Яд власти
Шрифт:
Он приказал Чернову:
– Дима, живее!
Он повернулся к Демко и Лазареву:
– Вниз, на первый этаж, беглый осмотр, выход во двор, оценка обстановки, укрытие, доклад мне. На все пять минут. Вперед!
Старший лейтенант и прапорщик рванулись по лестнице.
В это время Лютиков и Молчунов вынесли продолжавшего орать, обезболивающее еще не подействовало, полевого командира ИГИЛ.
– Быстро, парни, быстро.
– Да куда уж быстрей, – проговорил прапорщик, – этот бычара тяжелый. Отъелся, сука, на гуманитарных продуктах, что отнимал у женщин и детей. Убил бы.
– Тащи, Молчун, и молчи. К этому тебя даже фамилия обязывает.
Раненого, который немного успокоился, но сверкал глазами, в которых отсвечивали лютая ненависть, злоба и страх, подтащили к лестничной площадке. Одновременно прошел вызов старшего лейтенанта Лютикова:
– «Четвертый», «Первому»!
– Да?!
– Во дворе чисто, с востока какой-то отдаленный шум.
– Шум чего?
– Определить невозможно. Но возможно пикапы.
– Черт бы их побрал. Лазарь?!
– Я, – ответил прапорщик-снайпер.
– Дымовые шашки.
Лазарев постучал по подсумку:
– Здесь они родимые, две штуки, крышки свинчены.
– Добро. Вперед.
Горячий, но чистый воздух заполнил легкие. Но не время на расслабуху.
Уланов приказал:
– Демко, Лазарь впереди, за ним Лютик и Молчун с балластом, мы с Черновым прикрываем. Шашки, Гена.
Прапорщик передал майору дымовые шашки.
Группа двинулась к соседнему колодцу, ведущему в коллектор, а тот прямо в расположение сирийского батальона.
Заместитель Аль-Аграна действительно решил пустить в ход пикапы. Две «Тойоты». Они вышли из-за южного дома, когда группа подошла к колодцу. Боевики у пулеметов увидели ее сразу. Больше во дворе попросту никого не было.
Клацнули затворы.
Улан крикнул:
– На землю, за естественные укрытия, продвигаясь к колодцу.
Сам же, вырвав шнур, бросил в сторону пикапов дымовые шашки.
Повалил дым, майор и капитан открыли огонь в сторону пикапов. Оттуда донеслись вопли, ударил один пулемет, пули вздыбили грунт метрах в трех от заместителя. Заработал второй «Браунинг», его стрелок взял заметно левее, разнеся «детскую горку». Странно даже подумать, что ЗДЕСЬ когда-то играли дети. Четверо спецназовцев с полевым командиром благополучно спустились в коллектор.
Чернов взглянул на Уланова:
– Пора и нам, Рома, иначе пулеметы достанут.
– Отползаем к колодцу.
Но в эту минуту грунт вспахали мелкие фонтаны. Это от пуль автоматов. Уланов повернулся левее, увидел приближающихся пятерых боевиков, стрелявших по направлению. Они не видели целей.
Уланов приказал заместителю:
– Дима, в коллектор!
– А ты?
– А я прикрою. Не хватало еще, чтобы «духи» успели нам в шахту закинуть пару гранат. Их надо задержать. Уходи, это приказ!
Капитан подчинился.
Уланов положил трех из пяти, у двоих оставшихся, видимо, пропал боевой пыл, они залегли за бетонными обломками.
Уланов стал сдавать к колодцу.
Оглянулся, и вовремя.
Метрах в тридцати с тыла подходила еще троица духов.
Поняв, что обнаружены, они вскинули автоматы.
Уланов опередил их, тремя прицельными короткими очередями выбив всех троих. Он нажал на спусковой крючок, чтобы дать очередь веером, но вместо выстрела услышал щелчок. Все, магазин пуст. И когда только успел расстрелять тридцать патронов? Перезаряжать автомат времени не было. Уланов юркнул в колодец. И опять вовремя. Пулемет «Браунинга» ударил вокруг колодца, прогремел рядом взрыв. Это уже ручная граната.
Он буквально слетел по короткой лестнице и влепился бы в бетонный желоб коллектора, если бы не Чернов, который поймал командира.
– Твою мать, – выругался майор, – мог и башку свернуть.
– Бежим, командир, «духи» скоро забросают колодец гранатами.
– Если не устроят преследование.
– Вряд ли, они-то знают, куда ведет коллектор и куда мы пойдем. Хотя… могут.
Офицеры добежали до изгиба по тухлой жиже, когда за спиной прогремели сразу три взрыва. Взвизгнули осколки. Пришлось падать в зловонную канаву. Отрикошетив, осколки ударились в стену изгиба.
Уланов запросил старшего лейтенанта Демко:
– «Третий», «Первый»!
– Да?! Где вы, что у вас?
– У нас порядок, что с вами, осколки не задели?
– Они не долетели до нас.
– Ну и отлично. Догоняем.
Чернов предложил:
– Может, на всякий случай пару растяжек поставить? Кто знает, что у «духов» на уме, ломанутся сдуру следом, а если еще и с огнеметом…
– Ставь, но быстро.
Труба коллектора диаметром около двух метров не имела ничего, за что можно было бы зацепить проволоку, а вот на днище со временем куски арматуры обломились.
Чернов натянул проволоку, один конец которой прикрепил к кольцу предохранительной чеки гранаты Ф-1, имеющей разлет осколков до двухсот метров. Вторую растяжку поставил на удалении в пятьдесят, продвигаясь по коллектору на северо-запад. Вскоре догнали основную группу. А через двести метров, аккуратно обойдя открытый второй колодец, глотнув немного свежего воздуха, увидели впереди свет фонаря. Шедший впереди Демко вскинул автомат.
И тут же голос на русском с акцентом:
– Офицер! Мы из батальона майора Шахани, высланы к вам навстречу.
– Кто конкретно выслал? Сам майор?
– Да, но по приказу вашего полковника Сомолинина, Сломинова, фамилия у него сложный.
– Смолинский?
– Да, да, Смолинский, я же говорил, сложный фамилия. Он приказал, проводить в Броды.
Броды назывался учебный центр спецназа у одноименного селения. Игиловцы о нем знать не могли.
– Сколько вас?
– Отделение семь человек, я сержант Али Хуни.
– Стоять, где стоите и погасите фонари.
Сирийцы подчинились.
Уланов, слышавший все это, достал специальную радиостанцию. Это мощная станция, похожая на сотовый телефон, работала даже под землей.