Я всё у тебя отниму
Шрифт:
Впрочем, это к лучшему. Мне нравятся уверенные в себе мужчины. Борис тоже такой, но рана прошлого всё-таки слишком сильна, и она чувствуется. От Сергея исходит приятная позитивная энергетика, притягивающая к нему.
— Вы о чём-то задумались? — спрашивает мужчина, отвлекая меня от размышлений.
— Я до сих пор не могу нарадоваться самому главному событию в моей жизни, возвращению дочери, которое случилось только…
— Благодаря правде, Марина. Я выполнил свою часть дела: составил правильный иск и защитил вас законным способом. Правда пребывала на вашей стороне с самого начала, поэтому
— Совсем забыла, Борис просил передать, что вы должны ему бутылку хорошего коньяка. Он сказал, что вы поймёте его шутку и ничего не стал объяснять.
Сергей посмеивается. Он как-то загадочно смотрит на меня, чуть сощурившись. Что у них там за шутки такие?
— Вам, наверное, интересно узнать, что это значит?
Я лишь киваю.
Официант приносит наш заказ, и я не могу удержаться, так как всё выглядит слишком аппетитно — тут же отправляю одну клубничку в рот. Ммм… Вкуснятина. Может, попросить такой же собрать на вынос? Уверена, что Еве и Елене Александровне понравится. Ещё и нежный соус из сладких сливок.
— Тогда договоримся, что во время нашей дружеской встречи в ресторане я поделюсь кое-каким секретом, — заявляет Сергей, словно пытается распалить мой интерес к встрече с ним.
— Как скажете. Я в любом случае приду — можете не мучить меня интригами.
Сергей смеётся и приступает к нарезанию аппетитного рыбного стейка. Пока мужчина увлечённо отрезает себе кусочек рыбы, я смотрю, как блики света переливаются в его волосах, но быстро отвожу взгляд в сторону.
Просто дружеская встреча.
Ничего больше.
Вот только в ушах звучит смех Кристины, и её подначивания, что я могу убеждать себя в этом сколько угодно, но вряд ли всё так и есть на самом деле.
После позднего обеда — для ужина ещё точно рановато — Сергей предлагает немного прогуляться по старой улочке, и я охотно соглашаюсь. Пусть и хочется поскорее поехать к дочери, но мне следует не забывать о себе. Мне требуется разрядка.
Мы просто бредём по улице, любуясь старыми домами, которые повидали немало, были отреставрированы и сейчас использовались в основном как музеи или лавки с сувенирами. Мало в каких из них до сих пор живут люди, но есть и такие. Взгляд падает на натянутые на балкончиках верёвки, где сушится постиранное бельё, — это навевает ностальгические воспоминания из детства.
— Мне нравится просто ходить по улицам нашего города и запоминать их. В этом есть какая-то особенная романтика, — признаётся Сергей.
— Да, это здорово. Мне тоже больше нравится бродить по вот таким старым улочкам, чем проводить время на современных, обустроенных для отдыха площадках. Тут словно хранится история, которую мы можем если не вспомнить, то придумать.
— Это точно. Я вот порой представляю, что по улице проносится карета, запряжённая тройкой вороных. Ведь раньше наверняка они ездили здесь. Видите, тут даже дорога сохранилась каменная. Её реставрировали, конечно, но есть в ней нечто особенное.
Мы вдруг начинаем говорить о любимых исторических фильмах и даже не замечаем, как быстро
В квартиру вхожу в прекрасном расположении духа, а когда Ева подбегает и обнимает меня, поднимаю её на ручки.
— Я скучала, принцесса. Ты не сильно мучаешь бабу Лену?
С Еленой Александровной мы договорились работать, как с няней. Пусть она настаивала, что просто поможет мне, но ей пришлось отказаться от привычной жизни и работы в библиотеке, а она там получала хоть какие-то деньги, поэтому я убедила её, что от оплаты отказываться она не должна.
— Баба Лена лассказывала мне сказки интелесные! — с восторгом отвечает дочка. — Мы ели вкусную кассу и тебе оставили.
— Спасибо. Какие вы заботливые.
Елена Александровна с улыбкой выглядывает из кухни, обтирая руки о фартук.
— Ну а что ты не расскажешь маме, что мы тут готовим булочки к чаю?
— Да! Мы готовим булотьки вкусные!
Целую дочь в щёку и опускаю на ноги. Она бежит на кухню, а я иду в комнату, чтобы переодеться и сделать ещё кое-что важное.
Я должна позвонить Илье Фёдоровичу и поблагодарить его. Теперь уже нет смысла скрываться от его супруги, но пока мужчина должен находиться на работе, поэтому я звоню ему и присаживаюсь на компьютерное кресло.
— Марина, добрый вечер. Как ты? Как Ева?
— Добрый вечер. Ева чувствует себя прекрасно, мы счастливы. Спасибо вам, что помогли избавиться от лишней нервотрёпки, ведь мне даже страшно представить, как для малышки могли обернуться разборки.
— Не стоит благодарить. Я сделал то, что должен был, — с грустью отвечает мужчина.
— Вам, наверное, сильно досталось от супруги?
Илья Фёдорович посмеивается.
— То, что она выгнала меня из дома, считается?
Всхлипываю. Мне не хотелось, чтобы всё закончилось таким образом. Я рассчитывала на благоразумие женщины, но им там и не пахнет. Она сразу всё решила за других. Жаль Илью Фёдоровича, ведь ему досталось просто так, за доброе сердце.
— Выгнала из дома? Как же так?
— Это не в первый раз, но в последний. Не думаю, что смогу вернуться к ней после всего, что жена наговорила мне. Лучше уж коротать старость в одиночестве.
— Ну что вы, Илья Фёдорович, вы не стары и уж точно не останетесь одиноким. Могу ли я как-то помочь вам? Вам есть, где остановиться?
— Да, Мариночка, не переживай. Я перебрался в квартиру, которую сдавал. Как раз квартиранты неделю назад съехали, а новые заселиться не успели. У меня всё есть. Не волнуйся. Спасибо за заботу.
— Илья Фёдорович, а вы приезжайте к нам на выходных! С Евой увидитесь, чай попьём, — вдруг предлагаю я.
Пусть я и не желала иметь ничего общего с Андреем и его семьёй, но к бывшему свёкру душа тянется, ведь он не желал мне ничего плохого и поддерживал, как мог, когда я осталась раздавленной и потрёпанной на улице. Мне хочется отплатить ему тем же.
— Прекрасная идея, Марина. Обязательно приеду. Спасибо, что позволяешь видеться с внучкой.
— Это меньшее, что я могу сделать для вас, чтобы отблагодарить за вашу поддержку и такое доброе сердце.