Я - утопленник
Шрифт:
– Эй, Темный! – крикнул я. Первыми обернулись телохранители. Обернулись – и стали подходить с двух сторон, медленно и уверенно. Я понял, что бросок между ними неизбежно приведет к поражению. Просто раздавят. – Я хочу поговорить!
– Погодите, – проронил он, и быки замерли. Темный прошел и остановился передо мной: – О чем поговорить?
– О ней!
– О ком? – Я видел, что он все понимает.
– Тебе девчонок не хватает? Вон их сколько вокруг!
Темный усмехнулся.
– Мой юный друг, – сказал он. – Мне неинтересно яблоко,
Я молчал. Что тут ответить? Кость откровенно скалился, небритый Мексиканец смотрел изучающе и пристально. Кактус мексиканский.
– Борьба хороша, когда она честная, – наконец проговорил я. – Я один, а у тебя вон… – Я кивнул в сторону его шестерок.
Темный поджал губы:
– Думаешь, без них с тобой не справлюсь?
– Думаю! – вызывающе произнес я.
Он засмеялся. Те тоже заржали.
– Говорят, ты боксом занимался, – сказал он. – А я нет. Нечестно получается.
Я слегка опешил: откуда он знает?
Темный расхохотался:
– Не бойся, я тебя и так уделаю!
Я сжал зубы. Насмехается! Хотелось двинуть ему в морду, но что-то удержало. Не знаю, что. Может, интуиция. Хотя тренер говаривал: хочешь победить – наноси удар первым. Но я не нанес. Темный повертел головой, словно рассматривая меня, пошевелил бровями и сказал:
– Я знаю, что нам делать. Решим вопрос. Поехали! Или боишься?
Я замялся. Садиться к ним в машину не хотелось. А ведь назвался груздем – полезай в кузов. Сердце колотилось, но я держал себя в руках:
– Поехали.
Юлька, Кастет и Пит остались в клубе. Они не знали, куда я собирался ехать и с кем. Глупо. Очень глупо. Но тогда мне было плевать. Кто был в такой ситуации, тот поймет.
Садясь в машину, я заметил вышедшего на крыльцо Пита. Кажется, он смотрел в мою сторону, но мог и не заметить. Далеко было. Я подумал: не дать ли ему знать? Свидетель всегда может пригодиться. Я махнул ему рукой. Пит смотрел прямо на меня и, кажется, кивнул. Это хорошо.
Ехали мы недолго.
– Останови, – сказал Темный Мексиканцу, и тот аккуратно припарковался у Литейного моста.
– Пошли прогуляемся, – предложил Темный.
Мы вышли. Было темно. Цепочка фонарей уходила во мрак, и поздние машины быстро проносились по набережной. Темный пошел на мост. Я шел следом, чувствуя спиной взгляд «костяной головы».
– Кость, останься, – велел Темный, и я вздохнул спокойней. Напряженное сопение за спиной прекратилось. Мы поднялись на середину моста и остановились. «Наверное, скоро мост начнут разводить», – подумал я. Прохладный воздух обдувал лицо, белая ночь простиралась над Питером, я отчетливо видел «Аврору» и силуэт далекой Петропавловки. Чувство опасности утихло. Мне подумалось, что вот сейчас мы поговорим, как мужик с мужиком, Темный поймет, и все будет нормально. Что он, не человек, что ли?
– Я так понял: ты отступать не собираешься? – спросил он.
– Не собираюсь, – уверенно заявил я.
– Вот и отлично. Чтобы уравнять наши шансы, предлагаю следующее. – Голос Темного вдруг зазвучал по-иному: – Тот из нас, кто прыгнет с моста, будет считаться победителем в нашем… поединке.
– Что?
– Надеюсь, ты не думаешь, что я шучу? Я что, похож на шутника? Может быть, ты слышал, как я когда-нибудь шутил? – спрашивал он, а я растерянно молчал. Что он несет? Прыгать с моста? Это же самоубийство!
– Но это глупо…
– Так вот, – прервал меня Темный. – Тот, кому девушка дороже, прыгнет с этого моста здесь и сейчас. Тот, кто откажется, проиграет и больше никогда не подойдет к ней. Теперь мы в равном положении, согласен?
Он сумасшедший, но, похоже, действительно верит в то, что говорит. Я посмотрел вниз: высоко, очень высоко. Плавать я умею, но тут надо уметь не только плавать, но и падать. Между тем Темный перенес ногу через перила и сел на ограждение.
– Даю слово: прыгнешь – твоя девчонка! Решай, – сказал он. Он сплюнул в Неву и проводил плевок взглядом.
– А ты что, уже передумал? – усмехнулся я.
– Я еще не решил, – без тени иронии ответил Темный. – Может, ты и прав: девчонок вокруг хватает, чего из-за одной с моста прыгать? Ты как считаешь?
Вихрь закружился в голове. Безумства делают во имя любви. Любил ли я Юльку – я не знал. Просто не задумывался над этим. Нам было хорошо вдвоем. Мы дружили, помогали друг другу. И спала она только со мной. Это я знал точно. Но ради этого прыгать с моста?
А какой выбор? Испугайся я, и Темный добьется своего. Потому что морально будет сильнее. А если не по-хорошему, так силой. Затащат Юльку в «бумер» и… И милиция не поможет. Все знают, что у Темного все схвачено. Но соглашаться – безумие! Ведь никто не слышит нашего уговора. Ни свидетелей, ни посредников. Кто поручится за его честность? Я ему не верил.
Темный все читал по моему лицу.
– Не веришь? А веришь, что я твою девчонку рано или поздно поимею?
Почему я тогда сам его не сбросил?
– Давай, докажи, на что ты способен ради дамы! – Он перенес вторую ногу и встал, держась за перила, лицом к воде. Он выигрывал по очкам, и я тоже перелез через перила. Мы замерли над черной водой в двух метрах друг от друга.
– Ну? Начинаем отсчет? – спросил Темный. Внутри все сжалось, но отступить я не мог. Он правильно сказал: мы в равных условиях.
– А если прыгнем оба? – спросил я.
– Тогда я тоже проиграл, – сказал Темный. – Видишь, ничья в твою пользу!
Он не собирался прыгать! Все это только фарс! Я услышал шаги и оглянулся: за спиной, в полуметре, стояли Кость и Мексиканец. Я понял, что выбора действительно не осталось.
– Итак, отсчет пошел, – объявил Темный. – На счет «три»! Раз!
А может, не так все и страшно? Страшно, конечно, но если упасть «солдатиком», то все шансы есть! Плаваю я неплохо.
– Два!