Я теперь буду вместо неё
Шрифт:
На переднем же сидении царил несмолкаемый диалог. Всё ещё лились воспоминания из бурной молодости, оказывается, мой отец и отец Макса, в прошлом были лучшими друзьями, собственно, до моего “перерождения” Максим и Дима тоже были дружны.
В доме нас усадили за стол. Родители Максима сидели у изголовья стола, со стороны мужчины был мой отец, со стороны женщины, моя мама. Меня усадили с другой стороны стола, напротив родителей моего парня, а по бокам от меня оказались Макс и Дима. М-да, неудачно с ними получилось. Буквально через несколько минут, все разговоры разошлись
– Помоги мне, - попросила я Диму, потянувшись к солонке, до которой не доставала. Тут же все замерли, услышав резкий скрежещущий звук - отец Максима выронил вилку на тарелку, и та со звоном упала на пол. Мужчина не сводил с меня взгляда, и я инстинктивно отпрянула назад. Его лицо посерело и, казалось, глаза подёрнулись плёнкой. Он резко встал и вышел из комнаты, не сказав ни слова. Его жена поднялась и, удивлённо окинув нас взглядом, вышла за ним.
– Что-то не так?
– спросил меня папа. Знала бы я, что не так! Я что-то не так сделала? Сказала? Извинившись, я выбежала вслед за ними.
– Она преследует меня!
– Шептал сквозь зубы мужчина, сидя в кресле на веранде. Его жена стояла и качала головой, не желая и слушать оправдания.
– Простите, я что-то не так сделала?
– Тихим голосом, поинтересовалась я, подходя к ним. Мужчина поднял на меня глаза и снова начал рассматривать моё лицо.
– Ты знаешь Маргариту Соколову?
– Меня словно током ударило. Что он знает про меня? Он в курсе, что я не умерла и заняла это тело? Всё, надо собраться и успокоить эту дрожь в руках. Мысли разбежались и категорически отказываются возвращаться.
– Это та девушка из новостей? Побег?
– Вот, голос почти ровный. Пусть спишет это на волнение, о трупе, ведь, говорим.
– Да, её застрелили. Халатность, случайность, оплошность, называй, как хочешь, но ты мне её очень напоминаешь. У тебя было такое же выражение лица и та же чистая просьба о помощи в голосе, когда ты сейчас попросила солонку. Глупо, правда, устраивать панику из-за соли?
– Нет-нет-нет, о чём он?! Да, в тот день я искренне просила помощи, но, откуда ему знать?! Почему он так переживает?!
– О чём вы и почему так переживаете? Она же просто беглянка.
– Больше не могу говорить. Воспоминания волнами нахлынули. Холодный дождь, пуля, и испуганное лицо какого-то новобранца.
– Я убил ту девушку. Там был мой племянник, я видел из-за его плеча, что она схватила его. Руки сами нажали на курок, только потом понял, что зря это сделал. Не могу простить себе этого, не мог вспомнить, кого же ты мне напоминаешь, теперь вспомнил. Я ведь невыездной, тогда был там с инспекцией, и такое натворил. Я ведь приезжал туда, расследовать дело этой Маргариты, но убил её.
– Я уже не слышала его слов, они тяжёлым гулом бились где-то в глубине головы, пытаясь вывести меня из транса. Как же так… почему именно он? Мужчина, который так добр, который так искренне сочувствует убитой, почему именно он моя цель?!
Ноги подкосились, и я упала на колени, закрывая лицо руками. Уж лучше бы я не знала этого! Лучше бы не искала убийцу, но, ведь факт остаётся фактом, это он убил меня.
Родители
Следующая глава будет последней, может, у вас есть предположения, чем история может закончиться?
========== Глава 29. Прощайте. ==========
Сейчас, оглядываясь на тот вечер, я понимаю, что упустила очень много возможностей убить того мужчину. Я могла скинуть его в бассейн и, случайно, подтолкнуть электрический гриль. Или зарезать, в его же кухне, даже могла застрелить! Но все мои мысли были далеко от их дома. Я вспоминала себя, свою старую жизнь, Тикки. Но дойти до точки кипения мне не давали новые воспоминания, словно подкинутые кем-то. Это были мысли о том, как взволнованно смотрели эти люди, когда со мной что-то случалось, о прекрасных моментах с Димой и Максимом. Да, я поступила с ними ужасно и однажды они узнают, ну и пусть, мне это было нужно. Были воспоминания о моментах с Лерой, о том, как её обнимал Женя. Даже рыжая засела в голове, что уж говорить об этом мужчине, который убил меня, но так же был добр ко мне.
Весь вечер я пробыла словно в трансе, бросаясь то в одну, то в другую крайность. Мне не хотелось реагировать на взволнованные голоса, настойчивые предложения. Единственное, что я сказала, это был отказ от вызова врачей.
Я наблюдала за ним, взвешивала, достоин ли он жизни, раз может так просто убить человека и вернуться к семье. Хотя я поступила так же. Если подумать, то, если бы я его не знала, он бы уже давно был мёртв. А если это его план? Он в курсе, что я жива, и решил так спастись! Нет, тогда он бы уже убил меня или сдал в тюрьму.
Приехав домой, я сразу ушла к себе и прямо в одежде залезла в ванну. Но, почему-то, кожу начало жечь и пришлось раздеться, швырнув мокрую одежду на пол. Уйдя с головой под воду я стала думать, но тут же боль снова ударила, но теперь в голову. Что за чёрт?! Но, злость пропала, когда я посмотрела на своё тело, оно всё было в тёмных пятнах. И запах…
– Какого?!… - выдохнула я, когда со старого большого пятна на ноге отошёл кусочек кожи и остался плавать в воде. В отражении я видела лицо Саши, искажённое страхом и отвращением. Она должна знать!
Я резко ушла под воду и выдохнула, пара секунд и я очутилась в тёмно-синем мире девушки.
– Говорила тебе, не перенапрягайся! Вот теперь ты гниёшь, довольна?
– Почему она так самодовольно фыркает?!
– Откуда ты знаешь? Почему так резко?!
– Тише-тише, надо успокоить панику. Я спокойна, спокойна. Вашу мать, ни хрена я не спокойна!
– Процесс начался ещё при твоём переселении, но тогда тело только привыкало. Теперь же ты разошлась на всю катушку, а душа слишком сильна для этой оболочки. Я пыталась сдерживать тебя, и мне удавалось, всё ограничивалось недомоганием и кашлем, но пару недель назад ты сорвалась. Убила отца, осквернила это тело, я больше даже не привязана к нему. Мне жаль, но скоро ты просто распадешься на куски.
– Как она говорит так спокойно о своём теле? О своей “оболочке”?!