Ядовитые земли
Шрифт:
Они вдвоем добрались по морю до Вилеи, где и обосновались. Средства у маленькой семьи были – Фаа платили не скупясь, позволив собрать некоторые сбережения. Прабабушка магией почти не владела – так, только огонёк зажечь, воду очистить, простейшие хозяйственные приемы, ей хорошо давались гадания на морских раковинах. Бабушка оказалась ещё слабее, однако обладала очень полезным навыком – быть в нужном месте в нужное время. Так она познакомилась с дедушкой: отправилась в лавку с тканями как раз в тот момент, когда туда зашел молодой хозяин (она этого ещё не знала), на пороге оступилась, сломала каблук. Галантный молодой человек (дедушка) помог ей, отремонтировал туфлю, угостил кваном в ближайшей кондитерской,
Он очень радовался рождению дочери, назвав первый свой корабль её именем – Изабелла. Маме исполнилось пятнадцать, когда дедушка пропал, сгинул в море.
Бабушка расспрашивала других моряков, которые в один голос рассказывали о небывалом шторме возле восточного побережья Мофалии, у Шатсотских островов. Скорее всего, дедушкин корабль затонул во время него. Бабушка не смогла должным образом управлять его делом, у неё не было дедушкиной хватки. Для обеспечения маленькой семьи – трех оставшихся женщин – она сделала самое умное, что могла: продала две их лавки компаньонам, а деньги положила в банк под проценты. Они жили тихо, без особой роскоши, но ни в чем не нуждаясь. Бабушка не стала во второй раз выходить замуж.
Маме исполнилось двадцать, когда она вышла за папу. Он был младшим сыном аптекаря – именно в его фамильном доме живем мы сейчас, используя помещение старой аптеки как парфюмерную лавку. Дедушка Аргус Ламброзо, основатель аптечного бизнеса, умер рано, завещав все имущество по старшинству дяде Сантуцио. Папа, Сандро, ушел в «примаки» в семью жены. В то время с Грентом шла оживленная торговля. У отца там оказалось много знакомых - его отправляли туда учиться в колледж. Там он и встретил маму – раньше всех детей, обнаруживающих даже слабые магические способности, обязательно отправляли в Грент учиться – в какой стране они бы ни родились: это было очень престижно… Так что у меня маги с обеих сторон.
Курьезное совпадение: познакомившись в магическом колледже, родители встретились в Вилее, обнаружив, что живут на соседних улицах!
Отец некоторое время работал вместе с братом, зарабатывая приготовлением магических эликсиров, но Сантуцио предложил ему уйти, из-за того, что он перетягивает покупателей на себя. Отец, взяв с собой меня, маму и бабушку – к тому времени прабабушка уже умерла, переехал в Грент, где открыл собственный бизнес: нечто среднее между аптекой и бакалейной лавкой. На самом деле мне до сих пор странно, почему дедушка Аргус выбрал управляющим аптекой дядю Сантуцио: старший из братьев никогда не обладал ни торговой хваткой, ни учтивостью, ни какими другими особыми талантами, но именно он слыл у родителей любимчиком.
Венсан ухмыльнулся:
– Я понял, что на родительскую любовь или нелюбовь вовсе не влияют такие вещи. Раз у нас откровенный разговор… Мама так и не сказала отцу, кем стал его сын – он до конца жизни считал, что я влюбился в недостойную особу и сбежал с нею не известно куда, бросив добропорядочную невесту прямо перед свадьбой. Мне действительно повезло, что мама пережила его на двенадцать лет: иногда, когда совсем припекало, я прятался в собственном доме. Такова материнская любовь – она принимала меня в любом состоянии, даже зная, что я кошмарное чудовище, а однажды, когда переживал ломку и не мог достать крови, предложила мне свою.
– Ты… - Циана широко раскрыла глаза.
– Нет. Я хоть и чудовище, но кусать собственную мать… Тогда напал на какого-то подвыпившего господина – еле удержался, чтобы не выпить его досуха. У меня, между прочим, если ты ещё не в курсе, правило: никого не убивать, если самому не угрожает опасность. Вампиры консервируют ранку от укуса – она становится почти незаметной, не болит… Человек почти не страдает, только ощущает упадок сил и… Ты знаешь.
