Я ухожу. Прощай навеки. Твоя душа

Притуляк Алексей

 - В смысле? — не понял он. — То есть вы хотите сказать… Вы хотите сказать, что у меня будет миллион долларов?

 - Послушайте, — начала было она, но он не дал ей договорить.

 - Подождите, а если я попрошу два миллиона? Вы мне их дадите? Вы пришлете нарочным? Или положите на мой счет?

 - Я не знаю, — ответила она. — Я всего лишь оператор. Мое дело принять от вас желание, зарегистрировать его и поставить в очередь на исполнение.

 - Как все буднично! — он чуть не рассмеялся.

 - Ну это

всего лишь моя работа, — улыбнулась она.

 - А миллиард? — пытал он. — Могу я пожелать миллиард?

 - Послушайте, — кажется, она все же потеряла терпение. — Может быть, вам лучше перезвонить позже? Когда вы наконец определитесь с вашим сокровенным желанием.

 - Нет–нет! — почти крикнул он. — Не оставляйте меня наедине с моими желаниями! Их слишком много. А я — один… Совсем один.

 Она ничего не ответила. Она ждала.

 Наверное, целая минута прошла в молчании.

 - Что–то не так? — спросила она доверительно.

 - В смысле? — не понял он.

 - Ну не знаю, — заколебалась она. — Обычно люди твердо знают, чего хотят. Или, во всяком случае, они думают, что хотят именно того, о чем просят.

 - Наверное, я не такой как все, — кивнул он. — А вы не посоветуете мне, чего пожелать?

 - Боюсь, что нет, — ответила она поспешно и почти испуганно. — Я не могу взять на себя такую ответственность.

 - Слушайте, а давайте просто поболтаем? — предложил он. — Я понимаю, у вас там сценарий для разговора с клиентами–лохами, правила и все такое… Но мы уже оба понимаем, что я не ваш клиент, так что… Можем мы просто поболтать? Просто по–человечески поболтать. У вас очень приятный голос.

 - К сожалению, я не могу, — произнесла она. — Мы с вами и так уже довольно долго занимаем линию…

 - А если это мое желание? — настаивал он.

 - Тогда я должна зарегистрировать его и поставить в очередь на исполнение. Я не исполняю желаний, — пояснила она. — И после того как вы изложите свое желание, оно не начнет исполняться немедленно, поэтому наш разговор все равно будет закончен. А потом…

 Она вдруг рассмеялась.

 - Я никогда даже не представляла себя в роли желания, — пояснила она свой смех. — Не знаю даже, как такое ваше желание могло бы исполниться.

 - Но оно исполнится? — спросил он.

 - Вне всяких сомнений, — произнесла она совершенно серьезно и даже несколько буднично. — В нашем бюро не было ни одного случая, чтобы заказ остался без удовлетворения.

 - Знаете, мне даже страшно стало, — добавила она несколько секунд спустя. — Я как представила себя в роли чьего–то желания… Это же я самой себе уже вроде как и не принадлежу…

 - Да, — кивнул он. — Быть чьим–то желанием — большая ответственность.

 - Наверное, — согласилась она. — Я никогда об этом не думала… Странно…

 - Да. А представьте себе, что я пожелаю большего, чем просто несколько минут разговора с вами. Представьте, что я захочу, скажем…

 - Вы меня пугаете! — не дала она ему договорить. Сказано было шутливо, но… но может быть, не так уж и шутя.

 Он уже должен быть в театре. Через полчаса начнется репетиция.

 Нет, его это уже не касается — ведь он принял решение… Позвонить. Он должен позвонить.

 А вместо этого он уже полчаса ведет никчемный разговор с диспетчером лоховодческой фирмочки.

 - А могу я загадать желание, которое… которое, скажем, причинит вред другим людям? — спросил он.

 - Можете, — ответила она. — Вы можете сформулировать любое желание. И любое ваше желание так или иначе будет исполнено.

 - Вам это не кажется несправедливым?

 - Любое, даже самое личное желание, всегда кого–нибудь задевает, — ответила она. — И даже если вы попросите о справедливости, всегда ведь найдется кто–то, для кого ваша справедливость окажется чем–то противоположным и нежелательным.

 Она сказала это быстро, не задумываясь. Наверное, думала об этом не раз.

 - Но наша фирма работает очень грамотно. Никакого явного вреда никому причинено не будет.

 - Вы меня не поняли, — покачал он головой и перенес трубку к другому уху. Правое уже ломило. — Я имел ввиду желание, прямо направленное на причинение вреда другому человеку. Ну например, если я пожелаю чьей–то смерти. Ужасной и мучительной.

 - А… вы об этом… — ее голос изменился. Он как–будто треснул изнутри. Стал сухим и ломким.

 Она замолчала.

 - И? — торопил он ее с ответом.

 - Я зарегистрирую любое ваше желание. Абсолютно любое.

 - И оно будет исполнено? — не отпускал он ее.

 - Наша организация называется «бюро добрых услуг», — сказала она.

 - Оно будет исполнено?! — почти крикнул он.

 - Да, — выдохнула она едва слышно.

 Нет, это не то. Это не лоховодческая компания. Это что–то иное. Она должна была ответить «нет». Она не должна была вот так буднично и уверенно обо всем говорить. И никакого заигрывания. Ни малейшего намека на установку близкого контакта. Так что же это? Куда он попал?

 - И вы полагаете это справедливым? — спросил он устало. — Любой может позвонить вам и пожелать несчастья для ближнего своего?

 - Я не занимаюсь вопросами справедливости, — ответила она отстраненно. — Я всего лишь оператор регистрации желаний.

 - Но свое мнение–то вы имеете, черт вас побери!? — прикрикнул он на нее.

 - Имею, — ответила она тихо. — И не надо на меня кричать. Я приму и зарегистрирую любое ваше желание. Любое ваше желание будет исполнено. Но желания явного ущерба другим лицам или самому себе пойдут через другое ведомство.