Я всегда был идеалистом…
Шрифт:
Сначала я бы хотел напомнить: Георгий Петрович неоднократно утверждал: «Мы прямые наследники Аристотеля. Между нами никого нет».
Зачем мне методология? Что я делаю с этим Учением, исходя из той деятельности, которой я занимаюсь? Я занимаюсь разработкой философии деятельности, необходимой составляющей которой, на мой взгляд, является методология. Я знаю, что такое представление не согласуется с часто цитируемым империалистическим представлением Георгия Петровича о методологии от 1991 года «как универсальной формы мышления, организованной в самостоятельную сферу мыследеятельности и рефлексивно, в том числе и исследовательски, охватывающей все другие формы и типы мышления». Зато мое представление согласуется с другим его, более ранним предложением времен деятельностного подхода – создать
Георгий Петрович подсказал мне, как разрешать подобное рассогласование уже во время нашего знакомства, при первом посещении моем семинара ММК в Институте психологии АПН. Почувствовав во время нашей короткой беседы и после семинара, что я попался на крючок ученичества к нему, он тут же сформулировал цель: «Вам следует научиться мыслить самостоятельно и выработать свои собственные воззрения». Я оказался его единственным формальным аспирантом и мог узурпировать его время, когда с работы из Института технической эстетики он ездил домой. Несколько пересадок автобусом, метро. Он был моим ментором в каком-то смысле. Он руководил каждым шагом моего развития, за что я действительно должен быть вечно признателен.
Я понял, что достиг этой цели, когда в 1973 году во время одной из конференций он мне довольно резко сказал, что я больше не ученик. Думаю, это была реакция на то, что я был не согласен с рядом его представлений, например о системах, мыслекоммуникации, а в особенности с положением, что мышление не есть деятельность. С его, на мой взгляд, пагубным последствием типа концепции мыследеятельности. Прошу прощения. Безусловно, Георгий Петрович остается и всегда будет для меня образцом Методолога и Учителя.
Это заявление заставляет меня объясниться, в чем я следую методологическим взглядам Учителя с большой буквы, а в чем иду своим путем. Учитывая ограничения во времени, я обойдусь лишь одним примером – понятием системы. Одно замечание. Дело в том, что в международном сообществе исследуются различного рода системы, но Георгий Петрович, на мой взгляд, был первым, кто поставил вопрос о понятии системы вообще. Об этом понятии я и буду говорить.
Я твердо убежден, что под руководством Георгия Петровича в ММК был разработан совершенно новый философский подход, основанный на идее деятельности и противопоставленный трем другим основным существующим подходам: натуралистическому, феноменологическому, теологическому, который Георгий Петрович называл экзистенциальным. Поэтому и я продолжаю быть ортодоксальным последователем этого деятельностного подхода и стараюсь по мере способности его развивать. Не мыследеятельности. Именно деятельностному подходу не соответствует ряд устоявшихся и до сих пор употребляемых в системомыследеятельностной методологии представлений и методов. Ярким примером могут служить натуралистическое представление, прошу прощения, предмета и объекта и соответствующий им метод конфигурирования, который находится в прямом противоречии с принципом множественного существования объектов в деятельности. Столь же натуралистическим является и понятие системы, введенное Георгием Петровичем в 1964 году, а именно как средство конфигурирования предполагаемого метода преодоления проблемы многопредметности в науке, которая тогда интенсивно обсуждалась, ради которой и произошло системное движение в начале в лице фон Берталанфи.
В то же время с деятельностной точки зрения понятие системы предназначено не для конфигурирования, а для преодоления логических затруднений, связанных со сложностью объектов мышления. Щедровицкий фактически различал три степени такой сложности – понятийную, категориальную и рефлексивную. Он ввел соответствующие три понятия системы. Понятийной сложности соответствовало то, что он называл первым понятием системы. Категориальной сложности – второе понятие системы. Рефлексивной сложности соответствовала матрешечная система деятельности над деятельностью.
