Я украду твоё сердце

Островская Ольга

С овощным салатом всё оказалось немного проще. Я запомнила, какие ингредиенты добавил в него утром Азим и худо-бедно смогла повторить. Получилось неплохо. Но этого же мало. Мужчина салатом не наестся. Да и я тоже. Море, прогулка по пляжу, упоительный свежий воздух и куча нервов, потраченных на совершенно непривычное для меня занятие, сделали своё дело. Мой молодой растущий организм, как говорит мама, требует пищи. Более сытной, чем фрукты.

Надо ещё что-то придумать. Попроще.

Смотрю задумчиво на небольшую дверь, притаившуюся в углу пострадавшей от моих рук кухни.

Может, там в кладовке имеется что-то более готовое к употреблению? Кажется, я видела в охлаждающем шкафе, помимо сырого мяса и рыбы, ещё сыры и какие-то копчёности. Можно бутербродов сделать.

Кивнув своим мыслям я иду в кладовку.

У меня даже в животе урчать начинает от предвкушения.

Щёлкнув пальцами, зажигаю в кладовке светильники. Пробежавшись глазами по полкам со всяческими непонятными мешочками, баночками, и кубышками, я решительно направляюсь к высокому, под самый потолок, охлаждающему шкафу, встроенному в противоположную стену. Распахиваю двойные дверцы.

И сразу вижу то, что хотела. Аппетитный окорок и добрый десяток не менее аппетитных колец колбасы. Вот только всё это подвешено под самым потолком. Мне не дотянуться.

Обернувшись, я ещё раз осматриваю кладовку. И радостно улыбаюсь, когда замечаю в одном из углов, сложенную стремянку. Вот ты-то мне и нужна.

Через пару минут я уже ставлю её у шкафа. Подвигав туда-сюда и убедившись, что стоит надёжно, нетерпеливо поднимаюсь на несколько ступенек. Нет, всё равно низко. Залезаю ещё выше, тянусь к соблазнительному кольцу колбаски, уже касаюсь его пальцами… и вдруг слышу странный треск, а в следующий миг ступенька подо мной проламывается, и я начинаю падать.

Крик застревает в горле, я взмахиваю руками, всё же ухватившись за злополучную колбасу, и неотвратимо лечу вниз. Внутри всё сжимается от ожидания удара. Но вместо этого меня внезапно подхватывают чьи-то руки.

– Если бы знал, что ты так любишь колбасу, повесил бы ниже, - хмыкает у меня над головой невесть откуда взявшийся Азим.

А я только и могу, что хватать ртом воздух, прижимая к груди свою добычу в попытке унять бешеное сердцебиение. Ох.

– Это всё стремянка. Ступенька, - бормочу сбивчиво, сглатывая и пытаясь прийти в себя. Вот это я испугалась. Так ведь и шею можно сломать. – Зачем ты держишь в кладовке такую ненадёжную вещь?

Вместо ответа, Азим пару минут изучает эту самую вещь, мрачно поджимая губы. А я сама не замечаю, как снова невольно начинаю любоваться его волевым и мужественным лицом.

– Ты права, мой просчёт. Извини, Ники. Не проверил. Я этой стремянкой редко пользуюсь, гораздо чаще её использует данна Чиара. Это женщина из местных, которая убирается тут, иногда готовит, когда мне некогда, и вместе с мужем следит за домом в моё отсутствие. Она придёт завтра утром, тогда я и спрошу у неё, почему не сказала, что стремянка пришла в негодность и нуждается в починке.

– Может, эта данна Чиара сама этого не заметила? – смягчаюсь я.

– Может, - роняет его высочество. Его лицо опять становится хмурым. – Что не отменяет тот факт, что из-за этого недосмотра могло случиться несчастье. А если бы я не успел?

То, как он смотрит на меня теперь, как сжимает в своих руках, словно безумно боится потерять, неотвратимо пробивает ещё одну брешь в моих бастионах. Неужели я так для него важна? Так нужна?

Наверное. Вон даже не побоялся похитить меня, настроив против себя моих родных. Папа ведь точно может голову ему оторвать. Если раньше даже замуж меня не собирался отдавать раньше чем лет через десять. И Тай тоже сейчас землю роет, выясняя, куда Азим меня увёз.

– Но ты же успел, - улыбаюсь я робко. Боги, сама себя не узнаю.

– А ты всё-таки добыла себе пропитание, - усмехается Азим, выразительно смотря на мою руку. – И судя по тому, как ты прижимаешь к сердцу свою добычу, делиться ею ты явно не намерена.

Ой. Я уже и забыла, что в руке держу кольцо колбасы. Неловко вышло.

– Тебя долго не было, - произношу, чтобы преодолеть снова накрывающее меня смущение. Как общаться Азимом-врагом, я хорошо знаю, а как вести себя с Азимом, чьи ухаживания я вроде как принимаю, пока не разобралась.

– Да, мне пришлось немного задержаться, - чувствую я на себе его внимательный взгляд. – Зато я купил всё, что ты просила и даже ещё кое-что. Пойдём, посмотришь.

И он, не дожидаясь моего ответа, разворачивается и идёт к выходу из кладовки.

– Извини за бардак, который я тут учинила. Это случайно получилось. Я… хотела попробовать приготовить обед. Но… мои опасения оказались верны, я к этому абсолютно неприспособленна. Могу угостить тебя только салатом. Мясо я бесповоротно испортила, - признаюсь, с лёгкой самоиронией.
– А. И колбасой, - с улыбкой показываю ему свою добычу.

– Мы можем доготовить обед вдвоём, - предлагает Азим, ставя меня на ноги. Придержав за талию, поворачивает к себе лицом. Гладит костяшками пальцев щёку. – И ты увидишь, что в этом ничего сложного. Просто нужен навык.

– Хорошо, - киваю, завороженно прислушиваясь к своим ощущениям.

– Тогда разбери пока покупки, а я тем временем ополоснусь с дороги, - звучит новое предложение-команда, но отпускать меня никто не спешит.

– Угу, - снова киваю, невольно прижимаясь щекой к его ладони.

– А знаешь, - на его губах появляется соблазнительная улыбка, - такая ты мне тоже безумно нравишься, - склоняется он ко мне

– Какая? – свожу вопросительно брови.

– Послушная, покладистая, спрятавшая свои колючки, - вкрадчиво урчит он, почти касаясь моих губ. – Как ласковая кошечка. Котёночек мой.

И целует, наглец такой. Оглушая не только возмутительными словами и своей самоуверенностью, но и этой собственнической, требовательной лаской. А в меня будто бес противоречия вселяется. Снова. Как бы я ни таяла от его ласк и прикосновений, полностью капитулировать я пока не собираюсь. Я тут для того, чтобы разобраться в себе и в нём, а не для того, чтобы делать всё, как он хочет. Пусть не думает, что я теперь буду во всём плясать под его дудку. Как наложница какая-нибудь.