Я-РОСС 2
Шрифт:
— Лопухины пропали! — «прилетел» с выпученными глазами Захар.
Не теряя времени я последовал за ним, и вскоре уже разглядывал бардак посреди одной из выделенных женщинам комнат.
— Никого нет? — повернулся я к Захару.
— Младшая, та что к вам постоянно шастала, в отрубе лежит. — без тени смущения отрапортовал тот.
— Живая?
— Дышит. Может усыпили?
Ну да, такое вполне вероятно. Из всей этой семейки Оксана казалась самой нормальной, и, что тоже немаловажно, на самом деле испытывала ко мне какие-то чувства. Возможно она узнала о готовящемся
Не теряя времени я прошёл в комнату где спала девушка.
Сразу проверил пульс, приподнял веко, и едва удержался чтобы не провести рукой по груди. Ну а что, молодость, гормоны шалят, и даже учитывая весь мой жизненный опыт, порою с ними довольно трудно справляться.
Стыдно сказать, но когда Захар сообщил об исчезновении женщин, я подумал не о каких-то негативных последствиях, а о том что девушка больше не придет ко мне в спальню.
Гибкая как кошка, она, несмотря на отсутствие опыта, в постели делала такие вещи, о которых раньше я и не подозревал. Хотя, казалось бы, чем можно удивить настолько искушённого почитателя Камасутры? Оказалось, есть чем.
Точно не скажу, но наверняка в среде аристократов девушек обучают чему-то такому, интимному, наравне с литературой или историей. Иначе как объяснить чрезмерный «талант» их женщин? Непонятно.
Ольга, кстати, тоже неплоха в койке, но как мне кажется, специально не «отрабатывает» по полной. Чувствуется что сдерживает себя, одёргивает. Может на будущее оставляет?
— Позови кого-нибудь. Пусть приглядят. — закончив осмотр девушки, попросил я Захара, а сам вернулся в комнату с беспорядком.
Куча тряпок, какие-то баночки всех цветов и размеров, обувь, рваные коробки. — Чего тут только не было.
Присев на корточки, я стал разглядывать вываленный из всех шкафов хлам, надеясь увидеть что-то необычное. Не знаю что я искал, но когда нашёл, почти не удивился. Кусок промасленной ткани с выдавленными на ней рунами. Если не ошибаюсь, это то, что позволяет увидеть скрытые энергопотоки, такие как прикрывающий крепость контур.
Вот не зря я сразу невзлюбил эту нехорошую дамочку. Сколько раз ругал себя за мягкотелость, но никак не могу избавиться от привычки жалеть женщин. Это как смягчающее обстоятельство для суда; если женщина, то всё, половину «срока» долой. Что мне стоило пусть не казнить, но хотя бы закрыть её, в тот же погреб? Изолировать ото всех, лишить основных благ. Теперь-то понятно, не изменить ничего уже, но если поймаю, в этот раз точно не пожалею.
И ладно я, со мной у неё особые отношения. Но каким надо быть человеком чтобы бросить родную дочь? хотя…
А может она специально так поступила?
И тут опять дилемма. По-хорошему, Оксану надо как минимум упрятать куда-нибудь поглубже, пусть не в погреб, в другой какой-нибудь каземат. Но ведь рука не поднимется, — как ни крути, а женщина с которой делил постель уже не воспринимается как угроза. А зря.
Покрутив в руках промасленную ткань с руной, я аккуратно свернул её, и ещё раз оглядев созданный злыми бабами бардак, вышел из комнаты.
—
— Занимайте подвал, отправь кого-нибудь разгрести там, нары сколотите. Или ты сам не знаешь что делать надо?
— Да заняли уже всё что можно, говорю же… — недовольно скривился он. И подвал, и все свободные помещения… Теперь разве что на стенах прямо размещать, больше места нет.
Вроде бы большая снаружи, внутри крепость не так поражала размерами. Слишком много широких стен и перегородок. Всё каменное, массивное до жути, конечно крепкое, — тут спору нет, но с бытовой точки зрения, камень не самый удачный вариант для строительства.
— А в том углу что? — кивком головы я указал на ещё дымящиеся останки корабля. Сразу после того как всё закончилось, я отправил туда солдат, но просмотрев всё от начала до конца, живых они там не обнаружили. Только трупы, и исключительно азиатские.
— Дымно больно, дышать нечем. Да и дождь собирается, под крышу бы…
Действительно, вместе с уходящим солнцем на нас надвигались такие тяжелые тучи, ждать от которых обмана никак не стоило. Прольют, как пить дать.
— Ну тогда занимайте коридоры, чердаки… Да что я тебе говорю, ты маленький что-ли?
Обычно деловитый и расторопный, сейчас денщик откровенно тупил. Не знаю что повлияло, по голове ему вроде не доставалось, но вёл он себя не естественно. Или всё же досталось?
— Обещайте не трогать боярыню. — неожиданно выдал Иван, усугубляя мои опасения.
— Боярыню? Это Лопухину что-ли?
Глядя в измученное лицо своего денщика, я видел его решимость, но не особо понимал чего ради он пришёл ко мне с такой просьбой.
— Успокойся. Даже если б и захотел, не тронул бы. Сбежала твоя ненаглядная, родственниц своих собрала, и была такова.
Дядька Иван нахмурился, вроде как не поверил, но когда я предложил ему сходить и убедится лично, продолжил настаивать.
— Всё одно обещайте.
— Ты меня слышишь? Она уже не здесь, она ушла. Сбежала. Нет её!
— Обещайте что когда поймаете, не сделаете ей ничего плохого! — встретившись со мной взглядом, как мог твёрдо обозначил он свою позицию.
— Может её наградить ещё? Ты в курсе что это она защиту с крепости сняла?
Иван молчал, низко опустив голову.
— А может пойдём спросим у тех баб что сейчас над мужьями своими и сыновьями рыдают? Идём?
— Не трогайте её… Обещайте! — не поднимая на меня глаз, не унимался денщик.
Честно сказать, он мне поднадоел со своим «телячьим» взглядом, да и перспектива поимки Лопухиной если и виделась, то как-то уж очень отдалённо. Тем более что не было у меня такой цели, попадётся вдруг, тогда и решать буду, а так, чтобы за бабой бегать — увольте. Но говорить об этом Ивану я конечно же не стал, а вместо этого предложил альтернативный вариант.
— Хорошо. Не трону я твою боярыню. Только наказать её всё равно придётся, и сделаешь это ты. Согласен?