Яга против Кощея
Шрифт:
– Всё, я выиграла! Уговор есть уговор. Так что выпускай меня из своего озера, некогда мне с тобой лясы точить! – наконец приказала я.
Водяной булькнул что-то невразумительное и попытался схватить меня за руку. Я так и знала! Решил, значит, меня утащить-таки в своё логово, воспользоваться беспомощностью моей вздумал, паразит.
«Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому», – взъелась я.
Злость ослабила контроль, и сила забурлила во мне, желая покарать жулика. Ничего не подозревающий водяной схватил-таки меня и попытался утянуть под воду, но фокус не удался. Его в ту же секунду снесло грязевой волной, попутно очистившей меня почти от всей вязкой массы. Всплеском силы подкинуло жулика на
Прошло ещё как минимум полчаса: луна уже полностью поднялась на небо и освещала мой путь. Клубочек снова остановился, значит, заветное место уже близко. Я крадучись пошла вперёд и увидела впереди просвет: деревья расступились, открыв взору сказочную картину: на небольшой полянке, освещённой луной, резвились какие-то карликовые существа. Я рискнула подойти поближе, чтобы разглядеть малюток. Эти странные создания были похожи на мандрагору, которая довольно известна в нашем мире по сказкам и фильмам. Так вот, забавные пузатые корешки танцевали какую-то угарную джигу-дрыгу на импровизированной танцплощадке, в качестве которой выступал настил из мха.
Вдруг раздался странный писк, от которого заложило уши. Я оглянулась вокруг и увидела большой пень, на котором стоял один из корешков, самый пузатенький и выделявшийся из всех остальных. Он что-то пищал и пищал, активно жестикулируя ручками-веточками. В ушах у меня уже звенеть начало от этих звуков. Наконец он замолчал и сошёл с пьедестала, но его место занял другой корень, и история повторилась.
Я заткнула уши, но этот назойливый писк всё равно проникал повсюду. Что делать дальше, я не представляла. Было ясно, что необходимо изловить одно из этих существ, но к ним невозможно было подойти из-за этого писка. Вдруг под ногами послышалось шуршание, я осторожно посмотрела вниз и заметила того самого пузатенького малыша, который был чуть толще всех прочих. Он шёл мимо меня, ничего не замечая, а я старалась даже не дышать, чтобы не выдать себя. Как только корешок со мной поравнялся, я молнией метнулась и попыталась его схватить. Но этот пузан оказался неожиданно вёртким и ускользнул от меня, я рванула за ним в самую чащу, не разбирая дороги. Липкая грязь, которой местами всё ещё было обмазано моё тело, собирала всё на своём пути: мелкие веточки, листья и паутину. Но я не обращала на это внимания. В крови бурлил адреналин, я хотела догнать эту мелочь. Наконец пузанок споткнулся, мне удалось его схватить и засунуть в суму.
Вот теперь можно выдохнуть: дело сделано. Я устало опустилась прямо на землю, желая сделать передышку. Вдруг в отдалении послышался писк сразу целой орды этих корешков. Трава зашелестела под ногами. Звук становился всё громче и громче. Я поняла, что мелюзга пустилась за мной в погоню, и припустила за клубком, который неожиданно выкатился прямо под ноги.
Уже стало светать, когда я в самом ужасном виде буквально вывалилась на родную поляну. Здесь меня ждал один огромный сюрприз в виде трёхголового змея, который мирно похрапывал, отчего моя избушечка нервно вздрагивала. Я на цыпочках попыталась прокрасться мимо живой огнедышащей горы, но у меня ничего не вышло. Ноздри змеюки затрепетали, веки приподнялись, и на меня уставились сразу три пары огромных глаз.
Я попятилась в сторону избы, пытаясь прикрыться сумочкой. Но споткнулась обо что-то и больно шмякнулась на оголённую пятую точку.
– Это что за чудо-юдо? И чем здесь, простите, так смердит? Яга, это ты, что ли? На кой леший ты вымазалась в какой-то вонючей гадости? Или тебя вымазал кто? – загудел змей. – Так мы сейчас ему быстро зад подпалим, чтоб не шалил так более.
