Я тебя ненавижу
Шрифт:
Никогда не думала, что мне будет нравится, как пахнут сигареты. Не знаю, какую марку он предпочитает, но выбранный им табак дурманил мое сознание. А еще я любила наблюдать за тем, как он достает из пачки сигарету, зажимает зубами, подносит зажигалку, прикрывая ладонью пламя от ветра, поднимает на меня темные глаза, и втягивает в легкие дым. Когда он так на меня смотрел, мои внутренности будто стягивало в жгут, и я забывала дышать, краснея удушливой волной, как в стихах Цветаевой, задыхалась потопая в бездне эмоций, рождающихся к нему, и точно знала - умру если узнаю, что он потерял
Простуда прошла через два дня, я не умела долго болеть. Но до середины недели тренер не пускала меня на тренировки, настаивая на том, что я должна отдохнуть и прийти в себя. К тому же, врач в той клинике передала мне довольно сильнодействующие успокоительные от которых меня штормило, поэтому я кое-как смирилась с данной ситуацией, успокаивая себя тем, что передышка мне не помешает.
Поняла, что творится что-то неладное, сразу как переступила территорию базы. Ребята суетились, бегали, о чем-то переговаривались, выглядели взволнованными.
Как ни странно, царившая на базе атмосфера не была связана с арестом Кирилла и завершением его спортивной карьеры. Сознательно ожидала, что меня будут винить, но отношение ребят, как было прохладно-отстраненное, таким и осталось.
– Таисия Андреевна просила, чтобы ты зашла к ней, она сейчас в тренерской, - передала одна из девочек.
В раздевалке все хранили какое-то странное молчание, пока я переодевалась, переглядывались между собой, будто знали то, чего не знаю я. Смысла задавать вопросы не было абсолютно. На меня смотрели враждебно и вряд ли что-то вразумительное услышала бы в ответ.
Зашла без стука в тренерскую, Таисия Андреевна шагами мерила комнату, но заметив меня остановилась и жестом показала на стул.
– Таисия Андреевна, что случилось?
– Нас сегодня посетил высокий чин из Федерации спортивной гимнастики, сообщил, что к нам в штат приходит новый тренер, его ученица уже у нас занимается - Анастасия Малевская. Признаться, я не была в курсе этого.
Не сказать, чтобы тренер выглядела осчастливленной этим известием.
– Троянский конь?
Сумина проигнорировала мою шутку, а я все еще не понимала, как это может касаться меня.
– Алена, ты должна сделать все от тебя зависящее, чтобы попасть к нему.
Почувствовала будто меня хлыстом ударили.
– Вы не хотите больше меня тренировать?
Она недовольно поджала губы, как бывало, когда я плохо осваивала новый элемент.
– Успокойся, Алена и выслушай, – строго, как с маленькой девочкой, начала она, - давно мне следовало уже тебя отпустить, да не могла, ты моя самая талантливая ученица, сама хотела подвести тебя к Олимпийским играм, но я понимаю, что не хватает у меня ресурсов для этого как у тренера, тебе нужны сложные элементы, нужно учиться тому, что могут американки и китаянки. Я считаю, что у тебя есть реальный шанс попасть в сборную России на Олимпийские игры, но для этого ты должна показать новую программу, сильную, а я не могу тебе этого дать.
– Таисия Андреевна, я не понимаю.
– Новый член нашей команды – это Сергей Данилевский, - тренер опустила глаза на свои переплетенные пальцы.
О Данилевском знали все в спортивной гимнастике. К своим подопечным он относился также как относились тренеры в Советском Союзе и Румынии в семидесятых. Безжалостно и беспощадно, не считаясь с чувствами и вообще не думая о том, что работает с живыми людьми. Но ни смотря ни на что, его ученики выигрывали золотые медали на олимпиадах раз за разом. Я была не из тех, кого пугали трудности и сейчас испытывала даже в некоторой степени азарт и предвкушение.
– Кроме Малевской, он не планировал больше никого тренировать, и ты должна убедить его в обратном. Точная дата приезда Данилевского еще не известна, сейчас заканчивается его контракт в США, после чего начнутся бумажные формальности здесь, в России, и он приступит к работе на нашей базе.
Вместе с тем, теперь мне стали ясны взгляды девочек в раздевалках, это был какой-то микс жалости и злорадства одновременно – не меня он выбрал.
– Будь готова к тому, что он тиран и моя школа по сравнению с его методами, это детский сад, - призналась тренер.
Данилевский не просто тиран, он чудовище, самое настоящее. Но если после него я выживу и приму участие в олимпийских играх, то несомненно стану чемпионкой.
– Хорошо, - кивнула я, и тренер безошибочно распознала в моих глазах решимость.
Возможно, будь на моем месте кто-то другой, перспектива работать до кровавых мозолей и пугала бы, но меня она будоражила.
Вечером я зашла в раздевалку, не ожидая в ней кого-то еще застать, потому что выходила из зала последней, но к моему удивлению на скамейке, прислонившись к шкафчикам сидела Катя. После душа, с еще влажными волосами и в повседневной одежде, очевидно, ее тренировка давно завершилась, и когда она увидела меня, то едва заметно вздрогнула. Зная её отношение ко мне, решила не лезть на рожон и игнорировала присутствие Сидоренко. Но когда я вышла из душа, Катя все так же сидела.
Она очень медленно встала, будто ноги ко мне не несли и подошла, сложив руки на груди в оборонительной позе, прислонилась к дверце соседнего шкафчика.
– Комар, - начала она, - я просто хотела сказать тебе спасибо.
Хмурюсь, не понимая ее, ожидая подвоха.
– За что?
– За Кирилла.
Пазл в голове начал складываться. Внимательно смотрю на девушку, осознавая, что не просто так тогда, в автобусе ею были произнесены те слова, не в ревности дело, а в личном опыте.
– Катя, он тебе что-то сделал?
Она тут же опускает глаза, но за секунду до этого я успеваю прочитать в них в то же, что видела в своем отражении, когда смотрела в зеркало - уязвимость.