Я твоя
Шрифт:
Шон все еще непонимающе смотрел на нее, когда вдруг вздрогнул и задохнулся от того, что его тело начало меняться. Потрясенный происходящим, он вцепился руками в кровать и тяжело задышал.
Альбумена отвернулась, перекатилась на кровати и схватила халат. Завернувшись в шелковую ткань, она выждала минуту, а потом обернулась к мужчине, когда он затих, а превращение закончилось. Он здорово изменился, но она не была удивлена: видела такое десятки раз.
– Что происходит?
– изумленно пробормотал новорожденный, оглядывая свое новое тело в стандартной
Она с досадой и раздражением смотрела на него, хотя и понимала, что этот бедолага ни в чем не виноват. Ответ на его вопрос мог занять от получаса до доброй половины суток. Ощущая тянущую, почти болезненную неудовлетворенность во всем теле, она была совершенно не готова сейчас сесть и терпеливо объяснять ему все. А придется. Вот и развлеклись в постельке.
– Ох... пойдем отсюда, поговорим в гостиной, - процедила наконец Альбумена.
– Я не понял, - нахмурился он.
Альбумена вздохнула. Она терпеть не могла объяснять все новичкам. Это всегда так долго и муторно, а они еще и не верят.
– Чего вы не поняли?
– терпеливо спросила она, теребя в руке косу. Ей было неудобно смотреть на него.
– Я сплю или нет?
– Все относительно. В реальности вы спите, а здесь - нет, - ответила она.
– А когда я проснусь, я буду это помнить?
– Да. В том-то все и дело, - она положила ногу на ногу и прикрыла глаза.
– Любопытно, - пробормотал он.
– Ладно. Слушайте и не перебивайте.
– Альбумена облизала губы и начала тараторить, словно пересказывала заученный текст.
– Вы находитесь в мире, который называется Первым. Это один из семи миров, созданных 295 лет назад. По местному календарю как раз 295-й год, месяц сентябрь, пятое число. Календарь идентичен земному, а часы немного другие. В сутках 20 часов, однако сутки эти условные, нет ни ночи, ни вечера. Все время светло, никто не спит. Вы новорожденный гражданин Первого. Вы обязаны зарегистрироваться в службе безопасности под выбранным вами именем в течение ближайших суток. Я вас туда провожу.
– Что значит новорожденный?
– все-таки перебил мужчина, высоко подняв брови.
– Это так называется. Значит, сегодня вы впервые проснулись здесь, ощутили существующую вокруг реальность.
– Это же сон.
– Неужели?
– Альбумена перегнулась через стол и сильно ущипнула его за запястье.
– Между прочим, больно, - сухо прокомментировал он, отдернув руку и сердито посмотрев на нее. Она улыбнулась:
– Вот видите, вы не проснулись.
– Это не работает. Я десятки раз щипал себя во сне и никогда не просыпался, - возразил он.
– Неважно, - она закатила глаза.
– Вы можете считать это сном, если вам так хочется, но все равно будете ощущать себя, как наяву.
– Кстати, об ощущениях. Как вас зовут?
– Альбумена.
– Отлично. Может Вы, Альбумена, объясните, что у нас с вами там происходило?
– Он указал в сторону спальни, глядя очень
– Вы были спящим.
– Что это значит?
– Ну, вот сейчас вы очнулись и чувствуете себя как в реальности, - пояснила она.
– А до этого просто видели сны, как обычно. Я не знала, что вы вот-вот проснетесь, понимаете?
– Допустим.
Он кивнул, все еще не до конца понимая.
– Я пригласила вас на свидание, - мягко сказала она, не в силах прямо сказать ему правду.
– Вы же говорите, что я спал.
– Да, но вы видели какой-то сон. Вы шли по пустыне, помните?
– Да. Я шел по пустыне, потом появилась женщина..., - он поднял глаза, - то есть вы. Это вы были, да?
– Да.
– А потом я ничего не помню. Только то, как вы сказали, что мы год знакомы. Но это же вранье, - он возмущенно уставился на нее.
Альбумена вздохнула.
– Послушайте. Давайте просто забудем об этом. Сейчас не это важно...
– Черта-с-два мы об этом забудем, - прорычал он и резко встал, подходя к ней. Альбумена вздрогнула и вскочила со стула. Теперь его рост составлял два метра тридцать пять сантиметров, стандартный рост новорожденных мужчин, и он выглядел несколько опасней, чем полчаса назад.
– Вы обманули меня. Зачем?
– он схватил ее за плечи, требовательно глядя.
– Пожалуйста, успокойтесь, - она посмотрела ему в глаза.
– Я спокоен, - рявкнул он так, что ей стало не по себе. Неспящего загипнотизировать нельзя. Если он ударит ее, что она будет делать? Придется сбегать и возвращаться с полицией. То-то радости репортерам. Либо грубо менять реальность, чтобы нейтрализовать его, но тогда сразу прилетит Ксеар или Яльсикар. Та еще будет сцена. Не успела она вернуться в семь миров, как снова в центре скандала. Красота.
Все это пронеслось у нее в голове за доли секунды и, изрядно перепуганная, Альбумена сочла за благо сказать правду.
– Ладно. Я хотела заняться с вами любовью. Довольны?
Он недоверчиво посмотрел на нее, потом переспросил:
– Вы хотите сказать, что загипнотизировали меня, чтобы воспользоваться мной в спальне? Как проституткой?
Альбумена посмотрела на него и с досадой отметила, что у нее, должно быть, очень жалобное выражение лица.
– Я ничего плохого не хотела вам сделать. Вы бы даже не вспомнили...
– Вот спасибо, - он сжал челюсти так, что она услышала, как скрипнули его зубы. Но все-таки отпустил ее, и она сразу отошла подальше.
– Вы выглядите, как будто вам шестнадцать, но не похоже на то, - наконец сказал мужчина удивленно. Его тон немного смягчился. Альбумена закусила губу. Ей хотелось сказать, что так оно и есть, только чтобы он не злился. Но морочить ему голову теперь было бы некрасиво. Да и глупо. Все равно он узнает, кто она такая.
– Мне девяносто один год, - сухо произнесла она.