Я, рейнджер
Шрифт:
Глава 15
— Все в порядке? — уточнил я у Стиг-Роя. Мы снова прибилижались к развилке, где коридор делился надвое.
— Да, в полном, — Стиг-Рой уверенно кивнул. — На самом деле я не так сентиментален, как может показаться. Просто, несмотря ни на что, мы прожили бок о бок много лет.
— Это как родной брат? — уточнил я. — Девяносто процентов времени бесит тебя, пять процентов ты о нем не помнишь, еще четыре — не понимаешь, как у ваших родителей могло получиться родить вот такое. А один процент ты жить
— Да, точно, — Стиг-Рой улыбнулся такому определению, но слегка рассеянно. — Ну что, начнем с сада? — он решительно направился к лестнице наверх.
Сад я уже видел. Его невозможно было не видеть — не знаю, как делился корабль, но почти весь верхний этаж, за исключением кабинета Стиг-Роя, где тот проводил для меня свои “уроки”, был по сути огромной оранжереей. Кусты, деревья, травы — все это обильно цвело и, кажется, плодоносило.
Но видеть его через прозрачную перегородку и побывать в нем — как оказалось, это две очень большие разницы.
Оби-Ван, ты побывал на сотнях планет. И видел куда больше меня. Но я уверен, даже ты впечатлился бы.
Первым на меня обрушилось влажное тепло. В саду, конечно, дух стоял не такой тяжелый, как в душевых, когда там помылись несколько потоков. Но после “оптимальной для учебных и спальных помещений” влажности в пятьдесят процентов тут было прямо мокро. С температурой та же история — на станции поддерживали “оптимальные” девятнадцать градусов, а тут же было двадцать пять как минимум.
Но это все ушло на второй план, когда до моего носа долетели запахи. Оказывается, я забыл, как пахнет в саду — влажной землей, корой дерева, прелой листвой, молоденькими листочками. А еще — спелыми яблоками, и цветущими розами, и сухой травой, и горькой полынью.
— Да-Атан родился на Земле? — спросил я, оглядываясь. — Я — да, и это по-настоящему земной сад.
— На Земле, — подтвердил Стиг-Рой. — И очень этим гордился. Где-то на корабле висит составленное им генеалогическое древо. Кажется, у него в роду был то ли король, то ли целый император.
— Пожалуй, это многое объясняет, — улыбнулся я и тронул пальцами большой, с виду совершенно спелый апельсин.
— Думаю, что их можно есть, — Стиг-Рой отыскал еще один и безжалостно сорвал его с дерева.
— А ты не знаешь? — поразился я. — Вы их не ели?
Стиг-Рой нахмурился и сложил руки на груди.
— Я понимаю, что это кажется очень странным, — сказал он медленно. — Но мы действительно мало общались. Как соседи, у которых дома стоят стык в стык. Встречаешь часто, но живешь своей жизнью.
— Так соседей, как правило, яблоками и апельсинами угощают, — я присмотрелся, углядел еще один апельсин, уже даже треснувший от спелости, и тоже его сорвал. В воздухе поплыл аромат цедры. — Да-Атан, наверное, тратил кучу времени на уход за садом. Или тут автоматика? Скорее всего, раз и сейчас сад в отличном состоянии.
Маловероятно, что Стиг-Рой после смерти Да-Атана завел себе привычку развлекаться с лейками и граблями. Сегодня он зашел в сад впервые.
—
— Спасибо, — я благодарно улыбнулся, уже представляя, с каким восторгом встретят апельсины Ли-Суен и Гай-Хи. И, конечно, Май-Лисса… — А цветок можно срезать? — спросил я быстро. — Розу? Всего одну.
Стиг-Рой понимающе улыбнулся и кивнул.
— Кстати, Да-Атан обожал приводить сюда женщин, — заметил он.
— А разве это разрешается? — удивился я. — Рейнджеры же подчиняются министерству обороны, а значит, корабль — военный объект с армейским режимом допуска.
На это Стиг-Рой неожиданно рассмеялся.
— Да что за чушь у тебя в голове? — протянул он. — Корабль — собственность рассекателя в первую очередь. И его пилотов. А главное — это наш дом, и мне очень интересно посмотреть на человека, который попытался бы мне что-нибудь запретить. Разве что я сам не захочу никого… расстраивать, — добавил он, перестав улыбаться, и у меня в голове что-то щелкнуло.
— Расстраивать? — переспросил я осторожно. — О чем ты?
— Неважно, — Стиг-Рой напрягся, и я понял, что мои смутные догадки могут быть верны.
I
— Извини, но мне кажется, ты не прав, — покачал я головой, рискнув проявить настойчивость. — Судя по всему, Да-Атан жил полноценной, полной разнообразных впечатлений жизнью. А ты? Как насчет тебя?
— Как насчет меня?.. — Стиг-Рой неожиданно горько усмехнулся. А потом посмотрел на меня в упор и припечатал: — Да-Атан был лютым эгоистом. Я понял это в первый же день нашего знакомства — да он никогда и не скрывал. Отношения у нас всегда были натянутыми, и я не хотел испортить их окончательно, так что не лез на рожон. Но второй раз я такой ошибки не совершу.
— Со мной не будет таких проблем, — поспешил заверить его я, примирительно подняв руки ладонями вверх. — Я даже работать собирался с Дот-Койотом, а он парень… скажем так, с особенностями. Уверен, мы вполне ужились бы, и его интересы не были бы ущемлены.
Взгляд Стиг-Роя, успевший стать колючим и холодным, немедленно смягчился.
— Жаль, что рассекателям невдомек подобные вещи, — он опустился на скамейку и начал бездумно чистить апельсин. — Сколь многих проблем можно было бы избежать.
— Невдомек что? — я присел рядом и тоже взял апельсин. Прежде чем впиться ногтями в кожуру, я поднес его к носу, понюхал. Пах он точно так же, как на Земле, а может, даже еще лучше. — Что люди могут между собой не ладить?
— Вообще все, что касается этой сферы, — глядя на меня, Стиг-Рой тоже на секунду поднес апельсин к носу. — Рассекатели не образуют дружеских союзов, пар и всего в таком духе. Институт семьи им чужд. И понимания, что нельзя запереть на одном корабле, например, девушку с неприятным ей мужчиной или… не знаю… гея с гомофобом, у них нет.