Я, рейнджер
Шрифт:
Позывной “Странник” был един для всех конфигураций нашего союза: и Светокрыл внутри корабля, и он с капсулой на спине, и наши капсула и челнок по отдельности. Так было проще для диспетчерских служб. Вот и сейчас мини-крейсер тоже временно стал “Странником”.
— Ну что, готов к посадке? — я поинтересовался у сидевшего в специальном кресле Ти-Рекса.
— Р-а! — ответил тот, и это означало “да”.
Упорство, с каким щенок всеми силами пытался копировать человеческую речь, иногда даже пугало. Как и результаты его попыток. Лучше всего у него получалось протяжное “Ры-Р-ро-ой” и задорное “Р-Рад”.
В слиянии мы уже давно общались
Три месяца полета — а именно столько пришлось тащиться с крейсером на спине — одновременно тянулись долго и пролетели быстро. Мы продолжали переделывать парк Да-Атана, и Ти-Рекс, конечно же, активно в этом помогал, разрывая клумбы и валяясь на солнышке кверху пузом. Купались — к нашей возне с удовольствием присоединялся Светокрыл. Бывало, что наш квартет распадался на пары — я со Стиг-Роем проводил время за игрой в шахматы, а Светокрыл и Ти-Рекс — в неустанных приключениях. Правда, в сознании пса “приключениями” считались исключительно длительные и непременно результативные погони за кем-нибудь пернатым или мохнатым, но Светокрыл достаточно общался со всеми нами, чтобы начать придумывать свои истории — про героического человека и его не менее героического спутника. Мы со Стиг-Роем иногда подглядывали за ними и тихонько посмеивались: незамысловатый пафос этих постановок был сродни спектаклю для самых маленьких детишек, но для Ти-Рекса это было самое то, а Светокрыл вполне обосновано собой гордился, ведь какое-никакое, а это было детище его собственного воображения.
Ти-Рекс рос как физически, так и умственно. Стадию команд "Рядом" или "Апорт" мы прошли давным-давно. Теперь пес вполне обоснованно делал выбор из нескольких вариантов и был способен не только на примитивные эмоции: радость, грусть, злоба, — а и на более сложные, например, сострадание.
Так, например, узнав историю Валентины и осмыслив ее, насколько мог, он не только запомнил все на таком уровне, чтобы периодически осведомляться о ее здоровье, но даже запомнил имя пока совершенно незнакомого ему человека.
Познакомить их, кстати, нам удалось только перед самым обратным вылетом.
— Ой, собачка! — обрадовалась Валентина, когда мы в первый раз зашли навестить ее все вместе.
Большую часть времени она проводила в реабилитационной медкапсуле, поэтому общались мы мало и о Ти-Рексе не рассказывали — больше о том, что к полету на Майло готовится большая группа рассекателей с рейнджерами второго и третьего класса. Они наладят медленное, но бесперебойное сообщение со всеми департаментами и помогут в освоении планеты. Но вернем ее на Майло мы, потому что из всех рассекателей, сотрудничающими с людьми, Светокрыл был самым большим и быстрым.
— Ну вот, мы готовились к полной автономии и к тому, что рассчитывать придется только на свои силы, а теперь нам помогает вся Вселенная, — улыбнулась Валентина. — Глядите, как бы мы не заскучали там, на Майло, и не попросились в новый экипаж.
— Думаю, Майло не даст вам затосковать, — с улыбкой возразил Стиг-Рой. — Как твое самочувствие? Врачи говорят, что все идет по плану.
— Ноги еще немного слабоваты, но это дело поправимое, — Валентина поежилась. — Физиотерапия достала, я в этой медкапсуле как в бане и одновременно на сквозняке.
И вот теперь Валентина лежала в малюсенькой, но просто супер-пупер-современной крио— и одновременно мед— капсуле, и нам,
На Майло под сильно разросшимся куполом нас радостно встречал весь заметно увеличившийся экипаж. Колонизация явно шла с опережением графика, и людей разбудили уже довольно много.
— С возвращением, — командор пытался быть строгим и сосредоточенным, но не мог скрыть облегчения. О том, что мы летим к ним, и что с Валентиной все отлично, поселенцы Майло узнали только вчера — их средства связи давно устарели и сигнал с большего расстояния просто не ловили. А хорошие новости после полугода неведения растопят и более черствое, чем у Ротберга, сердце.
Чарли, заметно осунувшийся и с поседевшими висками, рвался разгружать крейсер, но грозный окрик доктора Кент здорово поумерил его пыл. Он решил найти своему рвению более безопасное применение и отправился готовить площадку для постоянной стоянки крейсера: многие медицинские системы были интегрированы в его конструкцию, и машине больше не было суждено подняться в воздух, а надлежало остаться на земле, ежедневно неся вахту по охране здоровья поселенцев.
Признаюсь честно, Оби-Ван, я кинулся обниматься. Сначала с Командором, потом с Анри. И даже доктору Кент досталось — но только потому что она сама с радостью раскинула руки. Да, это было совсем не по-деловому, и никак не походило на торжественное возвращение двух героических рейнджеров, победивших смерть, но зато вышло очень душевно и тепло.
И главное, я был не одинок в своих порывах — едва выйдя из криосна, Валентина на пошатывающихся ногах поспешила сделать все то же самое, вот только, в отличие от меня, начала она с примчавшегося все-таки Чарли.
И знаешь, никому и в голову не пришло возмутиться, а чего это он без очереди и не по чину полез. Напротив, все будто облегченно выдохнули, когда Чарли подхватил Валентину на руки и радостно расхохотался, кружа ее в воздухе.
Потом был ужин — грибы, выращенные уже в почве Майло злаки и овощи, а затем Стиг-Рой резво слинял в палатку Анри.
— У нас партия осталась с прошлого раза, надо доиграть, — заявил он, бросая нас с Ти-Рексом на произвол судьбы.
И кстати, когда я называл имя пса, то целых три человека согласились, что ему подходит "Ти-Рекс". Такой же зубастый, как древний динозавр, так что Стиг-Рой тогда вообще беспочвенно оскорбился. Тем более он сам имя предложил, я его ни за что не тянул.
Кстати, появление собаки встретили с огромным энтузиазмом, но без особого удивления: экипажу “Нового Рассвета” было невдомек о наших сложностях и о тонкостях пресловутого слияния. А мы, конечно, не стали их просвещать. А удивительная разумность Ти-Рекса была списана на генетические модификации, селекцию и прочие штучки, которым человечество, конечно же, научилось в будущем. Спойлерить, что нет, не научилось, я не стал — и Стиг-Рой тоже.
Но что самое интересное, встретив огромную толпу незнакомого народа, Ти-Рекс внезапно перестал быть радушным любвеобильным щенком и превратился в того молодого настороженного пса, которым мы встретили его в первый раз, с той лишь разницей, что теперь он жался к нам со Стиг-Роем не в поисках защиты, а явно собираясь защищать, если придется, даже ценой собственной жизни.
Охранять и защищать свою стаю — именно для этого предков Ти-Рекса отбирали среди им подобных, и сейчас это качество проявилось даже без должной тренировки.