Я прорастаю сквозь асфальт
Шрифт:
— Спасибо, — без энтузиазма отозвался Рассольников. — Зачем вы свои деньги-то тратите?
— Ничего не трачу, — ответила Нина. — Зачем мне два будильника? А вот ватрушка. У тебя кухня-то есть?
— Есть, — кивнул Рассольников, хмурясь. — А ватрушка зачем?
— Я чай не успела попить, — можно у тебя?
— Конечно, — с облегчением сказал Сергей. — Я сейчас поставлю.
И пошёл на кухню ставить чай.
— А кот где? — спросила Нина.
— Гуляет…
«Как всегда» — подумала
— Ты его хоть кормишь?
— Ещё бы! — обиделся Рассольников.
Он умылся ради гостьи. Потом сварил четыре яйца, достал хлеб, колбасный сыр и наставительно сказал:
— Ешьте яйца! Белок!
— Спасибо, но я не хочу, — отказалась Нина. — Может, ты за меня съешь?
На самом деле перед выходом из дома она позавтракала.
— Съем, — охотно согласился Рассольников и быстро умял все четыре яйца, а потом и половину ватрушки.
— Да ты ешь всю, — предложила Нина.
— А вы?
— А я такие не люблю… Я думала, она с изюмом, а она без…
Рассольников, не споря, быстро умял остаток большущей ватрушки.
— Вы пробки от пива случайно не принесли? Ну, может, попалось вам хоть сколько-нибудь?.. — дожевав ватрушку, с надеждой спросил Рассольников.
— Для твоей крепости?
— Ага, — кивнул Сергей.
— Забыла, — призналась она
— Сергей, а почему ты с бомжами ходишь?.. То есть, зачем, куда?
— Да так… А что такого?.. Мы с ними пустые бутылки собираем. Работаем по отдельности, а потом я беру их…
— Бомжей?
— Угу. …и отвожу на пункт приёма посуды. А деньги потом на троих и делим. По-честному. Я их никогда не обманываю. Хотя они и ослабли совсем… Да и тележки своей у них тоже нет. А если бы и была, — им её с места не сдвинуть… Ослабли очень…
— Бомжи ослабли? — уточнила Нина
— Ага. Так пьют ведь, — от этого и слабнут. Могут и совсем того… ослабеть.
— А ты… а тебе, Серёжа, они пить не предлагают?
— Не-а… Что вы, Нина Андреевна, им ведь и самим не хватает… Зачем им ещё один? Я у них вроде как этот… батя, что ли… Они меня слушаются… Ну, когда ещё того… соображать могут…
— Серёжа, а тебе что ж, без бутылок этих пустых не прожить, что ли?
— Почему? Могу и без них. Так ведь работа же, Нина Андреевна, бизнес! Вон в Америке, там даже дети миллионеров работают, зарабатывать, значит, учатся, ну а чем я хуже то?
— Действительно, — машинально согласилась Нина. — Ничем не хуже. И на что же, если не секрет, ты эти бутылочные деньги тратишь?
— Почему секрет? Зефир покупаю. Мне зефир очень нравится. Иногда Барсику колбасы. Ну, и так — разное, по мелочам. А что? Да вы не волнуйтесь, еда у меня есть. Хотите, суп покажу — в холодильнике? Мать вчера заходила, сварила. Вообще, вы супу хотите?
— Нет, спасибо, Серёжа, не хочу. А что это у тебя занавески вечно закрыты? День ведь уже…
— А, это я забыл просто!.. Я щас.
Рассольников рывком открыл занавески. Прямо перед окном Серёжиной кухни росла невысокая берёзка. Нина машинально смотрела на неё и думала: «Господи! Куда же это меня занесло?!» Она на мгновение закрыла лицо руками..
— Да не убивайтесь вы так, Нина Андреевна, — сочувственно откликнулся Рассольников. — Это вы из-за того, что Валивана вас ко мне гоняет, да?
— Да нет, Серёжа, что ты!.. Я так просто…
— Я Нина Андреевна, может, и не такой уж совсем… законченный… Я, может, всё равно, как эта берёзка… Пробиваюсь через асфальт….
— Какая берёзка, какой асфальт? — отчего-то сразу не сообразила Нина
— Да эта, на которую вы смотрите сейчас, — удивился Сергей. — Она ведь на асфальте выросла. Не то, что вон те клены и, как там их ещё…
— Тополи… — подсказала Нина. Потом она ещё раз посмотрела на берёзку: — А… так эта берёзка? Ну, вижу, конечно! Так она значит, из асфальта проросла?
— Ну да. Потому и маленькая такая.
— Вырастет, — машинально сказала Нина.
— Я, Нина Андреевна, — вы не думайте, — я ведь не дурак, я понимаю, кто вы, а кто я. Понимаю разницу…
— Ну и кто же по-твоему я, а кто ты? — снова заинтересовалась Нина.
— Вы?.. Счас подумаю… Вы, как будто цветок, ну например — флокс. Вы флоксы знаете?
— Знаю.
— Ну так вот: вы, например, флокс, а я — я, например, — даже не знаю… пень какой-нибудь, или ёлка такая, старая уже сожженная в лесном пожаре…
— Я не согласна, — вдруг возразила Нина.
— Почему? — удивился Сергей.
— Да потому что никакой я не флокс, а ты не ёлка и тем более не пень.
— А кто? — наивно спросил Сергей.
— Да берёзки мы с тобой оба, Серёжа, берёзки.
— Такие что ли? — Серёжка кивнул на берёзку в окне.
— Ну, примерно… разные мы берёзки, конечно, но всё равно — берёзки.
— Гм, — удивился Сергей, — странно это как-то.
— Ничего странного, иначе я бы тебя понять не могла. Совсем. Ну как, по-твоему, может флокс понять речи пня — и наоборот? Ты сам-то подумай!…
— Вообще, да, не может, — подумав, согласился он.
— Ох, ну ладно, Серёжа. Я, пожалуй, пойду, — сказала Нина, — а то с тобой хоть весь день просиди… Только вот ещё что… Я тебя, Серёжа, об одном одолжении попросить хочу…
— Просите, — добродушно согласился Сергей.
— Начни-ка ты учится, Серёжа, а? Вот прямо с завтрашнего дня…
— Да как же это? — расстроился Сергей. — Завтра воскресенье ведь, Нина Андреевна!
— Ну и что?.. И хорошо!.. Вот ты для начала уроки на понедельник и сделай…