Я продаюсь. Ты меня купил
Шрифт:
– Входи, – послышался недовольный голос мужчины.
И ноги сами пошли на этот яростный зов. В прострации. Полусне…
И вот он уже рядом. После пугающей речи касается губами ее волос, пытаясь дышать мятным ароматом, всеми силами исключая дегтярную вонь, которая и ей самой жутко не нравилась. Хотелось от страха закрыть глаза. Не получалось. Нужно было как-то отвлечь его, что-то сказать. Но что? На разговор совсем не было сил – она боролась со своим телом, требующим прижаться к этой скале, обвить руками шею, прильнуть своими губами к его губам и сойти с ума…
В один миг пронеслась
Она ощутила, как тонкие струйки воды стекают по ее телу, унося с собой ненавистный дегтярный запах. Ей хотелось расслабиться, откинуть голову назад и пройтись по телу руками. Но тот, кто ее только что купил, смотрел на нее неотрывно, вынуждая кое-как справляться с собственными руками.
Он сбросил одежду. Всю…
Его член оказался совсем близко, когда двери кабинки закрылись. Волнительно близко. Пугающе.
– Пощадите… – она не хотела этого говорить – само вырвалось.
– С чего это? – рыкнул оборотень, и его руки по-хозяйски прижали ее к себе. Она сжала ноги, чувствуя, как его плоть отыскивает себе дорогу. Но в животе неожиданно приятно заныло. Он потянул ее голову за волосы назад. И она почувствовала, как его рука сжимает ее попку, а горячие мужские губы окончательно подавляют волю, блокируют разум…
Надо напрячься! Забарабанить в эту сильную скалистую грудь руками! Закричать! Забрыкаться…
Но она льнула к нему и отвечала на его поцелуи неумелым движением, в то время как его язык давно проложил у нее во рту дорогу и полноправно хозяйничал, отдавая приказы. Он приказывал ей раскрыться, задышать глубоко, развести ноги, обвить шею и… впустить…
– Сними босоножки…
Она услышала его голос сквозь какую-то сладкую пелену. Ноги подкосились, и Ли присела. Стоило оборвать зрительный контакт, всего лишь на секунду, в голове послышался шум воды, и наступила паника…
Его член был рядом с ее губами. Еще миг, и он окажется у нее во рту… Что, если снять босоножку и зарядить ему прямо туда острым каблуком. Чтобы не смел мечтать завладеть ей! И никем больше…
– Смотри на меня, – он приказывал, и не подчиниться она не могла. Ли не осмелится нанести удар…
Когда босоножки были расстегнуты, поднялась и сняла их. Но тут же была прижата снова… Рванул трусики… Да они и ей самой уже мешались… Что за мысли?.. Его кровь очень вкусная… Она сделала ему больно и чуть не застонала от непонятного томления внутри. Как-то сдержалась. Продолжая отвечать на его поцелуи. Если откинуть страх, то она могла бы признаться самой себе, что ей нравится… Прочь лиф…
Грудь девушки набухла и окаменела. До сладкой боли нестерпимо было касаться сосками его каменной обнаженной груди. Он прижимал к себе. Брал. Захватывал, не спрашивая. Потому что он ее купил. У ее же бабушки. И Ли сейчас послушно раскинет ноги, чтобы отдать этому оборотню уже принадлежащее ему сокровище…
– Иди ко мне, – его шепот сводил с ума. – Иди сюда, милая.
Он коснулся своей раскрытой ладонью ее груди, накрыл, слегка сжал, зафиксировав сосок двумя пальцами. Начал перекатывать его…
У Ли сумасшедшее закружилась голова. Она дышала и не могла надышаться. Круговые импульсы повторяли его движения, гуляя
– Пожалуй, с мытьем пора покончить, – она заметила, что он чуть заметно улыбнулся. Но серые глаза продолжали оставаться ледяными и сверкающими. Все-таки надо постараться сбежать из лап этого монстра, но как?
Потянув за руку, он вывел Ли из кабинки. Еще раз пристально осмотрел. Снова сжал двумя пальцами сосок и потянул за него, заставляя таким зверским образом пойти за ним. Что только творилось в голове таких, как он…
Она шла за ним, как кукла, как марионетка, движения которой зависят от кукловода. И, казалось, сопротивления не возникнет. Словно завороженная смотрела на него и не понимала, как действует его сила. Почему она стала такой? Где-то внутри девушки криком кричала она сама, стучала кулаками по собственной непроницаемой оболочке, по защитной системе, созданной сильнейшим из оборотней. То, что он сильнейший, Ли поняла сразу, почувствовала, услышала. Ему невозможно сказать «нет». Она поймана, словно птица, посажена в клетку и останется в ней до тех пор, пока не наскучит хозяину. Что же будет потом? Отпустит или убьет?..
Толкнув ногой дверь в комнату, он потянул Ли за собой. Стремительно оказавшись в темноте, почувствовала, как дверь с силой захлопнули. Этот стук отозвался в голове, заставляя снова прийти в себя.
– Не трогайте меня… пожалуйста, – жалобно попросила Ли. – Я еще ни разу… ни с кем…
– Это очень хорошо, моя девочка, – хрипло отозвался Родриго, укладывая ее на застеленную фиолетовым шелком кровать. – Сейчас мы исправим это недоразумение.
Ей показалось, что в его поведении присутствовала некая одержимость. Так же, как в ее действиях – необъяснимая покорность.
Он лежал на ней сверху, слегка приподнявшись на локтях, чтобы не раздавить. Так ей казалось. Он просто разглядывал ее в темноте, будто не решаясь совершить преступление. Родриго медленно провел пальцем по ее губам, сорвав затем поцелуй. Впился снова. Зарычал. Коленом раздвинул ее колени и вклинился бедрами, заставив девушку задрожать и внутренне сжаться.
– Расслабься, – посоветовал он, рукой направляя член в ее лоно.
– Нет! Нет! Нет! – закричала Ли и, зажмурившись, изо всей силы стала бить руками в его грудь. Ее внутренний страх достиг апогея. Ли стала брыкаться и даже готова была укусить своего мучителя, если бы не почувствовала, как тяжелое тело оборотня неожиданно обмякло и рухнуло на нее, придавив так, что дышать стало невозможно.
Ли затаилась. Замолчала. Прислушалась. Стук его сердца по-прежнему гулко отдавался в ее груди. Голова гангстера упала и уткнулась лбом в подушку. На одну руку он еле заметно опирался, другая, сжимавшая член, застыла между ее ягодиц. Мужчина не двигался и казался спящим.
Ли попыталась пошевелиться. И теперь наверняка убедилась в том, что Родриго… уснул. Глаза были закрыты. Дыхание нормализовалось. Не веря своему случайному счастью, она постаралась скинуть с себя его тяжелое тело. Что-то пробубнив, мужчина откинулся на спину, а затем перевернулся на бок.