Я стираю свою тень. Книга 4
Шрифт:
– Помню, а что?
– Ай, Нин, ты про эту брехню хочешь рассказать? – Отец отмахнулся, как от назойливой мухи. – Людям скучно в деревне, вот и сочиняют.
– Ты не видел, а люди видели, не мешай. – Мать не стала его слушать. – Там по ночам время от времени видят какие-то огни. Они бесшумно двигаются, будто по кругу. Днём придут – ничего нет. А ночью опять бегают.
– Да пацаны это дурью маются, – категорически заявил отец. – Как двадцать лет назад, так и сейчас. Вам лишь бы в чудеса всякие верить и пришельцев. Скажи мне, Айрис, у вас
– Пап, вы про что? – Айрис улыбнулась и посмотрела на меня.
– НЛО, круги на полях, пришельцы, что они пирамиды построили.
– Верят некоторые, но я точно в эту ерунду не верю. Откуда взяться инопланетянам? Сидят все по своим планетам, ужинают и никуда лететь не собираются. Надо им на какую-то Землю лететь пирамиды строить?
– Вот, зрелые мысли. Хорошо, что в вашей семье есть человек с такими взглядами, а то Гордей, он, знаешь ли, любит иногда оторваться от земли. В детстве как привяжется со своими фантастическими идеями, думал, писателем станет или в психушку загремит, такой не от мира сего был.
– Коль, не наговаривай на сына. Нормальным он был и есть. Это ты простоватый как три рубля, вот любой умнее тебя и кажется отклонением.
– А давно там огни видят? – спросила Айрис.
– Дней десять уже. В смысле ночей.
– Я бы прогулялась. – Айрис с наслаждением втянула свежий воздух. – Жаль, Никас, Колька не даст.
– Почему не даст? – удивилась мать. – Сцеди молоко в бутылку, я сама его напою.
Айрис смутилась.
– Я так никогда не делала.
– А что такого? Сцеди да гуляй. Я знаю, что такое быть привязанным к ребёнку, когда лишний шаг за ворота в радость. Сейчас принесу бутылку, из которой ещё Гордея поили.
Она ушла. Айрис спросила у меня с сомнением:
– Как ты думаешь, это нормально?
– Наверное. Думаю, меня оставляли наедине с бутылочкой, раз она у меня была.
– Я бы с удовольствием сейчас нарезала кружок в пять километров, – размечталась супруга.
– Идите, не волнуйтесь. Матери в радость побыть наедине с внуком. Заждалась она его.
Мать принесла градуированную бутылочку с широким горлышком под соску.
– Вот, кипяточком обдала, можешь цедить.
– Ладно. Я быстро. – Айрис убежала в дом, чтобы заняться интимным процессом без свидетелей.
Сын обосновался на моих руках.
– Дай, – попросил отец.
– Коль, ты пьян, – испугалась мать.
– С чего это? Не бойтесь, я в любом состоянии с младенцами осторожен.
Я нехотя передал сына деду и на всякий случай встал поближе. Он взял Никаса на руки и принялся петь какую-то армейскую песню из своей молодости, с жутким текстом, но ритмичную, и под этот ритм качал внука. К моему удивлению, сын начал заливаться смехом. То ли ему было приятно, то ли ему был смешон дед со своими гримасами и нелепой песней. Отец выдохся через несколько минут пляски. Вернул мне сына и устало сел на стул.
– Тяжёлый труд – воспитывать внуков. Загонял Колька деда, – произнёс он довольно.
Вернулась Айрис с бутылочкой.
– Вот. Куда её?
– Ставь. Соски есть?
– Да. Сейчас.
Мы отдали сына на попечение бабки с дедом и впервые после его рождения отправились гулять с Айрис вдвоём. Мать убедила нас не волноваться, не спешить и наслаждаться моментом. Мы послушались её и вышли со двора с лёгким сердцем.
– Куда пойдём? – Айрис окинула взглядом просторы.
– Давай проверим теорию внеземного происхождения огней за Кривой балкой.
– Давай. Страсть как интересно. А вдруг?
– Только если это пьяные деревенские пацаны, обещай не кидать в них ничего.
– Обещаю.
Мы направились в сторону Кривой балки. По дороге нас накрыла ночь. Светящиеся огни деревни остались позади. Небо было таким звёздным, каким в городе его никогда не увидишь. Воздух посвежел, а в низинках так вообще сгустился влажным туманом. Дорога к Кривой балке вела одна. Её контуры очерчивались в бледном сиянии звёзд. Будь мы с Айрис без модификаций, наверное, нам было бы не по себе. Наши глаза адаптировались к темноте, казалось, будто мы идём днём в тёмных очках, смешивающих световой спектр в серый цвет разной насыщенности.
– Какие очаровывающие звуки. – Айрис остановилась и прислушалась к ночи. – Давай переедем в деревню?
– Я не готов к этому. Лучше периодически приезжать из города в деревню на отдых, чем наоборот. Тут надо работать. Отец вон уже на завтра нарезал мне выкопать десять ям под столбы. Решил пригородить немного территории. На следующее лето хотят с матерью завести овец. Мать будет вязать нам носки, свитера и варежки.
– Как здорово! – Айрис захлопала в ладоши. – Я хочу научиться вязать. Это, наверное, так натурально и полезно.
Я вздохнул.
– Наверное.
– У, зануда.
– Знаешь, у меня детства не было из-за этой скотины. Школа, сарай, уроки, сарай – вот мой распорядок дня. Скотину надо кормить, поить, вычищать навоз. Только кажется, что у тебя всё натуральное и своё. Но проще и дешевле купить, чем вырастить самому. Родители так привыкли, и образ их мыслей уже не изменить.
– Я буду им помогать, – решительно заявила Айрис. – У тебя этого было с избытком, а мне как раз не хватало. Отпускай нас с Никасом периодически в деревню, для смены обстановки, а сам дыши городскими выхлопами, зарабатывай деньги.
– Договорились.
Мы поднялись на пригорок и остолбенели. Впереди метались огни. Сгорая от любопытства, прибавили шагу. Огни кружились в хороводе, не меняя скорости и ритма. Люди обязательно сбились бы, если это был настоящий хоровод с фонариками. Мы подошли вплотную. Источником огней точно были не люди. Светящиеся шары висели в воздухе и вращались. Никаких звуков при этом они не издавали. Какая-то непонятная таинственная высокотехнологичная карусель. Я не исключил, что какой-нибудь деревенский Левша решил разыграть односельчан, скопировав из всемирной паутины рецепт чуда.