Шрифт:
ПРОЛОГ
МАТВЕЙ.
Дома никого не было, и я воспользовался шансом поймать мышку в угол — в нашей большой кухне. Тут ей никуда не деться от меня.
Тянуло к ней неимоверно.
Как она делает это со мной?
Хочу ведь поговорить об одном, а сам думаю о том, как она вкусно пахнет…
Она не должна мне нравится!
Такие никогда не были в моём вкусе.
Но почему же так штормит от неё?
Не мог оторвать взгляда от её кукольного лица, которое теперь мне казалось идеальным, таким красивым, что я дышал через раз, понимая, что не имею права даже смотреть на неё. Ведь это из-за неё рухнула моя семья. Папа с мамой поссорились именно из-за этой девчонки!
Я боролся с желанием подойти ближе.
Коснуться шёлка её волос…
Вдохнуть аромат конфет, который вечно витает возле неё.
Ни от одной другой девушки я не ощущал ничего подобного.
Только от Ангела…
Мой НЕангел.
— Смелая стала, да? — усмехнулся я. — А отвечать за такие слова кто потом будет? Ты, Ангел.
Она молчала, опустив глаза, а я, словно душевнобольной какой, всё пытался поймать взгляд её голубых глаз и снова в них раствориться… Это уже действительно какая-то болезнь и совершенно отдельный вид кайфа. Как странный, относительно невинный фетиш. Но всё же — фетиш…
Она уже жалела, что потеряла над собой контроль и позволила себе оскорбить меня — видно по лицу, оно вмиг осунулось.
Она помнила, у кого над ней сейчас полная власть и кто будет решать её судьбу сейчас — я.
Но всё равно дала волю эмоциям.
И я очень разозлился, честно сказать.
Кровь прямо закипела в венах, пульс так и шарашил по вискам! Так и ревел в ушах.
Зря ты, Ангел, себе позволяешь подобные выпады в мою сторону.
И зря ты…
Говоришь, что ненавидишь.
Отчего-то эти слова оказались неожиданно болезненными.
Она словно лезвием по сердцу прошла и написала прямо там “Ненавижу тебя”.
От себя такой реакции я не ожидал, отчего боль казалась ещё более острой и какой-то неправильной.
Я не должен испытывать боль от того, что не нравлюсь ей.
Она мне тоже не нравится!
Ведь не нравится же?
Или всё-таки…
Да нет, чушь какая.
Шумно выдохнул и сам себе по щекам надавал мысленно.
Конечно, она мне не нравится.
Просто она симпатичная девчонка, как ни крути, а я — парень.
Нет ничего необычного, что у парня идёт реакция на красивую девочку рядом…
Ну, или я просто сошёл с ума.
Но уж точно не влюбился.
Этого просто не может быть!
Я ведь совсем не знаю её, наше знакомство было далеко не самым приятным.
Разве можно в таких условиях влюбиться?
В ту, что разбила мою семью и сердце моей матери?
В ту, мать которой любил мой отец и унизил этим мою мать?
Ни за что на свете.
— Я сделаю так, что юность проведешь за решеткой, убогая. — Оторвал взгляд от губ и снова посмотрел в голубые глаза. Меня начинало штормить от близости к ней. От нее пахло невинностью и чем-то сладким. — Папа тебе не поможет. Или выберешь стать моей послушной служанкой?
Ангелина округлила глаза — да, я не ангел, Ангел.
Да и ты тоже. Просто хорошо прикидываешься, но я не верю твоим невинным глазам.
Я рассмеялся.
Знаю, что слабых плохо обижать, но…
Какой же кайф ощущать свою власть над ней. Да и вся ее невинность — искусная игра.
«Ангел» всё это заслуживает!
Она виновата в том, что развалилась моя семья!
И обязательно получит ещё своё наказание.
То, что было до этого — просто цветочки.
А агатки пойдут сейчас…
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — тихо спросила Ангелина и вжалась в стенку.
А я придвинулся еще ближе.
— Я тебе лучше покажу.
Мой взгляд снова скользнул по ее губам…
Чёрт, почему они так сводят меня с ума?
От предвкушения башню сорвало.
А в голове билось её — “Ненавижу тебя!”.
Ты за это ещё ответишь, Ангел…
Тебе будет очень больно.
Как мне. Из-за тебя...
1
МАТВЕЙ.
Подтянулся. Подъём.
И я оказался в доме.
Ключи оставил тут пока отец запихал меня в этот спортивный лагерь. Но я решил, что мне пора домой, и открытое окно кухни в конце августа мне было очень на руку в связи с отсутствием ключей. Пришлось вот, лазить, в свой собственный дом…
За спиной раздался какой-то писк.
Отец щенка, что ли, завёл?
Это кто так противно пищит?
Обернулся.
На меня смотрела сопливая блондинка.
Лучше бы щенок…
Изогнул одну бровь, разглядывая неожиданную “находку”.
Это вообще — кто?
Родаки что — пока меня не было заменили сына на девочку-припевочку?
Чё она тут делает? Вообще не понял.
— Ты кто такая? — нахмурился я, нависая над ней.
Потянул носом. Конфетами какими-то пахнет…Шоколадок, что ли, натрескалась?
Откуда она тут взялась?
— А ты? — ответило вопросом на вопрос “чудо”.
— Я? — усмехнулся я. — Вообще-то, я хозяин этого дома.
— А-а… — протянула она, словно что-то смекнув. Хорошо и мне бы теперь тоже что-нибудь понять в этой ситуации. — Ты — сын Романа Петровича.
— Пять баллов тебе, ангелочек, — сказал я, выпрямляясь и разглядывая девчонку. Совсем сопливая, очень. Мне кажется, у нее ещё даже зубки молочные… Ей явно лет шестнадцать, судя по оформившейся фигурке, но вот лицо, косички и пижамка с сердечками… Ей как будто двенадцать во всём этом. Терпеть не могу таких. Наверняка она — отличница, умница и послушная кисонька. И скучная, как учебник по алгебре. Тьфу, короче! — Возьми с полки пирожок. Вопрос тот же: кто ты такая и что ты делаешь в МОЁМ доме?