Я тебя найду
Шрифт:
— Просить за Вестлинга уже поздно. Я думал, ты будешь просить, чтобы пощадили тебя!
Поздно… поздно… Эти слова зазвучали у нее в ушах погребальным звоном.
— Убийца! — неожиданно закричала Шарлотта. — Убийца! Она в отчаянии набросилась на Роэна и принялась молотить его кулаками и царапать ногтями. Когда же он схватил ее за руки, она впилась в его руку зубами. Взвыв от боли, Роэн оттолкнул Шарлотту с такой силой, что она, ударившись головой о стенку кареты, без чувств упала на сиденье.
Глава 25
Узница Альфамы,
Несколько дней ее держали на борту судна, стоявшего в гавани. Связанная, с кляпом во рту, Шарлотта лежала в темноте и слышала крысиную возню. В эти несколько дней она едва не сошла с ума, но ее поддерживала мысль о том, что рано или поздно мучения закончатся — ведь даже самому длительному плаванию когда-нибудь приходит конец.
Сжимая зубы, Шарлотта думала о том, что плавание все же закончится и она сумеет вырваться на свободу, сумеет найти своих детей и убежать с ними. Она найдет английского консула и расскажет ему, что с ней сделали, она заручится его помощью и добьется развода. Даже если ее поступок назовут прелюбодеянием, люди поймут: ее обманули, с ней обращались с нечеловеческой жестокостью. Одни только крысы чего стоили!
Но капитан как-то раз заглянул к ней с фонарем, увидел крысу — и с тех пор рядом с Шарлоттой сидел юнга, который отгонял крыс. Когда же он вытащил у нее изо рта кляп, чтобы дать ей напиться (поесть ей никто не предлагал), она попыталась выяснить, куда направляется судно. Однако юнга говорил на каком-то незнакомом языке, так что Шарлотте ничего не удалось узнать.
Наконец, когда Шарлотта уже готовилась к голодной смерти, ее завернули в грубое одеяло, провонявшее заплесневелым сыром, и вынесли с корабля. Затем посадили в карету и куда-то повезли. По стуку копыт Шарлотта определила, что ее везут по городским улицам, но куда именно везут, она не знала.
Наконец экипаж остановился, и ее внесли в дом — она слышала, как открываются и закрываются двери, — а потом понесли по лестнице. Шарлотта похолодела от страха. Неужели ее собираются где-то запереть?
И тут ее бесцеремонно усадили куда-то, сняли с головы одеяло, и изумленная Шарлотта обнаружила, что сидит в своей собственной спальне, в доме в Портас-дель-Сол. Комнату освещала свеча, и при ее свете она увидела Роэна, взирающего на нее со злобным торжеством.
— Похоже, что ночи, проведенные на корабле, тебе не повредили, — заметил он, вынимая у нее изо рта кляп.
Не повредили? Она вся в грязи, умирает от голода, платье измято и порвано, волосы нечесаны! Шарлотта в изумлении смотрела на Роэна. Неужели он намерен делать вид, что ничего не произошло?
— Я голодна, — сказала она. — И я должна увидеть детей Только сейчас Шарлотта поняла, что в доме слишком уж тихо — неестественно тихо.
— Где дети? — Она в ужасе смотрела на мужа. Роэн пожал плечами — и тут Шарлотта заметила, что на нем дорожный костюм. Осмотревшись, она увидел, что дверцы гардероба открыты и что он пуст — ее одежда исчезла! А у двери стоял большой сундук.
— Где Венд? — спросила она.
— Венд с детьми уже на корабле.
— Значит, мы возвращаемся в Англию? — Она старалась говорить как можно спокойнее — Я возвращаюсь в Англию. Ты останешься здесь. Мне не нужна сумасшедшая жена — Я не сумасшедшая! — воскликнула Шарлотта.
— Но ты умерла, — проговорил он вполголоса. — Твои похороны состоялись позавчера, и теперь из дома уносят последние вещи Я не знал, что с тобой делать, — помещение для тебя еще не готово. Но можешь не беспокоиться, оно будет готово завтра. Тебя переведут туда следующей ночью, и тогда ключ от этого дома вернут владельцу. Сам я отплываю через час. Пока ты остаешься на попечении вот этих достойных людей. — Он кивнул в сторону закрытой двери, — Их фамилия — Бильбао.
Шарлотта решила не сдаваться.
— Все будут говорить, что ты меня убил! — заявила она. Роэн улыбнулся, — казалось, он наслаждается происходящим.
— Кроме того, доктор засвидетельствовал, что ты перед смертью сошла с ума, а твое безумие являлось следствием какой-то странной болезни. Так что я похоронил пустой гроб и даже поставил надгробие. Это заставит замолчать всех недоброжелателей, которым вздумается узнавать, что произошло. Несколько знакомых заходили выразить соболезнования, но они поспешили удалиться, когда я сказал, что мы опасаемся заразы. Однако они засвидетельствуют, что я глубоко опечален и оплакиваю любимую жену. Да ты и сама можешь в этом убедиться.
Роэн развел в стороны руки, и Шарлотта только сейчас заметила, что он в трауре.
— Ты издеваешься надо мной! — воскликнула она с горечью — Немедленно развяжи меня! Роэн в изумлении поднял брови:
— А я думал, ты спросишь, почему я не уложил тебя в гроб.
— Считай, что я спросила.
— Потому, моя милая, что я не хочу тебя убивать. Ты сама себя убьешь, когда обдумаешь свое положение. Способ самоубийства я предоставляю тебе на выбор ты очень изобретательна, и я не сомневаюсь, что ты найдешь способ покончить с собой.
— Я никогда этого не сделаю! — воскликнула Шарлотта. — Немедленно отпусти меня, иначе я буду кричать. Роэн внимательно посмотрел на нее:
— Не сомневаюсь, что ты получишь от этого удовольствие. Я вижу, что твой дух не сломлен. Но, уверяю тебя: пока не сломлен. А если будешь кричать, то тебе снова заткнут рот.
Шарлотта была в отчаянии.
— Роэн, это чудовищно. Право, даже ты…
— А если тебя все же случайно обнаружат, — перебил Роэн, — то меня можно будет обвинить лишь в том, что я устроил комедию с похоронами. Но люди поймут меня — ведь я оставил свою сумасшедшую жену на попечение преданных слуг, вместо того чтобы отвезти ее в Англию и сделать всеобщим посмешищем. У меня есть свидетельства двоих лекарей и двоих свидетелей: перед смертью ты бредила.
Остановившись в дверях, он пристально посмотрел на Шарлотту. Такое же выражение появилось на его лице в тот момент, когда Кэтрин Талибонт набросилась на него с обвинениями в убийстве мужа. И действительно — Роэн вспомнил о Кэтрин.
— Я считал, что Кэтрин — дурная женщина, но ты оказалась еще хуже, Шарлотта. Кэтрин всего лишь расторгла помолвку. Ты же нарушила брачные обеты.
— Но я вернулась к тебе, — сказала Шарлотта — Вернулась? — переспросил он с презрительной усмешкой. — Только до той поры, пока Вестлинг снова не объявился.