– А как получается консервировать?
–
– Значит, дело в слюне…
– Нет, не только. У вампиров своя магия, не такая как у живых существ. Законы гравитации на нас тоже действуют с исключениями: я, например, могу при… - он чуть было не проговорился о том, как может прикрепляться к потолку, вовремя спохватившись: Циана могла задуматься о том, как он проводит ночи.
– В общем я могу висеть вниз головой сколько угодно, - вышел он из положения: перед глазами некстати возникло видение спящей Цианы, разметавшейся во сне. Венсан вздохнул, стараясь как можно скорее отогнать его.
– Ясно, - женщина не заинтересовалась скользкой темой, - Мы подъезжаем. Вон там, видишь, скала? Под ней грот, который нам и нужен. Правь ближе туда, не бойся, там скалистый пляж, коляска не забуксует.
Венсан остановил фаэтон рядом со скалой, прямо у входа в грот, невидимый со стороны дороги.
– С тобой идти? – спросил он.
– Лучше не надо, - ответила Циана, - Келпи не любит чужаков. Он меня-то выносит с трудом. Если понадобится, я позову.
Она направилась в пещеру, захватив корзинку с пирожками и газету, вампир остался снаружи, с коляской и лошадью. Зайдя в это знакомое место, Циана его не узнавала: по земле всюду были разбросаны водоросли, издававшие сильный запах йода. Она хорошо помнила, как вместе с Келпи убирали их подальше от его жилища. С обострившимся нехорошим предчувствием, женщина направилась вглубь пещеры. На соломенном матрасе лежал Келпи в человеческом обличье: его мертвенно бледное лицо с восточными чертами резко выделалось на фоне серого песка, устилавшего дно пещеры.
– Келпи!
– она кинулась к нему. Из угла к женщине что-то быстро метнулось.
Венсан протягивал Бурелому кусочек сахара на раскрытой ладони, когда до его чуткого слуха донесся женский вскрик со стороны грота. Вампир сам не заметил, как оказался там: с удлинившимися клыками и выпущенными когтями на обеих руках он яростно шипел, выискивая угрозу налившимися кровью глазами.
В центре пещеры на истрепанном матрасе лежал очень бледный молодой парень с тонкими чертами лица и длинными черными волосами – такая внешность характерна для уроженцев Дальнего востока – Яматаго и близлежащих к этой стране областей. Рот его приоткрылся – парень явно находился без сознания. Рядом стояла Циана: её держал за горло обеими руками ещё один парень, с каштановыми волосами и удивительными, орехового цвета глазами – его черты можно было бы назвать очень миловидными, если бы он не скалился в угрожающей гримасе, обнажив острые зубы. Несмотря на холодную погоду и сырость, напавший, казалось, не испытывал никаких неудобств от того, что его торс оголен – только вокруг бедер, до самых щиколоток этого странного человека окутывала красивая, шоколадного цвета меховая накидка.
Вампир, не раздумывая, кинулся на него, без труда оторвал от женщины, сжал оба запястья парня одной рукой, другой схватил его опять же за шею, крепко удерживая в пальцах гортань – парень захрипел, пытаясь вдохнуть, глаза начали закатываться, по его голой груди потек ручеёк крови – Венсан перестарался, проткнув шею когтем. Циана кашляла, держась за горло, махала рукой, безуспешно пытаясь что-то сказать. Наконец, прокашлявшись, женщина прохрипела:
– Отпусти его! Задушишь!
Венсан послушался, с удивлением обнаружив, что противник не сопротивляется – стоило убрать руки, полуголый тут же повалился, на песчаный пол пещеры, словно подрубленный. Циана опустилась на колени рядом с Келпи, не подававшим признаков жизни. Откинув грязную тряпку, укрывавшую его тело, она в ужасе вскрикнула: вместо левой руки на матрасе, пропитанной с этой стороны кровью, лежал уродливый обрубок.