Я стану твоим врагом
Шрифт:
Михо дрожащими руками налаживал вторую стрелу, направляя её на волкодлака — и тем самым облегчил зверю задачу. Рыкнув, волкодлак бросился на баронета.
Марион не успела даже вскрикнуть — Эйр сражался с последним из волкодлаков, и не мог, просто не мог успеть… зато успел неожиданно нашедший в себе силы Ликонт, бросаясь на спину зверю.
Волкодлак взвыл, когда кинжал в левой руке командующего вонзился ему в шею, встал на задние лапы, отрывая вцепившегося в него мужчину от земли, выгнулся, испуская дикий, утробный рёв… сделал несколько шагов назад, судорожно дёргая передними
— Не-е-ет!!!
Марион взлетела на пригорок в тот самый миг, когда Эйр последним ударом отрубил своему волкодлаку мощную голову. Телохранитель развернулся, отыскивая взлядом бледного Михаэля, в плечи которого вцепилась пухлыми руками Юрта, и вновь обернулся, проверить, как дела у Ликонта.
Марион подлетела к краю обрыва, заглядывая вниз. В серых предрассветных лучах расходившиеся на воде пенистые круги медленно окрашивались красным…
— Нет! — удержал её за руку Эйр. — Камни! Скалы! Вы разобьётесь!
Воительница стряхнула с себя руку телохранителя, в отчаянии обернулась, отыскивая взглядом тропу, ведущую к воде, про которую говорил Нестор. Если бы не Эйр, она бы и в самом деле бросилась вниз, в бурлящий поток горной реки…
— Оставайтесь с Михо! — крикнула она, увидев наконец то, что искала.
Марион бросилась по тропе вниз, соскальзывая, съезжая по влажным от предрассветной росы камням, пытаясь разглядеть в сумерках хоть что-то… хоть малейшую тень в бурлящей воде…
Не успевает, она не успевает! Проклятье! Проклятая, бездарная жизнь! Да что же это! Она не может спасти Нестора… как и раньше не сумела уберечь Магнуса…
— Держись, держись… будь ты проклят, держись…
Она остановилась уже у самой воды; глянула налево, направо, и побежала вдоль каменистого берега вниз по течению, увидев — далеко впереди — всплывающую тушу волкодлака…
Марион сбросила на ходу перевязь с мечом, сорвала латные перчатки, отбрасывая в сторону — и бросилась в реку. Она нырнула, уходя под воду, разгорячённой кожей чувствуя пробирающую прохладу горного потока, раскрыла глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то в воде — и далеко впереди увидела тёмный силуэт, стремительно уходящий на глубину.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы доплыть до командующего: его уносило быстрым течением всё дальше от неё. Нестор был ещё в сознании, пытался выплыть наверх, — но двигался рывками, неумело; и тяжёлые латные доспехи тянули однорукого командующего на дно…
Она подхватила его подмышки, рванула наверх — но тут же остановилась, увидев гаснущий, невидящий взгляд. Обхватила его лицо ладонями, прижалась губами к губам, надавила, заставляя его открыть рот, глотнуть набранного ею воздуха. Синие глаза на миг распахнулись, и она обвила руками его грудь, несколькими сильными, мощными рывками выбираясь на поверхность. Кожаная кираса не так стесняла движения, как стальные латы — и всё же ей было тяжело. Она даже отпустила Нестора на пару секунд, вырываясь наверх, чтобы глотнуть воздуха — и вновь нырнула, ухватывая командующего за левую руку, вытягивая за собой из воды. Ей пришлось почти взвалить его себе на плечо,
Когда она вытащила его из воды, уже совсем рассвело. Тяжело дыша, захлёбываясь холодным воздухом, Марион уложила командующего спиной на серый песок, принимаясь расстёгивать кожаные ремни, удерживавшие стальные латы на его груди. К тому моменту, когда она окончательно освободила его от доспехов, лицо Нестора приобрело уже почти землистый оттенок. Отчаяние охватило её; даже руки, исправно толкавшие герцога в грудь, дрожали. Три толчка — вдох. Три толчка — вдох. Толчок. Толчок.
— Дыши! Ну же, валлийский ублюдок, дыши!!!
Она ударила его, ещё раз и ещё, в полном отчаянии; положила голову ему на грудь, рядом с ладонью, пытаясь услышать глухой звук бьющегося сердца. Несколько мгновений показались целой вечностью. Впервые, пытаясь различить стук сердца когда-то ненавистного герцога, она поняла, что это сердце ей дорого — и не только как залог их с Михо безоблачного будущего. Впервые, вглядываясь в безжизненное, посеревшее лицо, она с болезненной ясностью поняла, как же много для неё значит этот самоуверенный валлиец, этот грубый варвар… самый страшный враг — и самый преданный друг…
— Пожалуйста, только дыши… дыши! Ну!!!
Глухой толчок в его груди отозвался в ней райским пением. Сердце забилось — медленно, но верно. Марион выдохнула, прижала ладонь к глазам, и тут же опомнилась — вновь положила руки на грудь герцога, одну поверх другой, совершая выверенные, ритмичные толчки.
— Приди в себя, — одними губами просила она, не чувствуя, как по мокрому лицу скатываются солёные, отнюдь не речные капли. — Ну же… открой глаза…
Она спасла его от воды, но битва за жизнь всё ещё продолжалась. Волкодлак почти вырвал кусок мяса из плеча герцога, и, хотя ни один важный сосуд не был порван, Ликонт продолжал терять кровь. Скорей бы привести его в чувство… довести до лагеря…
Марион коснулась своими губами его, выдохнула, наполняя его лёгкие воздухом.
— Ликонт! Ну же… дыши… дыши, сволочь!!!
Страх потерять его именно сейчас, страх того, что он всё же умрёт на её руках, придал ей сил. Размахнувшись, она влепила ему оплеуху — наотмашь, не сдерживаясь, так, что обожжённая хлёстким ударом рука вспыхнула огнём.
Командующий вздрогнул, закашлялся, поперхнулся пошедшей горлом водой, переворачиваясь на бок, — и задышал. Марион отпрянула от него, позволяя надышаться, откашляться от речной воды. Облегчённо выдохнула:
— Живой, ублюдок…
И уже почти неслышно, вымученно добавила:
— Ликонт…
Герцог откашлялся, обернулся, щуря на неё покрасневшие от воды глаза.
— Нестор, — сипло поправил он её.
Марион на миг обмерла, а затем застонала — сдавленно, сквозь зубы — и притянула его к себе. Нестор прислонился к ней, тяжело выдыхая в шею, обхватил рукой за талию, уткнувшись носом в плечо. Они просидели так несколько минут, когда Нестор слегка отстранился, заглядывая ей в глаза.