Ядовитый плющ (Сборник)
Шрифт:
Саул Пензер работал на свой страх и риск. Он не состоял у нас в штате. Но это было и не нужно, потому что некоторые его качества приносили ему постоянный приличный заработок. Обычно он сам выбирал себе дела. Однако никогда еще не бросал в беде и не оставлял на произвол судьбы Ниро Вульфа, если тому нужна была помощь.
Он пообещал спозаранок отправиться в Атлантик-Сити и доставить оттуда мисс Шеппард для разговора с Вульфом. И если нужно, он, мол, привезет ее без матери.
Когда Саул Пензер ушел, появился Фриц Бреннер с подносом. Я посмотрел на него с удивлением: Вульф перед обедом никогда не пил пива. Но под салфеткой оказалось совсем не пиво, а
Фриц так и остался у письменного стола Вульфа.
Вульф недоверчиво посмотрел на бутылку, достал открывалку, поддел пробку и разлил напиток по стаканам.
— По-моему,— пробормотал я,— это приведет к совершенно не нужным жертвам. Эрхард тоже не знал, каков этот напиток на вкус, и только из вежливости сделал несколько глотков.— Я отодвинулся.
— А может,— сказал Вульф,— он уже пробовал «Ни-Спот» прежде.— Вульф поднял стакан, принюхался и скорчил гримасу.— Убийце незачем было знать, пил его Эрхард прежде или нет.
Я отхлебнул немного.
— Если попробовать, это не так страшно.— Я стал пить дальше.— Мы сможем установить разницу во вкусе, если подсыплем в стакан цианистого калия. У вас не найдется его под рукой часом?
— Не говори ерунды, Арчи.— Вульф встал и направился к умывальнику,— Теперь обязательно нужно сделать глоток воды,
Вульф всегда придавал большое значение правильной работе желудка.
После обеда, когда Вульф разговаривал с Тилли Стронгом, позвонил Саул Пензер.
— Я на вокзале в Атлантик-Сити,— сказал он.— Через двадцать минут я или сажусь в нью-йоркский поезд, или ныряю в море — решение за вами, Вульф. Я использовал с мисс Шеппард трюк, который до сих пор ни разу не давал сбоя, но тут был полнейший провал. Когда я попытался обратиться к ней на улице, она позвала полицейского и. пожаловалась на мою настойчивость, вернее, назойливость. Потом я попробовал позвонить ей по телефону, но на каком-нибудь четвертом слове она просто повесила трубку. Это уже третий мой промах за десять лет работы с вами, и такого я не могу себе простить. Мне не нужно от вас ни гонорара, ни возмещения издержек.
— Ерунда! — В обращении с Саулом Вульф, никогда не раздражался.— Расскажите мне о подробностях, только попозже. Вы сможете быть у меня в конторе в шесть?
— Да.
— Хорошо, тогда приходите.
Ровно в два часа раздался звонок в дверь. Прибыл профессор Саварезе.
7
Каждый когда-нибудь слышал об исключениях, которые подтверждают правила. Профессор Саварезе был как раз одним из таких счастливчиков. Общепринято считать, что волосы у итальянца должны быть цвета воронова крыла, а рост —относительно небольшим. Еще одно убеждение рисует математика расположенным к сухости и педантизму, пребывающим где-нибудь в стратосфере, как в доме родном, а на земле разве что навещающим изредка родственников.
Ну а Саварезе, итало-американский профессор, был, высоким крепким блондином, похожим на свежий мартовский ветер.
В первые же двадцать минут он поведал нам, как захватывающе интересно было бы вывести ряд формул,— конечно, чисто математических,— которые могли бы найти применение в работе детектива. Он был убежденным сторонником теории вероятностей и сразу привел нам в подтверждение своих мыслей несколько характерных примеров.
— Возьмем самый простенький для сыщика случай,— предложил он с радостной улыбкой.—Трое слуг украли из сейфа в господской комнате кольцо с бриллиантами. Давайте обозначим их буквами «икс», «игрек» и «зет», и тогда...
— Прошу вас! — не выдержал Вульф.— Вы отклоняетесь от темы!
Саварезе посмотрел на него озадаченно.
— Я что, действительно отклоняюсь? А какая, собственно, была тема?
— Смерть мистера Сирилла Эрхарда и ваша к ней причастность.
— О, да, конечно.— Он улыбнулся так, словно собрался просить прощения, потом улыбнулся еще раз и развел руками.— Может быть, мы еще сумеем вернуться и к моей любимой проблеме? Меня чрезвычайно волнует эта...
— Да, только позже. А теперь я бы хотел спросить вас, кто во время той передачи подал мистеру Эрхарду стакан и бутылку?
— Право, не знаю. Видите ли, мне в высшей степени интересно установить различие между вашим методом и методом полиции. Вы, похоже, пытаетесь перейти от фактора вероятности к фактору достоверности. А следовательно, видите во мне убийцу с шансами один к пяти, но в ходе нашей беседы этот шанс может возрасти до одного к четырем, к трем и так далее либо упасть до одного к десяти. Тогда вы будете уверены в том, что как убийца Эрхарда я могу в расчет не приниматься. Существует показательная формула...
— Несомненно.— Вульф держался великолепно.— Если уж вы мечтаете сравнить мои методы с полицейскими, то должны разрешить мне хоть изредка вставлять словечко. Были вы знакомы с мистером Эрхардом до упомянутой передачи?
— О, да! В общей сложности я видел его шесть раз. Впервые — тринадцать месяцев назад. Все это я могу изложить без запинки, ибо полиция довольно обстоятельно меня расспрашивала. Поскольку вы наметили конкретный путь, я прежде всего остановлюсь на пунктах, которые могут быть использованы для моего обвинения. Вы согласны?
— Вполне.
— Да, так я и подумал... Будучи математиком, я всегда интересовался практическим приложением теории вероятностей к любой игре. Как ключ к нормальному случаю...
— Не теперь! — резко оборвал его Вульф.
— О нет, конечно, нет. Вообще, на скачках применять, основное положение этой теории необычайно трудно. Изучая год назад возможности одной формулы, я решил немного подробнее начать штудировать газеты с предварительными данными заездов. Среди выписанной мною периодики был и «Трек-альманах», который выпускал мистер Сирилл Эрхард. Полицейские спрашивали, почему я выбрал именно его, но я тогда не смог ответить, поскольку просто об этом позабыл. Возможно, это возбудило их подозрения, но все же факт остается фактом — я не могу вспомнить, по какой причине выбрал эту газету. Как-то в феврале Эрхард опубликовал особенно интересный прогноз, я даже лично зашел к нему. Он был интеллигентным человеком, но, к сожалению, совсем не интересовался математикой, и я с ним встречался нечасто. Тем не менее позже мы еще раз виделись, а как-то провели даже вместе несколько дней у одного знакомого в Нью-Джерси. В общей сложности, повторяю, я видел его до той злополучной передачи шесть раз. Это ведь может навести на подозрения, не так ли?
— На ничтожные,— пробормотал Вульф.
Саварезе кивнул.
— Ваша объективность меня радует. Правда, дальше будет хуже. Когда радиовещательная компания устроила опрос желающих организовать справочный бюллетень, я написал туда письмо с предложением принять вторым гостем в такой программе мистера Эрхарда.— Саварезе улыбнулся.— Ну как теперь обстоит дело с шансами один к пяти?
— Но ведь это соотношение выдвинуто вами, а не мной. В полиции есть упомянутое письмо?
— Нет. По моим, сведениям, радиокомпания всю переписку уничтожила.