Ядовитый соблазн
Шрифт:
Это безумие, это не должно ей нравиться, но, Боже, насколько приятны его прикосновения, как ловко он играет с её грудью и как соблазнительно втягивает в рот тугие вершины сосков, заставляя всё внутри резко сжиматься и разворачиваться, наполняя тело ноющим предвкушением. Она прикусила губу изо всех сил и всё еще пыталась сдерживать дыхание, выдыхая через нос, чувствуя, что ещё немного и…
— Не стоит так сильно кусать губы. Мои губы, принадлежащие мне, как и всё остальное, — недовольно произнёс Максимилиан, подняв на неё взгляд, и освободил нижнюю губу из захвата
— Как сильно сжала, едва не прокусила… — с улыбкой заметил мужчина, едва огладив нижнюю губу пальцем и облизнул языком прикушенное место, заставляя млеть от медленного соблазняющего движения. Не отодвинулся прочь и завис близко-близко над её лицом, опустил руку вниз и наконец нажал пальцем на пульсирующую точку, сосредоточившую в себе волны наслаждения. Пара ритмичных нажатий с одновременной лаской соска заставили тело Эмилии исторгнуть из глубин стон, сорвавшийся с её губ прежде, чем она смогла запечатать его внутри, удержав глубоко в себе.
— Самый чудесный звук, что я слышал, — отозвался Максимилиан и начал увереннее растирать подушечкой пальца внизу, разжигая огонь, заставляя тело пульсировать и мелко дрожать от его касаний. Мужчина не удержался и все же накрыл рот девушки своим, принявшись вбирать в свой её стоны, быстро скользя языком глубоко внутрь и уничтожая ритмичными движениями малейшие попытки мыслить здраво. Не осталось ни капли рассудка в жарком чувственном мареве, от которого тело выгибается, охотно подставляясь под пальцы мужчины, доводящие до исступления. Резкий вскрик и бёдра взмывают вверх, поддаваясь вперёд на бесстыдную ласку, затопившую экстазом всё тело.
— Прекрасно, — оторвавшись, наконец от губ девушки, лениво проговорил Максимилиан, выглядя при этом таким самодовольным, что сладкая нега моментально испарилась из головы Эмилии, едва она подняла на него свои глаза.
— Чудесно провела время, не правда ли? — усмехнулся мужчина, потрепав её ладонью по щеке, — не расстраивай меня, Эмилия. Похоже, из тебя выйдет толк. Нужно только научить тебя немного сдерживать столь страстные позывы плоти, чтобы добиться желаемого. Под моим началом из тебя выйдет опытная любовница, прикоснуться к заветному бугорку которой будет желать каждый мужчина в радиусе твоей видимости.
С этими словами Максимилиан намеренно медленно очертил круг по плоти, что ласкал совсем недавно.
— Ты будешь давать им желаемое, отбирая взамен то, что так нужно мне, — нагло заявил мужчина.
— Я не стану никого ублажать, — прорычала Эмилия, ужасаясь его словам.
— Станешь. Ещё как. Но только после того, как научишься справляться с собой и обещать экстаз одним только взглядом, — спокойно возразил Максимилиан, развязывая узлы на верёвках, что сдерживали руки девушки у изголовья.
— Я же сказал, не дёргайся так сильно, — недовольно заявил он, оглядывая стёртую кожу под толстой верёвкой, и нежно коснулся запястья губами. Это моментальное движение было настолько контрастно с его циничными словами, оброненными секундой ранее, что злость взметнулась в Эмилии черным смерчем. Она попыталась влепить ему пощёчину, но не успела —
— Не стоит поднимать на меня руку, если только не хочешь приласкать ей меня так же, как я только что доставил удовольствие тебе.
— Мразь, — выдохнула она сквозь сжатые зубы, в то время как он ловко развязал узлы на втором запястье и поправил халат, накрывая им обнаженную грудь, — Ненавижу! Ненавижу тебя и всё с тобой связанное!
— Кричи об этом громче, Эмиии, — издевательски протянул Максимилиан, неторопливо отходя от кровати. Холодные стальные глаза с удовольствием осматривали порозовевшее лицо девушки, совсем недавно подёрнутое экстазом, а сейчас искажённое от негодования. Она резко поднялась и, не обращая внимания на то, что тонкий халат разметался в стороны, открывая вид на округлые полушария грудей, принялась швырять предметы, попадающиеся под руку, в мужчину.
— Не смей меня больше касаться, чудовище! — от злости голос прерывался, а Максимилиан ловко уклонялся от летевших в него подушек, пары бокалов, стоящих на прикроватном столике, и даже хрустального графина, брызнувшего осколками во все стороны.
— Я буду касаться тебя тогда, когда захочу и так часто, как этого пожелаю. А вот графин ты разбила зря — придётся тебе самой ликвидировать беспорядок. Соберёшь все до единого осколки. Руками.
— Ненавижу, — задыхаясь от бешенства, выдохнула она, запахивая халат, — твои пальцы, руки, лицо… Всего тебя ненавижу!
— Ты так убедительно говоришь о ненависти, но твои стоны звучали гораздо убедительнее, — он оглядел напоследок её намеренно медленно, давая понять, что от его взгляда не укрывается ничего, тем более в этом полупрозрачном халате. И покинул комнату под её возмущенный, но беспомощный крик.
Глава 23. Выбора нет
Максимилиан покинул комнату. Когда первая волна злости схлынула, следом за ней Эмилию затопило чувство стыдливости напополам с досадой. Покорно таять под напором его рук и губ было так унизительно и вместе с тем так приятно, что эти два чувства сплелись в единый клубок. И чего в нём было больше — пока ещё неясно. Запереть бы чувства в тёмном чулане и повесить на дверь замок так, чтобы ни одна эмоция не прорывалась наружу против её воли. Дверь отворилась и вошла прислуга, внеся ведро.
— Господин приказал принести вам это, чтобы вы убрали за собой беспорядок.
Эмилия вспыхнула.
— Передайте господину, — произнесла она как можно язвительнее, — что я не прислуга, чтобы выгребать горы мусора.
Женщина сухо улыбнулась:
— В противном случае, сказал он, придётся отвести вас в уютную и тесную камеру на одного человека. Томас, девушка желает посмотреть апартаменты.
Эмилия юркнула обратно на кровать, натягивая одеяло до подбородка. Находиться под пристальным взором постороннего мужчины в полупрозрачном халатике ей не хотелось. В комнату вошёл верзила с угрюмым лицом. Он выполнял роль охранника. Или тюремщика, мрачно подумала Эмилия.