Я вернусь за тобой
Шрифт:
— Я так не думаю.
— У нас была сделка.
— У нас не было сделки, — полуфыркаю я, чувствуя себя уверенной. Кто, черт возьми, этот парень?
— Не у тебя со мной. У Тета. У меня с Тетом была сделка.
Мой желудок переворачивается. Боль, скручивающая в узел мои внутренности, поглощает сердце. Я никогда не чувствовала эмоций такой силы, как сейчас. Это почти сбивает меня с ног — вот, как предательство ударяет по мне.
— И она включает эту маленькую вещицу в твоей руке.
Я смотрю на маленькую microSD карту, которая до сих пор зажата между моих пальцев.
Я смотрю назад на мужчину, который назвался, как Один, и мотаю головой.
— Ты не можешь получить ее. Мне плевать, что он тебе обещал. Я не…
Он хватает меня за горло прежде, чем я могу закончить. Внутреннюю часть моего локтя сжимает невиданной силой. Я забываю все. Все! Мои руки впиваются в его предплечья, пытаются отцепить его пальцы, потом все перед глазами начинает темнеть. А после я слышу, как кричит Саша. Чувствую резкую боль от укола на внутренней стороне руки и… ничего.
Глава 37
Джеймс
— Один, — кричу я, пока тело Харпер обмякает в его руках. На ее шее виднеется красная полоска, будто ее душили. — Если ты…
— Не подходи ближе, Тет. Она отключилась из-за удушья, но я также ввел ей кое-что. Это была большая доза. И ей нужен антидот.
Бл*дь.
— Я нахер убью тебя. Я нахер…
Он поднимает вверх карта microSD, и меня омывает волна поражения.
— Я ухожу, так что ты можешь оставаться, — произносит он, опуская Харпер на пол. — Потому что я всегда хотел Николу, Тет. И прежде чем ты включишь режим старшего брата, тебе стоит знать, что это была ее идея, — он улыбается, и я перевариваю то, что он только что сказал.
Предательство просачивается в меня. Подстава проникает в каждую клеточку.
— Ты думаешь, я лгу? Я пришлю тебе доказательство, когда мы беспечно уедем подальше, — и после он кивает на Сашу. — Этот бесполезный ребенок вон там — твоя проблема. Адмирал дал тебе приказ, поэтому подумай над тем, что ты с ней сделаешь, чтобы вернуть его милость, пока он не узнал об этом саботаже.
Саша наставляет пистолет на него, но шок в ее глазах выдает беспомощность.
— Я ухожу, и если у тебя есть мозги, ты найдешь «Налоксон» и спасешь жизнь дочери Адмирала, потому что Николу не нужно спасать, Тет. Она там, где хочет быть, — он ухмыляется. — Со мной.
— Она синеет, Джеймс, — произносит Саша голосом, который не должен быть таким спокойным.
— Лучше сделай это, Тет. Она умрет через минуту, если не меньше.
Я мчусь назад через аллею в три раза быстрее обычного и врезаюсь в дверь, которая ведет на улицу. Я практически срываю ворота с петель и с силой ударяю о дверь гаража, когда ввожу код безопасности, чтобы открыть ее и взять аптечку первой необходимости в «Хаммере». Я вбиваю неправильный код, и загорается красная лампочка. Система замка проходит цикл необходимого выжидания, прежде чем я могу попытаться снова, и я заставляю себя вдохнуть глубже, пока в следующий раз мои трясущиеся пальцы набирают каждую цифру правильно. Дверь скользит вверх, я, падая на
Хватаю шприц с «Налоксоном» и на всех парах несусь обратно в квартиру Харпер. Когда я добираюсь туда, Саша сидит рядом с ней на коленях и трясет ее, выкрикивая ее имя снова и снова.
— Она мертва! Она мертва!
Нет. Я отталкиваю Сашу с пути и вонзаю шприц в Харпер, надавливая на шток. Проверяю ее пульс. Слабый. Очень-очень слабый. Я наклоняюсь к ее груди и задерживаю свое дыхание, чтобы услышать ее. Ничего.
Теперь Саша истерически кричит. Но мой мир замирает, и я вижу только Харп.
— Рыба-лев, — шепчу я ей на ухо, пока приподнимаю ее за шею, чтобы облегчить дыхание. — Рыба-лев, так легко ты отсюда не выберешься, — я зажимаю ей нос, накрываю ее губы своими и делаю искусственное дыхание.
Я толкаю воздух в нее. Размещаю руку на ее груди, неуверенный, работают ли ее легкие, но я делаю это снова и снова.
Саша плачет.
Харпер не дышит сама, но это нормально.
Я дышу за нее.
Это все, что я слышу. Мои легкие перекачивают в нее воздух, а затем ее собственные забирают его у меня. Это успокаивающий ритм, и он подбадривает меня. Проходит минута. Затем две. Ее сердце бьется, и это все, что имеет значение. Пока я дышу за нее, ее сердце будет биться. А пока оно бьется, она будет жить. Проходит три минуты, затем четыре. Пять.
Ее глаза распахиваются, и она делает долгий вдох, втягивая воздух. Харпер пытается сесть. «Налоксон» растворяет наркотик в рецепторах ее нервной системы, делая его неактивным.
Я обнимаю ее. Крепко. Саша ерзает на полу и ползет, чтобы тоже ее обнять. Крепко.
Харпер начинает плакать, и все мое тело холодеет. Моя кровь превращается в лед.
Я достану этого ублюдка.
Я достану. Этого. Ублюдка.
Я буду пытать его всеми механизмами, о которых он даже не слышал. Сдеру с него кожу, слой за слоем, пока он будет кричать, умоляя о смерти. А он будет молить меня о ней.
У нас со смертью есть понимание. Сделка. Она получит их в конце, но я всегда буду добираться до них первым.
Глава 38
Джеймс
Я опускаю Харпер на заднее сидение «Хаммера» возле Саши. Они обе молчат, но они обе живы.
— Саша, следи за тем, чтобы она крепко не уснула, ладно? Тебе нужно проверять ее пульс, чтобы убедиться, что наркотик вышел из нее, и ей не нужна еще одна доза. Проверяй ее каждые десять минут.
Я объясняю ей, как это делать, и отдаю свои наручные часы, чтобы она могла следить за временем. Затем даю ей шприц на случай, если Харпер понадобится больше антидота.
Когда Саша поднимает на меня глаза, в них собираются слезы.
— Прости. Мне стоило выстрелить в него. Я не знала, что делать! Это город. Это не одно и то же. Я не знала, что делать.
Харпер наклоняется через гребаную подставку между двумя задними сидениями и хватает ее руку.
— Не плачь, Саша. Я в порядке, ладно? Я в порядке.