Я вижу - человек сидит на стуле и стул кусает его за ногу
Шрифт:
– Не желаете выпить?
Парети хотел не выпить. Стюардесса была длинноногая, грудастая, с бирюзовыми волосами. Но Парети понимал, что она знает о его болезни и отреагирует в лучшем случае, как Пегги Флинн.
Он улыбнулся, подумав о том, что он мог бы с ней сделать, сложись все иначе. Стюардесса взяла его за руку и отвела в туалетную. Она впихнула его внутрь, заперла дверь и скинула одежду. Парети так изумился, что безропотно позволил раздеть себя. В крохотной уборной было тесно и неуютно, но стюардесса попалась на удивление изобретательная, а кроме того - гибкая.
Разделавшись с
Парети глянул на себя в зеркало. Снова. Похоже, он сегодня только и делает, что смотрится в зеркала. Из зеркала на него смотрел все тот же лысый Парети. У него появилось сладостное предчувствие, что, как бы ни меняло его говно, оно, похоже, делало его неотразимым для женщин. Ему как-то расхотелось думать о говне слишком плохо.
В мечтах он видел, какие радости и наслаждения поджидают его, если говно, скажем, одарит его лошадиным достоинством, усилит и без того очевидное притяжение, которое испытывают к нему женщины...
Он спохватился.
Ну-ну. Спасибочки. Именно это и случилось с остальными пятью. Говно захватило их. Говно делало то, чего они ожидали. Ну так он будет бороться с ним, сражаться всем телом от лысой макушки до младенчески-розовых пяток.
Парети оделся.
Нет, ни в коем случае. Хватит с него такого секса. (Кроме всего прочего, Парети понял - что бы ни сотворило говно с его привлекательностью, оно еще и усилило его ощущения в половой области. Лучше он еще в жизни не трахался.)
Он повеселится немного в Восточных Пиритах, потом купит себе участочек наверху, найдет хорошую бабу, осядет и купит себе теплое местечко в одной из Компаний.
Парети вернулся в салон. Вторая стюардесса не сказала ничего, но той, что отволокла Парети в уборную, до конца полета не было ни видно, ни слышно, а ее напарница все время поглядывала на Джо так, словно хотела впиться в него маленькими острыми зубками.
Восточные Пириты (штат Невада) располагались в восьмидесяти семи милях южнее радиоактивных развалин, называвшихся когда-то Лас-Вегас. И тремя милями ниже. Город неизменно входил в топ-лист чудес света. Его привязанность к пороку едва не переходила в одержимость, а сравниться могла лишь с почти пуританским поиском наслаждений. Именно в Восточных Пиритах возникла замечательная фраза:
НАСЛАЖДЕНИЕ - ЭТО СУРОВАЯ ОБЯЗАННОСТЬ, НАЛОЖЕННАЯ НА НАС ЖИЗНЬЮ.
В Восточных Пиритах античные культы плодородия воскрешались с полной серьезностью. Что это действительно так, Парети обнаружил, выйдя из скоростного лифта на семидесятом подуровне. На перекрестке улицы Бичей и бульвара Звездной Пыли проходила массовая групповуха между пятью десятками поклонников Иштар и десятью очаровательными девушками, кровью подписавшими договор о вступлении в число "Шлюх Кибелы".
Парети обошел оргию стороной. Идея, конечно, замечательная, но он не собирался по доброй воле помогать говну завладеть им.
Сидя в такси, он обозревал ландшафты. В Странноприимном Храме гостям прислуживали девственные дочери городских богачей; на площади Солнца проходили публичные казни богохульников; христианство находилось в загоне - скучно.
Древний невадский обычай азартных игр еще соблюдался, однако изменился, разветвился и усложнился невероятно. В Восточных Пиритах выражение "Голову даю на отсечение" имело вполне прямой и довольно мрачный смысл.
Многие из процветавших в Восточных Пиритах занятий были незаконны, иные невероятны, а некоторые просто непредставимы.
Парети тут сразу понравилось.
Он поселился в отеле "Вокруг Света Комбинэйшн", недалеко от Цеха Извращений, напротив зеленеющих просторов Сада Пыток1. Попав в номер, Парети принял душ, переоделся и задумался, куда бы ему пойти. Обед в "Бойне" - само собой. Потом, наверное, небольшая разминка в прохладной темноте клуба грязевых ванн, а потом...
Внезапно Парети ощутил, что он не один. В комнате был еще кто-то или что-то.
Он огляделся. Все вроде бы в порядке, но он мог поклясться, что положил куртку на стул. А теперь она лежала на кровати рядом с ним.
Поколебавшись секунду, он потянулся к куртке. Ткань скользнула в сторону. "Поймай меня!" - сказала куртка с монотонной игривостью. Парети кинулся на нее, но куртка отскочила.
_________________
1 "Сад пыток" - книга маркиза де Сада.
Парети тупо уставился на нее. Проволока? Магниты? Шуточки управляющего? Инстинктивно он понимал, что не найдет рационального объяснения шевелящейся и говорящей одежде. Парети скрипнул зубами и пошел по следу.
Куртка ускользала от него, хохоча и размахивая полами, как летучая мышь. Наконец Парети загнал ее за массажный аппарат и ухватил за рукав. "Надо будет эту хренову тряпку постирать, - пришла ему в голову безумная мысль.
– А потом сжечь".
Куртка обмякла на секунду. Потом свернулась в комочек и пощекотала ему ладонь.
Парети непроизвольно хихикнул, потом отшвырнул смятую одежду и вылетел из комнаты.
Спускаясь в лифте на улицу, он осознал, что это и есть настоящее начало болезни Эштона. Болезнь изменила его взаимоотношения с одеждой. С неодушевленным объектом. Говно охамело.
Что-то будет дальше?
Парети сидел в уютном местечке под названием "Уютное местечко". Это был зал игральных автоматов, введший в обиход сложную игру под названием "вставной". Чтобы вступить в игру, следовало сесть за длинной стойкой, перед круглым отверстием с полиэтиленовой прокладкой, и поместить в отверстие определенную часть тела. Игра была, само собой, чисто мужская.
Ставки помещались на мерцающие панельки, покрывавшие стойку. Огоньки менялись в соответствии со сложной компьютерной программой, и в зависимости от размещения и размера ставок с помещенной в отверстие деталью анатомии происходили самые разные вещи. Иногда очень приятные. А иногда - нет.
В десяти сиденьях направо от Парети пронзительно, по-бабьи, завизжал человек. Явился служитель в белом с простыней и пневматическими носилками, унес игрока. Мужчина по левую руку от Парети наклонился вперед, вцепившись в стойку, и постанывал от наслаждения. На панели перед ним мигала янтарная надпись "ВЫИГРЫШ".