Осуществляя деятельностный подход, мы можем представить само системное мышление как акт мыслительной деятельности, характеризуя его в терминах способа, метода, процедур и операций. Результаты разработок методом деятельностного аналога содержательно-генетического исследования позволяют суммировать способ системного мышления как сведение сложного объекта как единства, определяемое его действием, к его простым составляющим, определяемым их предположительно простыми действиями, которые ясны и с которыми можно легко разобраться, а затем возвратное выведение действия единства как интегрального совокупного действия составляющих. Такое понимание согласуется со следующим положением Георгия Петровича 1975 года. Я имею в виду «Кирпич». Главная задача системного анализа – установление формальных соответствий между процессами в целостном объекте и процессами в его частях.
В связи со способом сведения-выведения следует упомянуть введенное Георгием Петровичем в 1964 году, цитирую, «исключительно важное и принципиальное различение организаций как систем, элементы которых объединяются отношениями, и структур как систем, элементы которых объединяются в связи».
Замечу, нигде, никем этого различения введено не было. Исходя из положения Георгия Петровича 1975 года, согласно которому онтологическая схема системы свертывает в себе процесс системного мышления, я рассматриваю различение организаций и структур не как различение двух различных типов систем, а как различение двух составляющих одной онтологической схемы систем. Системная организация – это составляющая, которая свертывает в себе процесс сведения, а системная структура свертывает в себе процесс выведения. В то время как способ сведения-выведения предположительно является общим для всех систем, напрашивается предположение о том, что разным степеням сложности должны соответствовать разные методы, а процедуры и операции должны быть различными для различных идеальных объектов одной и той же степени сложности.
Результаты разработок показывают в типе содержательной генетической логики, что системам понятийной сложности соответствует метод анализа синтеза, исторический первый образец которого содержит диалог Платона «Кратил». Системам категориальной сложности соответствует метод сведения многообразия мира к противопоставлению двух начал или категориальных принципов над общим категориальным основанием, а затем конкретизирующего развертывания этого противопоставления, в результате охватывающего все многообразие мира в этой категориальной плоскости, то есть плоскости основания. Образец этого метода содержится в «Метафизике» Аристотеля и ряде его других работ. Наконец, системам рефлексивной сложности соответствует метод рефлексивного выворачивания матрешек, который использовал Георгий Петрович в целом ряде публикаций.
Таким образом, я хочу отметить, что, хотя деятельностное понятие системы основывается на целом ряде положений Георгия Петровича Щедровицкого, оно не имеет ничего общего с натуралистическим понятием системы, которое он ввел в сведенном им к структуре в 1964 году и до сих пор употребляемом в системо-мыследеятельностой методологии. Прекращение Щедровицким разработки системодеятельностного, а не системомыследеятельностного подхода оставило его в достаточно незавершенном виде. Вместе с тем ряд участников ММК – Пископпель, Ракитянский, Лев Петрович Щедровицкий, – к которым примыкал и я, эту разработку не прекращали. При этом, сохранив основы деятельностного подхода, заложенные Георгием Петровичем, мы вынуждены были переосмыслить даже его основные принципы и значительно развернуть онтологию деятельности. Поскольку эта тема слишком объемна, я ограничусь здесь лишь этим упоминанием.
Таким образом, мой ответ на поставленный вопрос состоит в том, что методология мне не просто нужна, я занимаюсь разработкой методологии в контексте разработки философии деятельности.
Первые полвека своей жизни я занимался тем, что делал науку, но в своей узкопрофессиональной области. Наукой занимался. И имел еще замечательное хобби в виде библиофильства. Мы познакомились с Георгием Петровичем в конце 1982 года. И полгода я входил в курс дела. Но перелом произошел именно на 24-й игре в Одессе, когда я понял, о чем идет речь, и принял для себя решение о смене образа жизни.