Я в моей голове
Шрифт:
– Как ты все ловко повернул. Почти все правда и не надо врать.
– Удивляется.
– А откуда ты все знаешь?
– лукаво смотрит.
– Что знаю?
– Не понимаю я.
– Про секс, про петтинг и прочее. Ты это с другими пробовал?
– Краснеет.
– Я много чего знаю.
– Напускаю тумана: - Например про твое будущее.
– Правда? Это поэтому ты мне с Сашкой предлагаешь остаться?
– Заглядывает в глаза.
– Так ты сама его выбрала, - напоминаю.
– Я еще не решила точно, если бы ты не сказал.
– Показывает женское непостоянство.
– Видишь ли - будущее не определенно. Тебе могут предсказать одно, а в реальности
– Пытаюсь разъяснить.
– А что ты можешь рассказать про меня?
– проявляет женское любопытство.
– Уже в десятом классе ты сойдешься с Сашкой, сначала тайно, а на последнем звонке явно для всех. После школы ты поступишь в наш машиностроительный техникум. А Саня - в Ленинградский ракетный военный институт имени Можайского. На втором курсе летом вы поженитесь. Свадьба будет проходить здесь в вашей заводской столовой, - ткнул пальцем вниз. (На первом этаже их дома была столовая.)
– После окончания института уедете на Север и до Сашкиной пенсии будете жить в городе Мирном за Полярным кругом. У вас родится двое пацанов. Ты будешь сначала работать в гарнизоне, потом тоже поступишь на военную службу и станешь прапорщиком. (Она хихикнула). После выхода Сани на пенсию, осядете в Подмосковье. Сыновья будут учиться и жить в Москве. До пенсии ты сохранишь свою сексуальность и привлекательность. Вот так возможно будет у вас.
– Завершаю "пророчество".
По мере моего рассказа глаза у нее расширяются:
– Откуда ты это знаешь?
– со страхом и почти шепотом.
– Живу долго, - шучу (Шучу ли?) и уже жалею. (Зачем язык распустил?)
В прихожей хлопнула дверь.
– Таня?
– Женский голос.
– Мама, - выдохнула Танька и упорхнула. В прихожей забубнили женские голоса.
Через некоторое время в комнату вошла невысокая стройная элегантно одетая женщина.
– Здравствуй, Сережа. Моя дочка выросла настолько, что наконец в нашем доме стали появляться мальчики, - несмотря на шутливый доброжелательный тон, сверкнув очками внимательно оглядела меня, комнату, кровать, стол с учебниками и две кофейные чашки.
– Как мама. Передавай привет? Таня, ты покормила гостя?
– испытующе повернулась к замершей Таньке.
– Здравствуйте Валентина Алексеевна. Хорошо, передам. Спасибо за беспокойство, я не голоден. Мне уже пора идти.
– Направляюсь в прихожую.
– У Вас прекрасная квартира, я редко встречал такие, - одеваюсь под пристальным взглядом.
– Заходи еще к нам, не стесняйся.
– Следует традиционное приглашение.
Прощаюсь и выскакиваю на лестницу. Сейчас Таньку будут пытать. Выкрутится, они с мамой подстать друг другу. Завтра узнаю. На улице никого из знакомых не было. Пошел домой к гитаре и урокам. Пропустил репетицию у Павла, но это того стоило!
Дома сообщил родителям, что в пятницу мне в Москву и спросил, кто будет писать записку в школу. Мама без скандала кивнула на отца, мол ему не привыкать, и всем своим видом показала, что против прогула.
На следующий день встречаюсь с Танькой глазами и чуть вскидываю голову (спрашиваю) - как?
Она закатывает глаза. Наверное тяжко пришлось. На перемене с ней столкнулся в дверях (случайно?). Она успела прошептать:
– В Бюро на следующей перемене.
