Я сам похороню своих мертвецов
Шрифт:
– Я подумал, что лучше дождусь вас, – сконфуженно проговорил Морилли.
– Я ценю это. Но я уже увидел все, что хотел. Подожду в машине. Когда закончите, дайте мне знать. Я хочу осмотреть здесь все и заглянуть в бумаги брата.
– Возможно, наша работа займет целый час, мистер Инглиш. Неужели вы будете ждать так долго?
Инглиш нахмурился.
– А вы уже сообщили его жене? – спросил он, мотнув головой в сторону мертвого тела.
– Я никому не сообщал, кроме вас, мистер Инглиш. Хотите, чтобы я позаботился
Инглиш покачал головой:
– Лучше я сам ее навещу. – Он явно колебался, хмурясь все сильнее. – Наверное, вам это неизвестно, но мы с Роем в последнее время не особенно ладили. Я даже его домашнего адреса не знаю.
– У меня есть кое-что, – невозмутимо отозвался Морилли. Он взял бумажник, лежавший на столе. – Я проверил его карманы, как полагается по протоколу. – Он протянул Инглишу визитную карточку. – Знаете, где это?
Инглиш прочитал адрес.
– Чак знает. – Он постучал по карточке ногтем. – При нем были какие-нибудь деньги?
– Четыре бакса, – ответил Морилли.
Инглиш взял бумажник из рук полицейского, заглянул в него, затем положил себе в карман.
– Я навещу его жену. Кто-нибудь из ваших людей сможет здесь прибрать? Вероятно, я отправлю своего человека проверить его папки.
– Я все устрою, мистер Инглиш.
– Значит, вы слышали, что он на мели, – продолжал Инглиш. – Каким образом до вас дошли эти слухи, лейтенант?
Морилли поскреб щеку, и в его темных глазах отразилась тревога.
– Об этом упоминал наш комиссар. Он знал, что мы знакомы, и попросил меня поговорить с Роем. Я собирался зайти к нему завтра.
Инглиш вынул изо рта сигару и стряхнул пепел на пол.
– Поговорить о чем?
Морилли отвел взгляд:
– Из-за денег он докучал людям.
Инглиш сверлил его взглядом:
– Каким людям?
– Двум-трем клиентам, на которых он работал в последний год. Они пожаловались комиссару. Мне неприятно вам об этом говорить, мистер Инглиш, но ваш брат наверняка лишился бы лицензии.
Инглиш кивнул. Глаза его сузились.
– Значит, комиссар просил вас поговорить с ним. Но почему вас, а не меня, лейтенант?
– Я предлагал ему это, – сказал Морилли, и слабый румянец залил его шею, переходя на бледное лицо. – Но он не из тех, кого легко убедить.
Инглиш неожиданно улыбнулся, и его улыбка не предвещала ничего хорошего.
– Я тоже.
– Все, что я рассказал вам, мистер Инглиш, не для протокола, – поспешно вставил Морилли. – Комиссар с меня шкуру спустит, если узнает, что…
– Все нормально, забудьте, – прервал его Инглиш. Он поглядел на тело. – Это ведь его не оживит, правда?
– Совершенно верно, – произнес Морилли, немного успокаиваясь. – И кое-что еще, тоже не для протокола: лицензию у него собирались отобрать в конце недели.
– За попытку вытрясти деньги из бывших клиентов? – резко спросил Инглиш.
– Насколько я понимаю, он отчаянно нуждался в деньгах. Он угрожал одной особе. Она не стала выдвигать обвинение, однако это был едва ли не шантаж.
Внезапно на скулах Инглиша проступили желваки.
– Лучше поговорим об этом в другой раз, не хочу вас задерживать. Увидимся утром.
– Да, мистер Инглиш, – согласился Морилли.
Когда Инглиш пошел к двери, Морилли добавил:
– Слышал, ваш парень выиграл бой. Мои поздравления.
Инглиш остановился.
– Верно. Кстати, я велел Винсу поставить за вас. С одной сотни вы заработали три. Завтра утром, когда зайдете ко мне, найдите Винса, он отдаст вам наличными. – Инглиш посмотрел Морилли прямо в глаза. – Идет?
Морилли зарделся.
– О, как любезно с вашей стороны, мистер Инглиш. Я правда собирался сделать ставку.
– Да, только у вас не было времени. Знаю, каково это, и о вас не забыл. Люблю заботиться о своих друзьях. Рад, что вы выиграли.
Инглиш вышел в приемную, оттуда в коридор и, кивком подозвав Чака, вошел в лифт.
Морилли с двумя детективами стояли у двери, наблюдая, как лифт отправился вниз.
– Похоже, что ему все это до лампочки, – заметил один из детективов, входя обратно в кабинет.
– А чего ты от него ожидал? – холодно поинтересовался Морилли. – Что он зальется слезами?
Жену Роя Инглиш видел всего раз, случайно столкнувшись на коктейльной вечеринке больше года назад. Он заранее был о ней невысокого мнения, хотя и признавал, что судит предвзято. Тогда эта девушка, лет девятнадцати-двадцати, с кукольным личиком, неприятно поразила его пронзительным голосом и отвратительной манерой называть всех подряд лапочками. Но у него не было ни малейших сомнений, что в то время она была по уши влюблена в Роя, и сейчас, сидя сгорбившись в своем «кадиллаке», он задавался вопросом, жива ли еще эта любовь.
Таков был характер Инглиша: он не позволил Морилли сообщить жене брата о его смерти, поскольку никогда не позволял себе отлынивать от неприятных обязанностей. Было бы куда проще предоставить полицейскому навестить ее первым, а уж потом зайти самому, однако он не желал снимать с себя ответственность. Рой был его братом, и жена Роя достойна услышать скорбную весть от него, а не от кого-то постороннего.
Инглиш поглядел в окно.
Чак свернул с главной дороги и теперь уверенно вел машину вдоль авеню, застроенной по обеим сторонам небольшими симпатичными одноэтажными домиками. У Чака было блистательно развито чувство направления: он как будто интуитивно знал, на север ехать или на восток, словно у него в мозгу имелся встроенный компас. Кажется, он никогда не сверялся с картой, и Инглиш ни разу не слышал, чтобы он спрашивал у кого-то дорогу.