Я возьму тебя на руки
Шрифт:
Мальчик пытался что-то сказать, но ничего не вышло.
— Да…
Он просто разревелся. Залился горькими слезами, не имея поддержки во внешнем мире. Мама на него надеялась, доверяла сыну. Отдала ему чуть ли не все деньги. И даже если для меня эта сумма не была космической, то для ребенка такие деньги могут казаться чем-то запредельным. И ответственность та же.
— Кто это сделал? Это были гопники?
— Нет, — мотал он головой, пока я вытирал мальчишечье лицо носовым платком.
— Какие-то бомжи? Уличные отморозки?
— Нет.
— Это были твои сверстники?
— Нет, не одноклассники. Пацаны из старшего класса.
— Их было несколько?
— Да.
— Дай-ка угадаю… Двое держали, а третий бил?
— Нет, — мотнул Рома головой, чтобы рассказать детали. — Еще был четвертый. Он все снимал на телефон, чтобы выложить в интернет. Он обещал залить видео, чтобы вся школа видела, как меня лупашат в морду.
Я огорченно выдохнул. Было его жалко. Меня самого не раз "лупашили" после школы. Гоповатые здоровяки всегда не прочь отнять у тебя деньги. Или хотя бы что-то ценное. Да хоть и школьный обед. Одно-единственное яблоко, которое дала тебе мама перед выходом из дома. Это знакомо. Проходили.
— И что же мы будем делать? — Ромка не ответил и не поднял на меня глаз. Только обреченно пожал плечами. — Хочешь, я позвоню сейчас в полицию? Если тот гаденыш и правда выложит видео в сеть, то полицейские вычислят, кто это сделал. Мы найдем их и заставим их родителей заплатить за это штраф. Как тебе идея? Готов наказать своих обидчиков?
— Только не так.
Ответ малого меня удивил.
— Почему?
— Так поступают только слабаки. А я не хочу быть слабаком. Если я заявлю на них в полицию, то все будут знать, что я девчонка. Тряпка. Я так не хочу.
— Что ж… Это вызывает уважение. Я тебя понимаю.
— Вы же не будете звонить в полицию? — посмотрел он мне в глаза с такой надеждой, что я не мог поступить иначе. Кроме как выполнить все его условия. Этого подросшего комочка маминой радости.
— Если ты против — не буду.
— Обещаете?
— Обещаю.
— Ну так как? Вы поможете купить лекарства для моей мамы? Они обычно стоят…
— Мне не нужно это знать. Все это неважно… Хочешь кушать?
Рома кивнул, и мы пошли с ним в кафе. Я взял нормальное меня, мы хорошенько наелись, выпили горячего чаю. Мальчик отогрелся, успокоился, начал мне доверять. А я дал слово, что ничего не скажу его матери о драке. И об украденных деньгах — "чтобы мама не нервничала". Это было благородно. Нет — не то, что сделал я. Я ведь просто-напросто купил Тамиле всяких мазей и таблеток. Это было легко. Достаточно привычно приложить к терминалу телефон, чтобы с карты снялись деньги. И вуаля. Покупки оплачены.
Узнав, что именно ей надо, я прикупил с запасом. Даже лучше того, что было у нее раньше. Посоветовался с аптекарем — мне посоветовали более качественные средства, дали некоторые советы по нанесению мазей. Я узнал примерно, как делается массаж. Даже почитал немного в интернете на эту тему.
А затем мы загрузились в машину и поехали домой. Вот только не ко мне, а к Роме. Неожиданно для себя я снова следовал туда, где было мое сердце. Я ехал к ней — к той девушке, которую хотел увидеть, приобнять. И снова почувствовать ее запах. Запах нежности и беззащитности. Запах уюта и тепла. Запах женщины. Такой необычной и неповторимой в своем роде.
Так пахнет нечто особенное. Что-то более особенное, чем просто хороший кофе или вкусный борщ. Так пахнет влюбленность. Так пахнет еще один шанс, который дала мне судьба, дабы выполнить свое предназначение. И на этот раз я эту возможность не упущу. Сегодня я сделаю нечто такое, чего раньше не делал — чувствую.
14
Тома
Я Роме так и не сказала, что у нас были гости.
Хотя Руслан и виделся с моим сыном, но когда он вернулся из школы — я ничего не сказала. Не думаю, что ребенок мог что-то заподозрить. Что у мамы вдруг появился влиятельный и материально обеспеченный покровитель. У детей и своих забот хватает. Школа, терки со сверстниками, домашняя работа. Мечты и подростковые страхи. В это время мир кажется очень сложным. И ты не знаешь, как на него влиять и реагировать. И только с годами, когда ты становишься взрослой, то понимаешь, как же просто все устроено.
Все хотят от тебя выгоды. Пользы. Будь это здоровые ноги молодой жены. Или же деньги зрелого мужчины у тебя на кухне. Именно поэтому я твердо решила не звонить ему, не тревожить Руслана. Что бы он ни говорил и что бы я ни чувствовала к нему — этот человек слишком хорош для меня. Я его недостойна. А он достоин большего. Я бы не смогла выдержать конкуренцию в борьбе за его сердце. Каким бы вкусным ни был мой борщ. Я бы не смогла заставить красивого мужика не заглядываться на таких же красивых баб, пока его избранница прикована к инвалидному креслу.
Наши хрупкие отношения были обречены с самого начала. Так зачем же себя мучить?
Руслан дал нам денег и растворился в тени. Как будто и не было. Я ему не звонила. Он не заезжал. И постепенно я привыкла. Свыклась с тем, что жизнь вливается в обычное русло без чуда и странных происшествий. Тем более что с деньгами на первое время жить стало намного спокойнее. Можно купить хорошей еды, забить морозилку мясом и рыбой, чтобы избежать подорожания. Приготовить сыну котлет из хорошего фарша, сделать утром яичницу на сале, а не самую дешевую овсянку на воде и без сахара.
Благодаря нашей встрече моя жизнь наладилась. Конечно, мне было грустно и одиноко. Не хватало его топорных шуток и обычных рассказов о работе. Кто чего требовал и кто как провинился. Что привезли, сколько заплатили, какие планы на неделю. К хорошему быстро привыкаешь. А рядом с Русланом я чувствовала себя участником полноценной жизни. Было достаточно просто слушать и проникаться его харизмой. Чтобы чувствовать натуральное женское счастье.
Впрочем, счастья материнского у меня никто не отнимал. Даже напротив — теперь я могла порадовать сына, хоть иногда покупая вкусняшки. То пиццу с курицей и ананасами, как он любит. То суши с лососем. Пусть их немного, но ребенку приятно скушать пару-тройку аппетитных роллов.