Яга – не баба
Шрифт:
— Эй, Руслав, — окликнул ворона, — Овсень твой папка?
— Допустим, — свесил тот клюв.
— Можно ли с ним переговорить? Меня сюда без вещей отправили, а бабулина одежда мне как-то не к лицу.
Ворон каркнул, будто рассмеялся.
— Он тебя мне пор-ручил, — сказал довольно.
— Значит, подскажи, где мужскую одежду раздобыть.
— Так в городе, — подсказал Васька. — Там все есть.
— А деньги где?
— А ловкость рук пусть выручает!
Вот мерзкие советники. Кстати, почему это Овсень — человек, а сынок
— Руслав.
— Чего еще? — Ворон сверкнул глазами-бусинками.
— А у тебя человеческая форма есть?
Вместо ответа Руслав вылетел в открытую дверь.
— Обидел ты его, — подсказал кот. — Руслава прокляла одна девица. Он её соблазнил, а замуж не позвал, и она наложила заклятие. Так что теперь Руська только раз в году на день человеком становится. Она к нему тогда приходит и спрашивает, готов ли он жениться. Тот отказывается и снова становится вороном. Яга пыталась проклятие снять, да только этот один день для него и выбила вместо изначального часа.
Ворона стало жаль. Понятно, почему у него такой противный характер. Девица чары наложила, и живи, как хочешь. Не позавидуешь бедняге. Я проникся мужской солидарностью. Была у меня одна возлюбленная… Мы познакомились на первом курсе, только она постигала азы английской филологии. Встречались три месяца, а потом я узнал, что таких, как я, у неё еще двое. Вот и вся любовь.
Эх, ладно. Я вышел из избушки. Солнце стояло в зените, было откровенно жарко. Я разглядывал стройные ножки мухоморов, бледных поганок, и казалось, что где-то в моем мире мне просто напекло голову, и лежу без памяти, а эта поляна мне привиделась. Увы, это было не так. До следующего лета я прикован к избушке на курьих ножках. Отыскать бы самому Ягу, да только кто мне поможет? Мира этого я не знаю, друзей и помощников нет. Кот и ворон, скорее, все испортят, чем помогут.
Я тяжело вздохнул и обхватил голову руками. Васька спрыгнул с крыльца и потерся об ноги.
— Да ладно тебе, — поглядел огромными зелеными глазищами. — Не кручинься, Веник. Наоборот, порадуйся, что встретился с настоящим чудом. Не каждому это дано. А мы с Русиком подскажем.
— Я уже заметил, что вы подскажете, — ответил тихо.
— Не серчай, мы с Ягой много лет знакомы, а тебя впервые видим, парень. Ягуша нам как сестра была. Холила, лелеяла.
— Что же вы за ней не углядели?
— Так она в город пошла. — Кот сел и обвил хвостом лапы. — И не вернулась. Русик летал, летал, и вернулся ни с чем. Погоревали мы, да что толку?
— Давно это было? — уточнил я.
— Месяц как. А здесь граница проходит, место опасное. Нельзя ему без хранителя. Мы пока с Руславом вдвоем оборону держали, да только не выходит у нас, понимаешь? Что могут кот и ворон?
— А ты? Тоже можешь обращаться человеком? — спросил я.
— Э, нет. Я из котов-баюнов. — Васька потер морду лапой. — Мы испокон века помогаем Яге границу стеречь, поджидаем тех, кто приходит со злым умыслом, и со свету сживаем. А добрым путь указываем.
С ума сойти! Я когда-то читал, что Кот Баюн — людоед. Неужели Васенька тоже не прочь человеченки откушать?
— Не боись, своими не питаюсь, — кот улыбнулся в усы. — И ступай в дом, покажу, как подвал открыть, а то так с голоду и помрешь.
Я подскочил и бросился за котом. А жизнь-то налаживается! Когда перекусишь, мир кажется не так плох. Сейчас и проверю этот постулат, а там будь что будет.
Глава 3
Кто-кто в городочке живет?
В подвале у меня разбежались глаза. Живем! Были тут и банки с соленьями, и варенье, и еще несколько кадушек с солеными груздями, овощами. И даже висел на крюке душистый окорок. Я отрезал от него кусок и слопал, не выбираясь из подпола. М-м-м, а бабуля прекрасно готовила. Или в городке купила? Оставалось надеяться, что окорок свежий. А еще на полках выстроились целые ряды баночек и склянок. В одних были травы, в других — какие-то настойки. Зелья, подумалось мне. Настоящие, колдовские. Знать бы еще, что для чего нужно. Может, кот с вороном разберутся? Но пока что главное — еда. Еще кусок окорока прихватил с собой.
— Эй, вы. Голодные? — позвал жильцов избушки.
— Допустим. — Васька мигнул зелеными глазищами.
— Нет, — буркнул ворон.
— У тебя миска есть? Или тарелку дать? — спросил кота.
— Наш человек, — развеселился тот. — Накрывай на стол.
А сам запрыгнул на табурет. Стоило поставить перед ним тарелку с нарезанным окороком, как мясо само поплыло по воздуху в кошачью пасть. Тот глотал, не жуя, потом облизнулся и выгнулся дугой от удовольствия.
— Хороший ты парень, Веник, — заявил мне. — Будем дружить.
— Пар-рень как пар-рень, — недовольно откликнулся Руслав. — Ничего особенного.
— Не обращай внимания, — сказал Васька. — Руслав все и всегда делает мне наперекор. Не ладим мы.
— Почему это? — спросил я.
— Молчи, мешок шер-рсти!
Кот обиженно насупился.
— А потому, что девица, которая Руслава прокляла, моя дальняя родственница.
— Кошка, что ли? — уставился на него.
— Почему кошка сразу? Моя прабабка служила у её прабабки, а мой прадед…
— Да замолчи ты уже! — Каркнул ворон. — Или я тебя клюну.
— Попробуй, только и есть у тебя, что клюв да перья, — ощетинился кот.
— На себя посмотр-ри, чудовище лохматое.
Кот вдруг стал вдвое больше в размерах, зашипел, выпустил когти.
— Не смей! — крикнул я. — Не допущу в избушке драки. А не угомонитесь, оба будете в лесу жить, потому что внутрь вас не пущу.
Вдруг всё вокруг пришло в движение. Избушка пошатнулась, помялась с ноги на ногу, а я едва успел вцепиться в стол прежде, чем тарелки полетели на пол и разбились, а кусочки окорока подхватил ворон и вылетел в распахнувшуюся дверь.