Я вырос в свободной России
Шрифт:
Я родился на закате Советского Союза, в 1989 году. Я рос, а вместе со мной росла новая Россия. Мы практически ровесники, несколько лет разницы, которых все равно не помню. Как не помню очередей, дефицита продуктов в магазинах, талонов на питание и много другого, за что так ругают Союз. У нашего поколения было «все», начиная от модной одежды и заканчивая кока-колой. Мы росли, ощущая свободу, мы хотели жить как герои западных боевиков, подражали им. Но с возрастом начали закрадываться сомнения: а свобода ли это? Разве количество денег и власти должно определять положение человека в обществе? Конечно, нет. Так, может, отсутствие равных законов для всех можно назвать свободой? Тоже нет. Необходимо разобраться, что же такое свобода на самом деле. В энциклопедии дана трактовка: свобода — это наличие у человека или процесса возможности выбора варианта и реализации (обеспечения) исхода события. Отсутствие такого выбора и реализации выбора равносильно отсутствию свободы — несвободе. В 1991 году народом был сделан
В 90-е многие увидели свободу в возможности воровать, обходить закон, и я не говорю о привилегированных слоях общества. Новая власть больше не указывала, что и как делать, рыночные отношения охватили все сферы жизни общества. Частная собственность, предпринимательство, преобладание личных интересов над общественными — куда ж еще свободнее? Неудивительно, что население приняло это за чистую монету. Не могу сказать, был ли это чей-то злой умысел или же стечение обстоятельств. Впоследствии противостоять этому стало довольно сложно. Если допустить, что завтра все органы государственной власти начнут исполнять свои обязанности должным образом, то больше половины предприятий, образовательных учреждений, больниц, банковского сектора, рынков и многого другого просто-напросто закроется, не говоря уже о частном секторе. Все они не ответят букве закона, нормам и требованиям. И как быть? Получается, что возможность обойти закон тоже своеобразная свобода? Любая власть в конечном итоге стремится к ограничению прав и свобод граждан, а на основе подобных правил тем более.
Прошло всего двадцать лет, а как люди привыкли. Коррупция стала неотъемлемой частью нашей жизни, никто не удивляется, и все как-то пугающе легко относятся к очередной новости о продажных судьях и проворовавшихся чиновниках. Неужели обыденность, стремление заработать деньги, навязанная пресловутая американская мечта так безнадежно закрывают нам глаза? Зачем играть по таким правилам свободы, где деньги и связи определяют количество наших прав? Если есть фактор, ограничивающий выбор, то о свободе говорить не приходится.
Человек — это такое создание, которое всегда стремится к упрощению своего положения. Если можно не работать — не будет, если можно сократить — сократит и так далее. В 90-е мощная бюрократическая машина Союза рухнула, следовательно, появилась возможность сглаживания многих углов. Мало кто задумывался о будущем, нужно было выживать, а кому-то — просто оставаться на том же уровне потребления. Псевдосвобода — возможность отступить от норм и правил — никогда не приведет к успеху. Свободу необходимо беречь, она предполагает отказ от некоторых личных выгод в пользу общих. Вырос ли я в свободной России? Тут скорее подойдет термин — разгульная Россия. Некая вседозволенность с учетом определенных факторов. Если кому-то и нужна такая свобода, то мне категорически нет.
Николай Парфенёнок, Санкт-Петербург
Я родился через полгода после развала Советского Союза. Даже двадцать лет — такой период истории, который не в состоянии отразить всю гамму последствий событий такого уровня, что уж говорить про попытки анализа середины — конца последнего десятилетия двадцатого века. Вдвойне сложно делать выводы из-за того, что реальное и независимое описание событий начала 90-х весьма сложно найти. Информация, получаемая при опросе очевидцев, также не является валидной, так как людям свойственно оценивать лишь текущие на тот момент показатели, не принимая в расчет затраты государства на долгосрочные реформы, чьи семена дают всходы позднее. Плоды тех демократических преобразований, совершенных ценой тяжелой экономической ситуации 90-х, основная масса страны ощутила лишь в последнее пятилетие.
Оценивая, свободной является страна или нет, необходимо для начала определить, что же это такое — свободная страна. В моем понимании, свободной является та страна, которая проводит свою политику с учетом национальных интересов, интересов своих граждан. Свободная страна та, которая гарантирует соблюдение прав человека на своей территории. Страна с социально защищенным населением. Страна со свободными СМИ.
