Я зарекалась любить
Шрифт:
Никогда не понимала женского любопытства в этом отношении.
– Тогда я весь внимание, - он положил локти на стол и наклонился ближе ко мне.
Я прищурила глаза, передо мной открывалось обширное поле деятельности.
– Каким ты был в детстве?
– Избалованным, непослушным, упрямым… Я могу долго продолжать, - он поджал губы, ожидая моей реакции, но я не отступила.
– Какие у тебя родители?
Он
– Мама - добрая заботливая, мягкая, принесла свою жизнь в жертву нашей. Моей и сестры. Отец – эгоистичный трудоголик, думающий лишь о своей репутации и увеличении своего капитала.
– Какие у них отношения?
– На уровне рабовладельческого строя: он имеет жизнь султана (много любовниц и прочие развлечения), она воспитывает детей, мечтает о внуках.
– Как она на это согласилась?
– Много лет назад она пыталась от него уйти, но это бы значительно испортило его репутацию, он угрожал, что не отдаст ей детей. Она осталась. А когда дети выросли, поняла, что уже и не знает другой жизни, как с ним. Сказала, что за все его простила. Какой он в настоящее время с ней, я не знаю, я вообще не могу сказать что происходило в моем доме после того, как я ушел из него.
– Почему ты ушел?
– Не сошелся во мнениях со своим отцом. Мне однажды дали четко понять, что я неблагодарный сынок, который ничего сам не добился и не имею никакого права голоса в родительских стенах. Я понял, что он был прав, решил что- то изменить, попытался. Было тяжело, но вроде у меня получилось.
– Теперь ваши отношения должны наладиться, разве нет?
– Нет, - Ваня отрицательно покачал головой, - у нас во всем расходятся взгляды. Он бизнесмен, занимается продажей недвижимости. Все, что связано с маркетингом- он презирает, всегда осуждал мой выбор, но, слава Богу, в России образование бесплатное. Он мечтал, чтобы я был его преемником, а меня угнетает сама мысль попытки делать деньги из воздуха!
– Что ты имеешь в виду? – я не понимала, о чем он.
– Рынок недвижимости – это подешевле, продал подороже. Ленивая попытка обогатиться. Мне нравится созидательный процесс, именно поэтому я работаю только в производственных компаниях. Я чувствую себя интеллектуальным звеном создания чего- то. Конечно, я не точу гайки и не стою у станка, но, тем не менее, понимать, что ты приложил руку к тому, чтобы что- то было произведено, приносит осознание, что я принес какую- то пользу. Будь это косметикой или машиной – это неважно. Ты что-то создал, произвел, понимаешь?
– А от услуг, по- твоему, пользы нет?
– Есть, но не в той степени, и, зачастую, услуги бывают ложными.
Мы еще долго болтали, укутавшись в пледы, узнавая, поближе друг друга. Нам удалось насладиться таким архитектурным видением, как развод мостов на фоне белых ночей. Я разглядела в небе первую, совсем блеклую звезду и загадала желание, чтобы этот невероятно романтичный мужчина, по имени Иван Давыдов, любил меня также сильно, как его люблю я. Ведь на День рождения все мечты должны сбываться?
***
Какими
Ночь с воскресенья на понедельник я уже провела в своей кровати, сетуя на то, что мне во- первых, необходимо выспаться, а во-вторых, подготовиться к трудовой неделе. Но чего уж тут греха таить, я просто набивала себе цену. Но ровно в назначенное время меня ждал уже до боли близкий для меня человек в машине возле моей парадной.
– Удачного рабочего дня, - лукаво сказала я Ивану и как можно грациознее выпорхнула из машины. Мне вообще казалось, что если я прибавлю шаг, то точно взлечу, слишком веселое у меня было настроение. Как обычно, с одержимой ответственностью трудоголика я окунулась в работу, отбиваясь от всяческих соблазнительных приглашений Макса попить кофе и посплетничать. Смущало меня именно второе, так как уже не имело смысла притворяться о моих отношениях с Иваном перед моим гомосексуальным другом, было крайне трудно отделаться от его любопытных глаз. Казалось, что у него была специально выверенная шкала моих эмоций, типа: улыбается - хорошо провела выходные, широко улыбается – у нее был секс. Как будто у меня все на лбу написано. Я даже отказалась от обеда, ссылаясь на большой объем работы, понимая, что, если дело пойдет в том же духе, помирать мне с голоду на поле боя между моей стеснительностью и похотливым любопытством Макса.
Дождавшись, когда офис опустел на период обеденного приема пищи, я решила проскользнуть и приобрести хоть что-нибудь съедобное в снек- автомате, который совершенно не кстати загробастал всю мою мелочь, но даже не собирался выдать требуемый мною шоколадный батончик. Спираль обернулась в полоборота, но шоколад не успел упасть. Я слегка стукнула по автомату рукой, но ничего не изменилось. Батончик так и продолжал висеть под коварным углом в 45 градусов, сводящий мой пустой желудок с ума.
– Не получается? – услышала я голос позади себя, - а ты своего дружка попроси, у него сил побольше будет, он вообще в этом мастер.
Я отступила назад и обернулась. Передо мной стоял Алексей, а на пол-лица у него светился фингал пурпурно- фиолетового цвета. От удивления у меня вытянулось лицо.
– Чего молчишь? – вызывающе спросил мой собеседник и, не дожидаясь моего вопроса, ответил, - да-да, это его рук дело, хренов защитник.
Алексей окинул меня с ног до головы презрительным взглядом и пошел в сторону лифта, а я, забыв о предполагаемом обеде, сжимая от негодования кулаки, направилась к Ивану, с каждым шагом продумывая уничижительную речь псевдо помощи.
– Ты! Ты что наделал? – я даже не удосужилась постучать, на мое везение Иван был один в кабинете.
Иван, прищурив глаза, оценил мое состояние, медленно встал и закрыл за мной дверь, после чего спросил ровным и непринужденным тоном:
– Ты о чем?
– Я об Алексее, - уточнила я, хотя ни на минуту не сомневалась, что Иван все понимает и так, - ты зачем влез? Кто тебя просил?
– Я не мог не влезть, когда мою девушку поливают грязью, - он стоял в метре от меня, сложив руки на груди в оборонительной позе, облокотившись на край стола.