На следующе перемене сижу, жду в комнате Бюро ВЛКСМ. Пока ждал, три рыла успели сунуть нос в комнату. Увидев меня, закрывали дверь и смывались. Кого они хотели здесь увидеть? Наконец, почти перед самым звонком, в дверь юркнула Танька. По-хозяйски прошлась, выглянула в окно, провела пальцем по столу заседаний и осмотрела его (пыль проверила) и вынесла вердикт:
– А ничего так здесь, можно все. Жалко времени нет - лукаво взглянув на меня.
Я запер дверь, повернув барашек накладного замка и повернулся глядя на нее. Я не мог понять. Вчера ей угрожало изнасилование. Немалый стресс для молодой девчонки. Отделалась, можно сказать, случайно испугом. Насильно заставили сосать член с проглотом спермы, на глазах свидетеля. Тоже не слабый удар по психике. Мне казалось молодая девчонка должна вести себя по-другому после такого. Переживать, прятать глаза. Не желать видеть людей и меня, свидетеля ее унижения. А она сразу после этого сама мне захотела отдаться. Не особо стесняясь отсосала у меня, разделась, занималась петтингом, позволяя щупать себя везде. И после этого всего этого ведет себя, как небывало. Как будто каждый день сосет члены у разных ребят, глотает сперму и раздевается. Для нее, это все происшедшее ничего не значит? Как стакан воды выпить или высморкаться? Ничего я не понимаю в женской психологии, сделал вывод.
Ее, по-видимому встревожил мой взгляд.
– Ты чего так смотришь? Не рад меня видеть?
– Испуганно спросила меня.
Тут я и вывалил ей все свои сомнения. Она ненадолго задумалась, прошла вдоль стола, опять проведя пальчиком по столешнице. Остановилась и взглянула в глаза.
– С тобой мне было очень хорошо. Я такого никогда не испытывала и никогда уже этого не забуду. И петтинг этот, и как ты на меня смотрел, и когда гладил везде и целовал. Мне еще вчера снова хотелось этого и сейчас хочу. А с Сырниковым, (передернула плечами) - сначала противно было, а потом ... ничего, даже стало нравиться. Но все равно я с ним больше никогда не хочу встречаться. А после этого я захотела быть с тобой. Ты мне всегда-всегда нравился. Я боялась, что стану тебе противной. Я очистилась с тобой, когда этим с тобой занималась. И была рада, когда видела, что доставляла тебе удовольствие и ты, так смотрел на меня и хотел меня.
Вот такие мы женщины! Может, подсознательно, мы все хотим быть когда-то изнасилованными, - она лукаво взглянула на меня из-под бровей.
– Никогда, вам мужикам, нас не понять! Когда тебе каждый день говорят: веди себя прилично, ты же девушка; одевайся скромнее; береги честь; ты ведешь себя, как падшая женщина; где твоя девичья скромность; почему такое короткое платье - твои трусики ребята увидят. А если хочется? Вот у меня вчера все получилось испытать. Я вчера была такая счастлива! И сегодня. Я сегодня совсем другая. Даже девчонки заметили. Говорят, что я вся свечусь. Спасибо тебе Сережа! Мне все равно, что ты обо мне думаешь. Хотя мне не хотелось бы, чтобы ты вспоминал, когда я Сырникову... Тебе я не противна? Нет?
– Встала передо мной и требовательно посмотрела в глаза.
– Нет, - притянул к себе и прижал.
– Она выдохнула и обмякла, прижавшись всем телом, как умеют, только женщины.
– Жалко, что ничего сейчас не успеем. Уже звонок прозвенел. Но ты знай (отстранилась от меня и взглянула в глаза), ты только позови и я пойду за тобой, куда угодно. Знай, - повернулась к двери.
– На большой перемене давай встретимся здесь, - хрипло предложил я. Она кивнула, улыбнувшись через плечо и повернув замок, вышла.
Я подождал, успокаиваясь. Предательская эрекция. Стоило Таньке прижаться ко мне, как мой дружок стал рваться из штанов. Вернулся в класс много позже начала урока.