Я тебя помню
Шрифт:
Она так близко, упирается грудью в меня и резко дышит. Ее глаза скользят по моим губам. Грудь вздымается.
— Черт, что ты творишь со мной.
Я больше не мог терпеть, я набросился на ее губы, как жадный зверь. Поцелуй не был нежным, он был крышесносным, бешеным, я вбивался в ее рот языком и она отвечала, отвечала так неистово, и стонала, Боже, она стонала мне в губы. Только от поцелуя стонала, как будто я трахаю ее членом и она дрожит от оргазма, это сносило крышу. Планку сорвало, я больше не мог терпеть, я хотел ее всю. Поцелуя становилось мало, я понимал, что одежда мешает и мне и ей. Как бы девочка не
— Стой, милая, меня рвет, слышишь, я не могу остановиться, — шепчу ей в губы и продолжаю трахать ее рот языком. В ответ только сдавленные стоны. Моя, вся, без остатка.
Не помню, как отпустил, как довел до машины. Помню, как снова прижал ее к двери автомобиля и долго терзал, мучительно долго. Ласкал ее губы, ее нежные пухлые губки. Она сводила меня с ума, смотрела щенячьими глазами, в них любовь, я видел в них любовь, чувствовал.
— Ты поедешь со мной, слышишь? Я забираю тебя! Ты моя девочка, хочу ласкать тебя, хочу осыпать тебя цветами, дарить любовь и заботиться, ты понимаешь меня? Ты только моя!
— Я не могу, Данил. Мы не можем. Я замужем. Замужем, а ты женат, — ее слова звучали обреченно.
Они отдавались эхом в моей голове, их смысл вернул мне разум. Мира. Ребенок. Черт.
— Я не готов тебя отпустить! — почти прорычал, мне хотелось вдолбить ее в эту дверь, увезти в тайгу, в дом на отшибе цивилизации и навсегда запереться там вдвоем.
Она сама обвила мою шею и припала к губам, я чувствовал соленые слезы. Целовал соленым поцелуем. Не могу осознать, не могу принять эту обреченность. Еще вчера был уверен, что заберу, спрячу, а сейчас я не знаю как поступить.
— Нам нужно, Дань, нужно. Прости. — оттолкнула, так неожиданно, что я пошатнулся. И побежала, резко рванула. Снова, убежала.
— Твою ж мааать! — удар, кулаком, припечатал. Почти взвыл от боли, нет, не рука, сердце, душа…
Глава 9.1 Данил
Домой ехать отчаянно не хотелось. Ужин с женой в семейном кругу. Хм, усмехнулся своим же мыслям. Какой нахрен ужин. Эмоции не утихали, жгучая смесь адской боли, безумного желания и разрушающей злости. Как вам такой коктейль? Невыносимо. Сердце рвалось из груди прямиком к моей девочке, а голова судорожно соображала о Мирославе и нашем ребенке. Черт бы ее побрал. Выбор между разумом и сердцем — вечная дилемма, неразрешенный вопрос бытия. И в данную секунду, именно он решал мою судьбу. Я выбрать не мог. На одной чаше весов лежала любимая девушка и мои чувства, на другой Мирослава и ребенок. Самое главное, что перевешивало — это МОЙ ребенок. Я не смогу жить далеко от него, не смогу жить, зная, что его воспитывает другой человек.
От злости свело скулы. Захотелось напиться.
Сам не заметил, как завернул в бар.
— Давно тебя не было видно, — дружелюбный бармен подмигнул и растекся улыбкой.
— Чего не скажешь о моей жене да, Ден? — произнес с ухмылкой. Мира постоянно тусила в этом баре.
В ответ Ден только усмехнулся с понимающим кивком.
— Сделай как обычно.
Я любил этот бар, уютная атмосфера, вежливый персонал и бармен, который всегда знает, что тебе налить. Что еще нужно в тяжелые дни?
— Как ты? На
Вы никогда не замечали, как бармен, со временем, становится для вас и психологом и другом? Он в курсе вашей жизни, он в курсе вашего состояния и самое важное в курсе, чем это вылечить.
— Ты как всегда прав. Со мной приключилась чертовски увлекательная жизнь, — склонил голову и глубоко вздохнул. — Но я не унываю — теперь с улыбкой поднял голову и опрокинул второй бокал.
— У нас у всех чертовски увлекательная жизнь, не находишь? — весело хмыкнул.
— Это точно.
Ден увлекся вновь присевшими, а я задумался о своей жизни.
Домой вернулся далеко за полночь. Пьяный и разящий женскими духами. Я скотина. Я лечу одну девушку многими другими. Говорят помогает. Говорят.
Мирослава отчаянно делала вид, что спит.
— Притворяемся? — сказал, на ходу стягивая пиджак и расстегивая часы.
— Приходим за полночь? — язва. Всегда была ей, и всегда будет.
Глядя на Миру можно подумать, что перед вами шикарная женщина: красивая, сексуальная, умная и невероятно хитрая. Что еще нужно? Особенно если учесть, что она скоро родит мне ребенка.
И я так думал. И я так думаю до сих пор, черт возьми, но сердце ноет и твердит: "Не она".
— Наверное были деловые встречи, да, дорогой? — язвительно и хитро произнесла, прищелкнув языком, и склонив голову на бок.
— Нет, шлюхи не способны к деловым встречам, даже очень дорогие.
— Так я и думала. Ужин на столе, Астахов. Извини, но к ужину не шлюхи.
Ухмыльнулся. Идеальная женщина, не правда ли.
— Кстати, Астахов, она забыла свой букет, ты же не против, что я отдала ее мужу, не смогла удержаться — такой красивый и не у хозяйки. Не переживай, я обязательно упомянула от кого он.
Сердце застучало в ушах.
Начало конца…
Глава 10. Олеся
От кондитерской я не шла — летела. Сломя голову, не видя ничего на своем пути.
Блин, я ведь забыла букет, а он такой красивый. Хотя, как же я принесу его домой, муж не поймет. Наверное к лучшему.
Сразу пойти домой не могла, слишком потрепанная и взвинченная.
Я только что целовалась с другим мужчиной. Так страстно, как никогда со своим мужем. Эта мысль не давала покоя, и доводила до исступления. Было решено прогуляться, пройтись по вечернему городу и отвлечься от Данила.
Интересно, что бы было, если бы я сегодня не остановила Даню? Разорвала бы отношения с мужем, ушла от него? Блин. Почему я вообще об этом думаю? Откинула мысли подальше и пошла просто по тротуару, глядя вперед. Пустой, неживой взгляд. Начал закрадываться липкий страх, а что если узнает Саша? Он же убьет меня. Не то чтобы он слишком агрессивен, скорее вспыльчив, но руку поднять бы мог. И такое у нас бывало. Не из-за измен конечно, бытовые мелочи раньше доводили его до диких всплесков агрессии, я его побаивалась, и даже собиралась уйти. От страха потерять, муж исправился, переключив свою агрессию в игровое русло. Синяков на моем теле больше не появлялось, и я продолжила жить с ним дальше. Подруга крутила у виска имитируя свист и называла дурой. Но я не могла его бросить, и боялась. Я терпила. Терпила по жизни, усмехнулась сама себе.