Я за тобой никогда не следила
Шрифт:
Он ответил не сразу. Наталья тут же ринулась в атаку:
– Зачем вам мой брат, черт вас дери?!
– Наталья, и вам добрый день! Я сам вас найду. И избавьтесь от фотографий, неразумно возить их с собой.
Наталья нервно вжалась в кресло.
– Не волнуйтесь, о фотографиях никто не знает и не узнает, если будете умницей, – добавил агент приятным голосом.
Гудки мерзко застучали в висках. Этот Адовцев ее достал! Откуда ему известно про фотографии, за ней следят? Мобильный вновь зазвонил, она схватила телефон, надеясь услышать Павла.
–
Наталья устало закрыла глаза. Если жертвы такие же, как с проруби, без помощи не обойтись. Есть один человек, который может помочь, пожалуй, перед перинатальным центром стоит его навестить. Именно ему Наталья собиралась звонить прошлой ночью.
Спустя час Третьякова подъехала к большой «сталинке». Фонари струящимся светом отталкивали мелкие снежинки, которые вихрем падали к ногам, в город пришла оттепель.
Она подбежала к подъезду и высвободила руку из вязаной варежки, набрала код на металлической панели домофона. Минуту спустя ей ответил мягкий женский голос:
– Кто за дверью?
– Мария Валентиновна, это Наташа Третьякова.
В динамике послышалось шумное дыхание.
– Наташенька, очень рада, дорогая! А Сонечки нет, она уехала за границу.
– Знаю, Мария Валентиновна. Я к вам, если позволите.
Соня Величкина была ближайшей подругой Натальи. Они вместе учились в Высшей следственной школе, сблизились на практике после первого курса, а потом и в общежитии поселились вместе. Со временем Наташа с Соней стали дружны, будто родные сестры.
Величкина часто приглашала подругу в гости к бабушке на длинные чаепития с овсяным печеньем и непременными играми в преферанс и покер после. Если вначале голову Натальи и занимали вопросы, отчего Соня снимает комнату в общежитии, а не живет с бабушкой в большой уютной квартире, то после этих вечеров ответ пришел сам собой. Мария Валентиновна была большой болтушкой и не оставляла девочке времени «на себя», занимая нескончаемыми рассказами о своей молодости либо увлеченно делясь новыми открытиями в области науки, будучи кандидатом химических наук и заведующей кафедрой неорганической химии в университете.
После окончания вуза Величкина уехала в Грецию с красивым греком, с которым случайно познакомилась на отдыхе. Подруги постоянно писали друг другу письма, делясь особо важными новостями, которых с течением лет становилось все меньше, но связи они не прерывали.
Сонька позвонила Наталье пару месяцев назад и поведала радостную новость – она возвращается домой, она порвала свои «греческие» отношения и по уши погрязла в виртуальном романе с мужчиной из России. У Натальи в голове не укладывалось, как можно было уехать черт знает куда, чтобы потом виртуально влюбиться в мужчину из города своей студенческой молодости и снова вернуться домой! Да уж, чего-чего, а логики в действиях Соньке точно не в избытке.
Квартира Марии Валентиновны встретила Наталью привычным запахом овсяного печенья. Сама хозяйка была в красивом черном платье, украшенном по большому декольте красными маками, и сером вязаном платке, кокетливо накинутом на плечи.
– Здравствуйте, деточка, – женщина радостно протянула руки для объятий, – у меня гости, Иван Федорович, мой коллега, мы чаи гоняем на сон грядущий. Проходите, будьте любезны.
В просторной комнате на столе по центру богатой сервировки возвышался графин с водкой. «Ага, чаи», – подумала Наталья.
Мужчине на вид было около семидесяти. У него было выразительное лицо и седые волосы, а массивные очки и крупные запонки на манжетах голубой рубашки придавали образу некоторую брутальность. Он встал во весь немалый рост, пожал Наталье руку и пригласил сесть.
– Выпьете водочки, барышня?
– Спасибо, но я за рулем.
Водка Наталью вполне устраивала, голова гудела после церкви, только вот пересаживаться на такси не хотелось.
– Угощайтесь, дорогая, вот и сальце здесь, и прекрасный зельц! Жаль, что Сонечки нет, мы обязательно отыграли бы партию. – Мария Валентиновна рассмеялась.
Наталья вспомнила ужасающе длинные вечера за покером и не смогла сдержать улыбки.
– Простите, что так поздно, но у меня важное дело, есть вопросы, с ответами на которые вы можете помочь.
Мария Валентиновна надела на свой маленький курносый носик очки, взбила рукой блестящий каштановый шиньон и приготовилась слушать.
– Я хочу спросить у вас о воде. Точнее, о ее аномальных свойствах.
– Да, дорогая, слушаю внимательно!
Иван Федорович в одиночку осушил рюмку, поморщился и обратился к Наталье:
– А с чем связан ваш интерес? Я докторскую защищал на той же кафедре, что и Мария Валентиновна, и почти полвека занимаюсь опытами, – полагаю, вопросы у вас возникли не из праздного любопытства?
– Понимаете, есть некоторые нюансы работы, так что, если можно, в подробности вдаваться не буду.
Иван Федорович шумно захрустел капустой, отправил в рот кусочек поджаренного тоста с ломтиком сала и расцвел улыбкой в искреннем блаженстве.
– А не связано ли это, дорогая барышня, с событиями недавних суток?
Третьякова удивленно посмотрела на профессора, очень странно, что он так быстро понял основной мотив ее визита. Уж не экстрасенс ли он?
– Я почему спрашиваю. Моя внучка собиралась окунуться в проруби: Лера из популяции так называемых моржей. – Он громко рассмеялся. – Но ее удалось отговорить, меня очень заинтересовало состояние воды в тот день. Вы понимаете, о чем я? Река не замерзла при низкой температуре, что в принципе невозможно при структуре и физических свойствах воды!
Наталья почувствовала, как по телу забегали мурашки. Вот тебе и оперативная секретность! Похоже, все в курсе, а ее отстраняют от дел ввиду повышения кода доступа!