Итак, начало 90-х годов. Оковы железного занавеса пали. Наконец-то были опубликованы запрещенные советской цензурой литературные шедевры. Теоретически россияне получили возможность путешествовать в зарубежные страны, открывать свое дело. В страну наконец пришло продуктовое и товарное изобилие. Это те самые плоды 90-х, которыми мы наслаждаемся сегодня. Правда, дались они тяжелой ценой для современников: шоковая терапия Гайдара, экономические реформы Павлова, падение по уровню жизни на 68-е место, бешеный государственный долг, приватизация государственной собственности, ликвидация предприятий, невыплаты зарплат, вынуждавшие население продавать ваучеры. Слегка оправившихся от всех потрясений россиян ждало новое испытание в виде дефолта 1998 года. По экономическим показателям назвать Россию свободной, увы, не представляется возможным. Не представляется возможным назвать по этому показателю свободной и современную Россию, чья экономика полностью зависит от цен на энергоресурсы, курс рубля имеет весьма смутное будущее и инвесторы не особо спешат вкладывать в нашу страну. Россия может продемонстрировать относительное благополучие своего преимущественно молодого населения, и то не в последнюю очередь благодаря давшим наконец всходы глобальным реформам 90-х, но, увы, демонстрирует и нищенское положение людей, проработавших на благо своей страны в течение всей жизни.
Отвечая на вопрос, была ли Россия свободной в 90-е и стала ли свободной сегодня, необходимо проанализировать внешнюю политику изучаемого периода. Советский Союз рухнул, и западный мир замер в ожидании: что собой будет представлять завтра страна, вчера бывшая сверхдержавой; будет ли она реанимироваться или превратится в автократическое государство с агрессивным настроем, угрожающее ядерным оружием. Увы, Российской Федерации было не до проработки долгосрочных внешнеполитических приоритетов, но ей крайне необходима была поддержка западных партнеров. Некоторые политологи (к примеру, Кременюк В.А.) считают, что, если бы Андрей Козырев не проводил прозападную политику, российской демократии пришел бы конец.
Россия быстро вошла в G8, сохранила за собой место в Совете Безопасности ООН. Сложно сегодня проигрывать альтернативные модели развития, но факт есть факт: пусть сокращение менее выгодного для России количества боеголовок — вопрос исключительно имиджа, но, к примеру, результаты непоследовательной политики на Балканах всплывают у нас везде. Свое внешнеполитическое лицо Россия начала приобретать при министре Примакове, когда произошел переход от гибкой политики (как называл данный период Дэвид Эбшайр из Центра стратегических и международных исследований) к прагматичной. Россия стала способна отстаивать национальные интересы и могла уже позволить себе развернуть самолет с министром иностранных дел прямо над Атлантикой после поступления новости о начале бомбардировке берегов Дуная. Не особо Россию беспокоило и крайнее раздражение Запада по поводу продажи оружия Китаю.
После развала СССР генерал Лобов задался вопросом: ОВД нет, так зачем НАТО? Увы, НАТО отменять в связи с развалом СССР никто не собирался, более того Россия была близка к вступлению в альянс в начале 90-х. Для большинства россиян членство в НАТО кажется сегодня абсурдным, хотя В. Путин в 2008 году, отвечая на вопрос о возможности вступления, сказал: «Never say never», [3] но необходимо признать, что Россия и НАТО уже не враги, хотя еще и не друзья. Возьмем, к примеру, опыт Франции в НАТО. Членство было приостановлено в 1966 году, но в 2009 году Франция вернулась в ряды альянса. Некоторые политологи выражали надежду на то, что Франция станет мощным противовесом США, тем самым одновекторность курса НАТО уйдет в прошлое. Наивной кажется сегодня возможность согласования всех разногласий России и НАТО, но необходимы переговоры и серьезная реформация НАТО, превращение его в организацию, которая будет реальным гарантом международной безопасности и сильным органом в борьбе в первую очередь с международным терроризмом. Лишь после этого возможно вступление России в альянс, что сделает его многополярным и будет благом для всего международного сообщества.
3
http://www.rian.ru/defense_safety/20081116/155232998.html
Анализируя внешнюю политику, можно сделать вывод, что с приходом Примакова к 1996 году в России начала прослеживаться внешняя политика, отвечающая национальным интересам, и по этому показателю Россию можно считать свободной страной.
В 90-е более опасными странами для журналиста, чем Россия, были только Алжир и Ирак. [4] В 90-е же начинают прослеживаться сферы влияния в электронных СМИ медиамагнатов. ОРТ, единственный телеканал, который вещал практически на всей территории страны, находится в сфере влияния Бориса Березовского, равно как и телеканал ТВ-6. На третьем канале, согласно указу президента Б. Ельцина, в 1994 году начинает вещание телекомпания НТВ, принадлежавшая Владимиру Гусинскому. Следует отметить, что и ОРТ, и НТВ, и ВГТРК поддержали кандидатуру Бориса Ельцина на выборах 1996 года, даже несмотря на явное соперничество Гусинского и Березовского. Первый главный редактор журнала Forbes Пол Хлебников в своей книге «Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России» отметил, что «контролируя 36 процентов акций ОРТ, он обладал правом вето на любое решение. Но это было не все. В отсутствие сильного акционера в лице государства он фактически управлял ОРТ» [5] .
4
См.: Рантанен Г.Глобальное и национальное: массмедиа и коммуникации в посткоммунистической России. М.: Изд-во Московского ун-та, 2004. С. 47.
5
Хлебников П. Крестный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России. 2-е изд., испр. М.: Детектив-Пресс, 2004. С. 207.