Я выбираю тебя
Шрифт:
– Майкл? – небрежно переспросил Слейд.
– Ага. Ну, я так думаю, что у всех бывают приступы раздражения и капризы, хотя у Майкла вроде совсем нет характера, он никогда не сердится.
Дэвид усмехнулся, посмотрев на Слейда.
– Джессика называет это следствием благородного происхождения.
– Ну, может быть, его что-нибудь особенно беспокоит?
Дэвид рассеянно пожал плечами:
– Но я не видел его в таком дурном настроении с тех пор, как в прошлом году произошла путаница с одним чиппендейловским шкафом.
– О?
Некоторые источники, подумал Слейд, не надо искать, сами себя обнаруживают. Право, это удача.
– Да, это моя ошибка, – продолжал рассказывать Дэвид, – но я не знал, что шкаф предназначен для определенного клиента. Мы это иногда делаем, но он всегда ставит нас с Джесси в известность заранее. А шкаф был – красота, загляденье. Из палисандрового дерева самых темных тонов, с великолепной инкрустацией в стиле маркетри. Миссис Лимен купила его в ту же минуту, как его распаковали. Она была в магазине, когда прибыл груз. Один раз взглянула и тут же выписала чек. Майкл приехал из Европы в тот день, когда мы упаковывали шкаф для отправки. Майкл все твердил, что шкаф уже продан и что ему заплатили аванс еще в Европе. С ним просто припадок случился.
Дэвид сделал глоток, нашел, что кофе, пожалуй, слишком горяч, но, смирившись, стал пить.
– Наверное, накладную тогда потеряли, – рассказывал Дэвид. – И это чудно. Джесси просто зверь насчет предварительных заказов, и квитанции у нее всегда в порядке. Да уж, миссис Лимен тоже не очень была обрадована такой путаницей. – Дэвид ухмыльнулся. – Джесси тогда по дешевке уступила ей сервировочный столик, только чтобы успокоить ее нервы.
– А кто же купил шкаф? – внезапно спросил Слейд.
– Что, шкаф-то? – Дэвид поправил очки на носу. – Господи, да не все ли равно. Майкл, мне кажется, никого не называл. Он, знаете ли, пребывал в таком настроении, что спрашивать как-то не хотелось.
– А чек остался?
– Конечно. – Дэвид удивленно посмотрел на Слейда сквозь очки. – В магазине. А что?
– Мне надо срочно уйти. – Слейд быстро встал и направился к лестнице черного хода. – Будь здесь, пока я не вернусь.
– Что вы задумали? – Дэвид осекся, когда Слейд исчез вверху. «Нет, он, наверное, все-таки тронутый», – хмуро размышлял Дэвид, глядя на опустевший стул, где только что сидел Слейд. Идет себе неспешный разговор, а он вдруг срывается с места…
– И чтобы Джессика не высовывалась из своей комнаты, – приказал Слейд, сойдя вниз уже с револьвером под пиджаком.
– Не высовывалась?
– И никого не впускай в дом, – Слейд помолчал, сверля Дэвида острым, жестким взглядом, – чтобы ни единая душа не могла войти, понял?
Что-то в этом взгляде заставило Дэвида утвердительно кивнуть, не задавая никаких вопросов.
Слейд схватил бумажную салфетку и нацарапал на ней номер телефона.
– Если я не вернусь через час, позвони по этому номеру. Человеку, который ответит, расскажи про шкаф. Он поймет.
– Шкаф? – Дэвид тупо поглядел на салфетку, которую Слейд сунул ему в руку.
– Но я не понимаю.
– Это не обязательно, сделай, как я говорю, и все.
Дверь черного хода гулко захлопнулась за Слейдом.
– Ну конечно, – проворчал Дэвид, – зачем мне вообще что-то понимать? Лунатик какой-то, вот и все. – Дэвид в сердцах сунул салфетку в карман. Может, все писатели такие, помешанные, и у Джессики, наверное, глаз на них наметан. Взглянув на часы, он решил проверить, как она. Может, писатель и наговорил сейчас лишнего, но ему удалось заставить Дэвида беспокоиться. Дэвид уже шел по коридору. Неожиданно распахнулись двери гостиной.
– Дэвид! – Джессика бегом устремилась к нему, словно хотела поскорее сократить расстояние между ними, и упала прямо ему на грудь.
– Эй, ну ты даешь, – и он попытался освободиться из ее цепких рук, а потом встряхнул за плечи. – Это что, такая разновидность гриппозного вируса, которая влияет на мозги?
– Я люблю тебя, Дэвид, – и, едва не плача, Джессика обхватила его лицо руками.
Он вспыхнул и переступил с ноги на ногу.
– Ну да, и я тебя люблю тоже. Знаешь, ты меня извини за сегодняшнее утро.
– Мы об этом потом поговорим. Мне тебе о многом надо рассказать, но сначала мне нужно увидеть Слейда.
– Он уехал.
– Как?! – И Джессика вцепилась пальцами в тощие руки Дэвида. – Куда?
– Не знаю. – И Дэвид внимательно вгляделся в нее. – Джесси, ты действительно больна. Давай я отведу тебя наверх.
– Нет, Дэвид, это очень важно. – Ее голос из безумного стал строгим и решительным. Такому тону он привык повиноваться. – Ты должен иметь хоть малейшее представление, куда он поехал.
– Но я не имею, – возразил он, несколько раздраженно, – мы сидели и разговаривали, а он вдруг вскочил и убежал.
– О чем вы разговаривали? – Джессика весьма нетерпеливо тряхнула его за руку. – О чем вы говорили?
– Да так, о том о сем. Я сказал, что Майкл последнее время в плохом настроении. Как в прошлом году, когда произошла путаница с чиппендейловским шкафом.
– Чиппендейловский… – Джессика прижала руки к щекам. – О господи! Ну конечно же!
– Слейд мне велел никого не впускать в дом и позвонить вот по этому номеру, если он не вернется через час. Эй, ты куда?
Джессика схватила сумочку, лежащую на столике у лестницы, и стала лихорадочно перебирать содержимое.
– Он поехал в магазин. В магазин, и уже почти десять вечера. Где мои ключи? Звони, звони в магазин – может, он ответит.
Она быстро вывернула содержимое сумки на пол.
– Звони! – закричала она на Дэвида, разинувшего рот от изумления.
Джессика расшвыряла в стороны все, что высыпала из сумки.
– Не могу найти. Да они же в пальто, – вспомнила она и кинулась к встроенному шкафу.