего отца тоже позовут на представление.
— А тебя? Тебя уже позвали?
— Конечно. Но, ты знаешь, я стою в тени и не шагаю на свет. Ты же справишься один?
— Да, безусловно.
— Хорошо. Только… Я попрошу тебя об одном, — легкий шелест ткани, глубокий, печальный вздох. — Скажи им всем, что до сих пор любишь меня. Скажи так, чтобы они поверили, ни на мгновение не усомнились в том, что мы были вместе не для обоюдной выгоды. Ты умеешь убеждать. Красивые мужчины всегда убедительны.
— Спасибо, Нес, — грустно отозвался Сергей. — Мне бы каплю твоего спокойствия. И мудрости.
— Ты знаешь, что я вовсе не спокойна и отнюдь не мудра. Это всего лишь возраст.
— Его у тебя нет.
Она засмеялась — звонко, искренне. Он молчал. Её голос стал мягче, тише, акцент почти исчез.
— Я скучаю по тебе, Серёжа. Жаль, что наше время истекло. Ты многое дал мне.
— Ты дала мне всё.
— Глупый. Я только чуть помогла тебе. Всё ты сделал сам. Но что мы пушим перья, — она кашлянула и заговорила громче. — Как ты? Слышала, что взял перерыв. Шилов измучил тебя?
— Да так…, - нехотя, под звон и плеск, ответил Сергей. — Всего понемногу. Спасибо, что направила Ррябь ко мне.
— Это твоя роль. Вижу, у тебя новый питомец.
— Да. Сирота.
— Грустный пёс. Что с мигренью?
— Также.
— Ты соблюдаешь предписания врачей?
Тишина.
— Бессовестный, — пожурила собеседника Инесса. — Ты молод. Тебе нужно здоровье. Помни об этом.
— Постараюсь, спасибо. Но расскажи, как твоя жизнь? Как…
— Не надо, Серёжа. У меня все по-старому. Работа, выставки, поездки. Для шоу времени нет.
Они помолчали.
— Что ж… Мне пора. Рада была увидеть тебя. С годами ты становишься лучше.
— Это вряд ли. Мне твоя магия недоступна.
Тишина.
— За что ты так не любишь себя? — недовольно спросила гостья.
Сергей ничего не ответил. Зато снова подлил выпивки. Инесса вздохнула. Ира услышала шорох ткани и шаги так близко, что вся сжалась, как будто её вот-вот должны были поймать с поличным на месте преступления.
— Нес…
— Серёжа, не нужно, — немного резковато бросила гостья. — Мне пора.
— Ты не хочешь остаться? — бесцветным тоном спросил он.
— Я давно уже ушла, — она помолчала и добавила едва слышно. — Удачи, хороший мой. И будь счастлив, я не устану желать тебе этого.
Щелкнул замок, хлопнули одна за другой двери. Ира и на ноги подняться не успела, как в комнате оказался Мэв. Пёс удивлённо смотрел на неё. Следом за ним появился Сергей. Ничего не сказав, он отвернулся и ушёл.
Ира опустила голову и закрыла лицо ладонями, а потом распрямилась, как пружина и вскочила.
— Сергей, послушайте… — она бросилась за ним.
Он сел за стойку и, взяв стакан с бренди (рядом с ним стояла открытая бутылка), одним махом выпил все содержимое.
— Простите, — Ира замялась, растеряв пыл. В гостиной ещё ощущались свежие нотки духов вечерней гостьи. — Мне дико стыдно, что я подслушивала.
— На диктофон не записала, случаем? — он хмуро посмотрел на неё и потянулся к бутылке. — Могла бы журналистам продать.
— Нет, не говорите так…
— А зачем ты слушала? — он повысил голос. — Зачем, Ирина? Что ты хотела узнать? Ну, спросила бы! Я бы рассказал! Рассказал, как в восемнадцать лет, вместо того, чтобы пойти в армию после колледжа и школы моделей, согласился работать в длительном эскорте у богатой, влиятельной дамы пятидесяти лет. Мы с ней познакомились на показе. Она меня сразу приметила и предложила помощь. Потому что я не мог сам поступить в театральный. Я вообще ничего сам не мог, только задом вертеть и на камеру улыбаться. А мне хотелось славы, денег, ролей! А, чёрт!
Он отвернулся и толкнул стакан так, что тот, проехавшись по столешнице, врезался в бутылку и задребезжал.
Сергей упёрся локтями в стойку и, запустив пальцы в волосы, склонил голову. Ира стояла, как вкопанная, и смотрела ему в спину. По какому-то наитию, она сделала шаг вперед и вскинула было руку, намереваясь дотронуться до его плеча.
— Спокойной ночи, Ирина, — не оборачиваясь, глухо произнес он.
Ира отпрянула, сжала пальцы в кулак.
— До свидания, — прошептала она и бросилась прочь.
Что ей чужое темное прошлое, когда своё — чернее чёрного?
***
Рыжий где-то подхватил блох, и Ира, накупив необходимых препаратов, обрабатывала теперь всю команду. С Зевсом как всегда вышла проблема — за ним Ира гонялась целый день. Сергей последнюю неделю дома почти не появлялся — готовился к съёмкам в сериале. Ире хотелось поговорить с ним, но она упорно молчала, думая, что своими извинениями будет лишь досаждать актеру. Чувствовала, что он, обидевшись, избегает её. От осознания своей неправоты Ира совсем скисла бы, если бы не животные. С работы она ехала в приют, потом, по графику, на уборку. Время корить себя наступало вечером. Но Ира так уматывалась, что впервые за долгое время засыпала сразу, стоило ей только упасть на кровать. Так дни и летели — пустые из-за предательского любопытства.
Как-то раз Рая предупредила Иру, что завтра ей придется хозяйничать в квартире одной.
— Едем на передачу, — бросила домработница как бы между прочим.
Ира кивнула, но расспрашивать не стала.
На следующий день после одиночного "дежурства" она, вернувшись с прогулки, застала Раю и Шилова за распиванием бренди с утра пораньше.
— Они мне слова сказать нормально не дали! — всхлипывала Рая. — Господи, да что ж у него отец за сволочь!
— Раечка, успокойся, — Шилов погладил её по руке. — Ты все хорошо сказала, Сергею не навредила. Ничего смертельного не случилось.