Ягайло - князь Литовский
Шрифт:
Наступили осенние холода. Но, несмотря на то, что военные походы начинались обычно весной или летом, это не остановило Ягайло в его приготовлениях. Спешно начала создаваться дружина. Один за другим из ворот Верхнего замка выезжали на резвых конях гонцы, разнося призывный клич молодого князя по всем землям Литвы. Ягайло понимал, что для войны с тремя самыми крупными княжениями будет недостаточно рати, собранной в немногочисленных подвластных ему землях. Тогда он обратился за помощью к дяде. Кейстут одобрил намерения племянника и призвал бояр своей половины княжества
Вскоре в стольный град начали прибывать вооруженные отряды из Апуоле, Гриеже, Медвигалис, Берзгайнис, Кернаве. По улицам Вильно, которые протянулись как продолжение трактов из Трок, Полоцка, Укмерге, Медининкай, Рудининкай, непрерывным потоком шли одинокие воины и целые боярские или княжеские дружины. Опасаясь за свои владения, привели воинов князья из династии Рюриковичей: Мстиславский, Слуцкий, Клецкий, Кобринский. Даже из далекого Новгород-Северского прислал дружину брат Ягайлы — князь Корибут.
Наиболее знатные ратники размещались на территории Верхнего замка. Остальные воины располагались в Нижнем и деревянном Кривом замке, что на горе Антария, состоящей из трех возвышенностей — Бекешей, Крестовой и Столовой. Но вышеперечисленные укрепления не могли вобрать в себя постоянно прибывающее количество народа. Вооруженные люди ломились в дома перепуганных местных жителей. Иногда дело оканчивалось кровавыми стычками. Владельцы посессий, обнесенных высокими каменными стенами и превращенных в крепости, давали решительный отпор пришельцам. Но осенние холода, а вслед за ними и первый снег упрямо гнали воинов под крышу. После нескольких неудачных штурмов богатых особняков, ратники довольствовались приютом в убогих домах беззащитного черного люда Литовской столицы.
День и ночь трудились немецкие перебежчики Иоанн Ланцеберг и Фридрих Миссенский, обучая воинскому искусству литовских ремесленников и крестьян. Немало усилий приходилось приложить им для того, чтобы мозолистые руки, всю жизнь державшие соху или лепившие горшки на гончарном круге, научились владеть мечем и сулицей, щитом и луком.
Воины и их учителя-немцы старались изо всех сил, ибо за их подготовкой к войне следил сам великий князь, который помимо того, что мог наблюдать за ходом учения из окна своего замка, и сам был частым гостем на поле мнимых сражений. Сегодня, несмотря на мокрый снег, сменившийся к обеду мелким моросившим дождем, он с Войдыллом наблюдал, как его собственные подданные — жители Крева и Витебска — рубят мечами толстые дубовые столбы, принимая их за воображаемого противника.
Подъехал Витовт. После избрания Ягайлы великим князем двоюродные братья почти перестали видеться. Государственные дела целиком и полностью поглотили Ягайлу.
— Привет, Ягайло, — добродушно улыбаясь, произнес Витовт.
— Здравствуй, брат, — ответил ему Ягайло с той же дружеской улыбкой, которая говорила, что он рад видеть родственника.
— Прими, Ягайло, в свою рать еще одного воина. Отец поручил мне возглавить жмудские дружины.
— Я рад, Витовт, что ты будешь со мной в этой горькой войне. — С благодарностью промолвил Ягайло.
— Не печалься, брат. Ты воюешь за правое дело. Единство нашего великого княжества должно быть сохранено — это завет покойного Ольгерда.
Витовт удалился также неожиданно, как и появился — прискакал гонец и передал какое-то распоряжение отца. Ягайло с Войдыллом снова остались одни, если не считать дерущихся со столбами ратников.
Войдылло о чем-то напряженно думал, изредка бросая взгляды на Ягайлу.
— Тебя что-то мучает, Войдылло? Ты хочешь о чем-то меня спросить? — Догадался молодой князь.
— Воинов нечем кормить, Ягайло. Опустошены все хлебные и мясные лавки. В казне пусто. Если дело так пойдет и дальше, то скоро в Вильно начнется голод. Сегодня к Верхнему замку приходил крестьянин, у которого воины отняли овец. Надо что-то делать, князь, или выступать в поход или искать деньги, корм для лошадей, еду для людей.
— Да, обрадовал ты меня Войдылло, — озадаченно промолвил великий князь. — И самое страшное то, что я не вижу выхода. Ты же знаешь, старшие братья не прислали мне ни единой гривны. Выступать в поход тоже еще рано. Еще не все дружины подошли к столице, а из тех воинов, что находятся здесь, половина не умеет толком держать меч в руке. Придумай что-нибудь, Войдылло, у тебя же всегда находился какой-нибудь выход из любого положения, — умоляющим голосом попросил Ягайло слугу.
— А не обратиться ли нам, князь, к немецким купцам. Помнишь обещание Конрада фон Кросберга? Заодно посмотрим, чего стоят обещания крестоносцев.
— В твоих словах, Войдылло, есть толк, — оживился Ягайло. Бедственное положение заставляло его цепляться и за соломинку. — Когда же ты съездишь к этому всемогущему купеческому старшине?
— Да прямо сейчас, князь. — Ответил Войдылло, не любивший ничего откладывать на потом. Тем более, дело не терпело отлагательства.
Через мгновение лошадь несла княжеского любимца в направлении поселений немецких купцов и ремесленников, а изрядно промокший Ягайло направился к Верхнему замку. У ворот его встречал Богдан, молчаливо ожидавший приказаний господина.
— Приедет Войдылло — немедля проводи его ко мне. — Бросил Ягайло слуге, устало слезая с лошади.
Отобедав, Ягайло прошел в почивальню и улегся в постель прямо в одежде, сняв лишь сапоги. Медленно потекло время в ожидании Войдыллы. Стремительные события последних дней не давали покоя молодому князю, но вскоре обильный обед и усталость сделали свое дело. Ягайлу начало клонить ко сну. Проснулся он от осторожного, но довольно громкого стука в дверь.
— Кто там? — Спросонья спросил князь.
Дверь отворилась, и в почивальню вошел Войдылло. Обрадованный Ягайло встал и бросил взгляд за окно. На землю начали медленно опускаться сумерки.
— Ну, наконец-то явился! — Возбужденно заговорил Ягайло. — Ты что так долго ездил?
— Прости, князь, пришлось отобедать в обществе почтенных немецких купцов.
Его слегка порозовевшее лицо и приторно сладкая речь говорили о том, что обед не обошелся без основательной выпивки.