Я случайно, господин инквизитор! или Охота на Тени
Шрифт:
"О, а вот и слуховые галлюцинации в виде благодарного куратора подъехали", — думала, уткнувшись носом в расстегнутую на две пуговицы рубашку Мориса.
И жалела, что у меня сейчас нет сил поднять руку и коснуться теплой кожи. Наверняка бархатистой и очень приятной на ощупь.
А жаль. Сейчас бы это могло прокатить за состояние аффекта.
Глава 14. Гневный смерч
До утра меня продержали в лечебнице, пичкая десятками восстанавливающих зелий.
Мне было очень плохо. Истощение оказалось более внушительным, чем я полагала. Всё-таки сказалась трата энергии аж на три сложных ритуала
С другой стороны — это был крутой опыт, такой ритуал я сама еще не проводила. Знала теоретически, как его делать, но на практике не доводилось пускать эти чары в ход. А теперь вот у меня был реальный опыт в реальной ситуации, и это на самом деле бесценно.
Ночь провела в полубредовом состоянии. Даже словила галлюцинации в виде обеспокоенного Мориса, сидящего у моей больничной койки, держащего за руку и вливающего в меня свою магию. Наверное, я всё-таки сильно приложилась головой, раз такое привиделось.
Но благодаря сумрачному глори, стоящему ночью на страже, я довольно быстро пришла в себя. Гораздо быстрее, чем восстанавливалась бы одна, без своего родового фамильяра. Впрочем, даже быстрее, чем обычно восстанавливалась с Глориком, но, видимо, он сильно постарался в этот раз.
Так что к утру была уже бодрой, несмотря на дикий недосып. И ввалилась на завтрак в столовую с колоссальным желанием съесть хотя бы половину слона. Поэтому снова набрала полный поднос еды, ела как не в себя и много думала.
А подумать было о чем.
Я не понимала, откуда столько Одиноких Теней взялось в Генеральном Штабе. Дело в том, что сами по себе эти твари где попало расхаживать не могут. Ну не могут они просто так вырваться из Теневого города и начать расхаживать по городам. Это в принципе невозможно. Тварям нужны определенные условия перехода в нашу реальность, им нужна правильная энергетическая подпитка, чтобы передвигаться по той или иной местности.
А это значит что? Это значит, что кто-то тварей в наш мир призывает. Регулярно, с завидным упорством. Да не просто в наш мир, а впускает их в Генеральный Штаб, куда, вообще-то, очень строгий вход. Просто так, через единственную заколдованную дверь, через зачарованные окна ни одна живая душа, ни одна тварь, даже из Теневого города, не пролезет. А это значило, что в Штабе завелась змея, которая травит своих же. И это очень плохая новость.
Обо всем этом я и рассказывала Кейджу, который сегодня составил мне компанию за завтраком. Он хмурился и слушал меня очень внимательно, даже делал какие-то пометки в своем блокноте.
— Хреново, если среди нас змея завелась, — произнес он, задумчиво потирая подбородок. — В Штаб очень серьезный отбор, левый человек сюда не проникнет. Это физически невозможно. Но что-то не сходится. Как руководство могло проглядеть инквизитора, который творит черти что под носом?
— Значит, умело прячется. Или нашел некую лазейку.
— Есть идеи, для чего кто-то может призывать Одинокие Тени в Штаб?
Я неопределенно пожала плечами.
Была у меня одна мысль, для чего тварей могли запускать в наш мир, но эту мысль следовало обмозговать. И для начала обсудить
Кстати о нем.
— А как себя чувствует Шмо… мой куратор? — осторожно спросил я у Кейджа.
Говорить о кураторе я вообще боялась, после своей вчерашней выходки с котом. Впрочем, при мне никто из инквизиторов эту тему не поднимал. Больно всех впечатлило нападение на Мориса и его спасение.
— Со вчерашнего дня его не видел еще, но вроде он вполне бодрый. Хмурый, правда, вчера весь вечер ходил да все на эту закрепляющую защитную печать на руке поглядывал. Думаю, ему, как руководителю, крайне неприятно, что его фактически спасла от смерти какая-то стажерка, — хохотнул он.
Я усмехнулась. Да уж, Морис явно не в восторге от всей этой ситуации.
— По идее, он должен наградить тебя, как минимум премией, — продолжал Кейдж, лениво попивая уже остывший чай.
— Ну-ну. Не уверена, что он даже "спасибо" мне скажет.
Хм, или он уже говорил "спасибо"? Сознание последние сутки было путанное, трудно было отделить морок от реальности. Разум упорно гнул свое линию и утверждал, что Морис не может быть благодарным. Чутье, в противовес, говорило, что мне не привиделось, и куратор еще и ночь у моей больничной койки провел, помогая быстрее восстановиться, иначе вряд ли бы я сейчас такой бодрой была. От этого почему-то мурашки побежали по спине. Ох, как все сложно…
— Да брось, — махнул рукой Кейдж. — Морис у нас очень вспыльчивый, конечно, сложный по характеру, но он справедливый и очень грамотный руководитель. Ты знаешь, что именно он тут структуру всего Штаба грамотно реорганизовал? Ну вот. Он бывает очень жесткий в своих методах, но всегда справедливо как наказывает, так и награждает тех, кто этого заслуживает. А ты уж точно заслужила.
— Я заметила, что мистер Кларксон тут на большом счету даже у пожилых инквизиторов.
— Ну да, — охотно кивнул Кейдж и тут же весело усмехнулся. — Он тут вообще всех застращал.
— Каким образом?
— Ну, ты же знаешь, что он метаморф?
Я нервно дёрнула глазом.
О да. Я уже это знала. Кто бы раньше сказал…
— Помимо того, что он метаморф высшего ранга, так он еще и очень хорошо умеет подбирать ко всем рычаги воздействия на психику. Инквизиторы раньше разболтаны были, руководство слушали через пень колоду. Но Морису дали большие полномочия, он всего лишь за год вошел в Высший Совет Инквизиции.
— Ого, — удивилась я. Вообще-то, в этот Совет, являющийся высшим звеном в Штабе, некоторые пытаются пробиться всю жизнь. — Я думала, он просто куратор стажёров.
— Да нет, это его развлечение скорее, — улыбнулся Кейдж. — Он хороший преподаватель, хотя и некоторые методы у него довольно своеобразные. Но новичков застраивает быстро. Впрочем, он и руководителей всех отделов быстро застроил в свое время.
— Каким образом?
— Ну, знаешь… Довольно сложно спорить с инквизитором, который то и дело превращается то в дракона, за шкирку вышвыривающим нерадивых коллег из своего кабинета, то в огнедышащую саламандру, которая сжигает все твои отчеты, а потом стоит над твоей душой прямо в таком виде и ласковым голосом, клацая острыми зубами, учит правильно составлять отчеты и следовать инструкциям, а не бить баклуши. Поверь, после парочки таких показательных выступлений любой инквизитор становится шелковым и покладистым.