Ядовитый соблазн для графа

— Госпожа-а Гюрье-э, — испуганный крик упустивших меня из виду слуг разносился по саду.

Мои бедные надзиратели, наверно, уже мысленно готовились к взбучке, которую устроят им отец с матерью, когда узнают о моём побеге. И случиться ему выпало не когда-нибудь, а в день смотрин, организованных для моей младшей сестры.

Но мне страдания слуг и гнев родителей были безразличны, как и им — мои. Для них я — всего лишь обуза, которую нужно держать вдали от людей. И всё потому, что в моём роду была одна неординарная

дриада, из чьих способностей мне досталась только самая опасная и печальная. Я не могла управлять растениями, не владела магией, ничем полезным подобное родство меня не наделило. Зато наградило меня ядовитой кожей. Стоило мне немного понервничать — и я превращалась в ходячую угрозу для окружающих.

В итоге не найдя другого выхода, родители заперли меня, приставили стражу, и ждали, что проблема решится сама собой. Но я-то знала, что она не решится. И что моя жизнь так и пройдёт в четырёх стенах.

Сегодня младшую сестру сосватают за какого-нибудь статного аристократа, она выйдет замуж, родит детей и будет счастлива. А я продолжу увядать вдали от света и людей, никому не нужная.

— Ну, уж нет! — крикнула от досады и побежала быстрее.

Пусть лучше моя жизнь будет короткой, но полной приключений, чем долгой и такой же одинокой, как последние десять лет.

Позади помимо хаотичных выкрикиваний моего имени послышалось лязганье оружия. Значит, уже и стража подоспела, но им не удастся меня поймать. Я больше не проведу ни единого дня взаперти!

От скорости, на которой я неслась по дорожкам сада, кусты и клумбы расплывались перед глазами, а грудь жгло огнём.

«Ещё немного, Мара», — повторяла я мысленно. — «Ещё чуть-чуть. Добежим до озера, а за ним в заборе есть прогал. Мы сможем!»

Но моё уставшее и непривыкшее к физической активности тело этого энтузиазма не разделяло. На продолжительный бег оно отвечало жуткой одышкой, коликами в боку, судорогами в ногах и головокружением, которое достигло пика на подходе к долгожданному озеру.

Я летела вдоль берега, не сбавляя скорости, но перед глазами всё плыло и вспыхивало тёмными пятнами. Одно из таких пятен, к моему великому сожалению, оказалось человеком. На полном ходу я влетела в стоявшего у берега мужчину, и, пытаясь сохранить равновесие, к собственному ужасу, схватила его за руку.

И хотя моя ладонь была спрятана в перчатку, та уже успела взмокнуть и пропитаться ядом от кожи. Поймавший меня мужчина взвыл от боли, шагнул назад, оступился и начал медленно падать в воду, размахивая при этом руками и ища спасительную опору.

Нашёл он её во мне. А точнее на мне. Его пальцы крепко ухватились за рукав моего платья и потянули меня вниз. Ткань предательски затрещала, оголяя не только моё плечо, но и левую грудь.

Увы, но катастрофа на этом не кончилась. Надорванный, но отчасти уцелевший рукав, продолжал тащить меня вслед за мужчиной. Раздался плеск воды, меня окропило брызгами и приземлило на подтянутое тело в расшитом, но промокшем камзоле. Мужчина крякнул, принимая меня

в объятья, и его лицо застыло в паре сантиметров от моей оголённое груди.

— Вы не ушиблись? — спросил он, завороженно разглядывая то, что должен был увидеть только мой будущий супруг.

— А вы? — спросила испуганно.

Я неплохо так ухватила его за руку перед падением, и наверняка от моих пальцев остался смачный ожог. Хотела приключений? Пожалуйста! Даже из особняка не успела толком выйти.

— Я в порядке, — соврал незнакомец и со вздохом отвёл взгляд от моего конфуза. — Если вы позволите мне встать, я отдам вам свой камзол. Мне очень жаль, что так получилось. У меня даже в мыслях не было подобного, — оправдывался он.

И хотя я верила в искренность его извинений, это никак не улучшало моего положения. Как я теперь полуголая побегу дальше?

Сетуя на свою врождённую неудачливость, я осторожно сползла с мужчины, стараясь не прикасаться к его отрытой коже, чтобы не оставить ещё несколько ожогов, и позволила ему пожертвовать мне свой испорченный камзол.

Когда я наконец прикрыла оголённую грудь, мужчина протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Отчаянный! Я покачала головой, мол, сама справлюсь, главное не прикасайся ко мне больше, не хочу случайно превратиться в убийцу.

— Госпожа Гюрье, — позади раздался заполошный крик служанки. — Вот вы где, а мы вас обыска… — она не закончила и замерла у берега, глядя на случившуюся со мной катастрофу.

Кстати, о ней. Стоявшая передо мной катастрофа оказалась весьма приятной взгляду. Брюнет лет тридцати, статный, с правильными чертами лица и недвусмысленным ко мне интересом. Он смотрел так, будто я не покушалась на его жизнь парой минут ранее, а стала настоящей спасительницей. Улыбка, расфокусированный взгляд, и никакого внимания ни на служанку, ни на подоспевшую за ней стражу, ни на сбежавшихся на крики зевак.

Последним на место катастрофы прибыл мой взмокший от бега папенька. Проницательный и опытный мужчина, он первым делом проверил, что находилось под укрывавшим меня камзолом. Ахнул и запахнул его обратно.

Я ждала гнева, дуэли и прочих неприятностей, которые посыпятся на несчастного брюнета, и оказалась почти права. Гнев и крик папеньки услышали все, но вызова на дуэль не последовало.

— Вы обязаны на ней жениться! — потребовал он, тряся сжатым кулаком перед удивлённым лицом брюнета. Его изумление мне было понятно. Не каждый день обычная прогулка у озера выливается в столь скоропостижную женитьбу.

Брюнет, вместо ответа, перевёл взгляд на промокшую и помятую меня, задержал его на моём лице, опустил к груди, теперь прикрытой камзолом, и вздохнул. Казалось, неудачливый жених взвешивал все за и против. Однако раздумья его длились недолго.

— Леди Ангелина, — начал брюнет, прокашлявшись. — Я виноват и готов искупить вину, — сказал он, печальным голосом, мол, иду на жертву, так и знай, хотя недовольным вовсе не выглядел.

— Я не Ангелина, — сказала вздыхая, — а Мара. Её старшая сестра.