– Да сама я! За обережкой ходила. Еле ноги унесла, – устало ответила я.
– А почему голышом да дрянью вся вымазана? – поинтересовался Горыныч, выпустив струйки дыма из ноздрей. – Или это мода нынче такая: обережек на голый зад ловить?
Кажется, кто-то откровенно надо мной издевается. Ах, паразиты! Знала же, что удумали какую-то пакость. Я метнулась в избу, схватив по пути стоявшую за дверью метлу.
– А ну вылезайте, черти хвостатые. Я вам сейчас быстро хвосты накручу! – не своим голосом ругалась я.
Леший кинулся мне в ноги, а Стёпка трусливо шмыгнул за порог.
– Прости, ягусенька! Мы больше не будем, – умолял леший, которому досталось-таки метлой по самое не балуйся. – Мы ж добра хотели! Водяного надо было шугануть, а то он в твоё отсутствие повадился из нашего озера камешки самоцветные тырить да русалок наших к себе в болото завлекать. Собирает, видите ли, себе коллекцию из красавиц со всего царства, чтобы они его гадство ублажали. Начитался всякой заграничной белиберды и творит форменное беззаконие, а наказать да защитить нас некому.
– Камушки таскать, русалок похищать? Так это он у меня ещё легко отделался! – возмутилась я. – Ну ничего, сейчас с костлявым разберёмся, а потом и этого деятеля за жабры возьмём. Но в следующий раз смотрите у меня! – погрозила я пальцем и пошла скорее в баню: омовение совершать да грязюку отскребать.
Ну и приставучая дрянь оказалась. Чуть оттёрла. Зато кожа стала как бархат, и ни морщиночки: вот вам и побочный эффект от молодильных грязей.
Вернулась я на поляну вся такая чистая и шелковистая, а там ужо и самовар дымит, и стол яствами уставлен. Нет, всё-таки какая удобная штука скатерть-самобранка.
– Ну что, обережку достала? – спросил змей, прихлёбывая ароматный чаёк.
– Да, вона в суме глянь, – довольно чавкая бутербродами, кивнула я на добычу.
Леший кинулся вытаскивать сопротивляющуюся обережку, но у него ничего не вышло. Тогда я подключилась и выдрала-таки её из своего укрытия. Писку было – караул!
– Ух ты! – невесть откуда выскочил Стёпка. – Яночка, да ты вождя ихнего поймала. Вот это удача!
– А хвостатым слова не давали! Метла тебя всё ещё ждёт, – шикнула я на блохастика.
– Яночка, ну мы же… – мялся кот у моих ног.
– Знаю, добра хотели! Ладно уж, прощаю. Скажи теперь, чего он всё время верещит да как его использовать: высушить и на шею повесить? Или в порошок столочь и зелье какое сварганить?
– Нет-нет, – замотал головой кот. – Его только живьём в качестве оберега можно применять. А язык обережек никто из нас не знает, и как их магия работает – тоже. Может, припугнуть его хорошенько? У тебя, ягуся, это теперь так славно получается!
– Огня они боятся, – пыхнул змей и выпустил в сторону пузатика струйку дыма.
Обережка заверещала пуще прежнего, глазёнки свои чёрные вытаращила и вся съёжилась в комок. Мне стало жалко это создание, я сердито цыкнула на этих живодёров и поспешила успокоить малютку.
– Не бойся, не будем мы тебя жечь, нам твоя помощь нужна, – ласково проворковала я.
Рассказала корешку всё про Кощея и про память мою дырявую. Слушал-слушал этот пузан мои сказочки да как цапнет меня за палец до крови.
– Да за что? – заверещала я, тряся укушенным пальцем.
– Я тебе помогу, – пискнул мелкий паразит. – А укусил, чтобы ты речь мою понимать стала да себя со мною связала. Но, чур, уговор! Я служить буду верой и правдой, а ты меня будешь звать только по надобности.