Якудза из другого мира. Том XII
Шрифт:
— Ты хочешь, чтобы я убил детей?
— Да, я именно этого и хочу. Разрушь окончательно наш союз и тогда я пойму, что человечество обрело ещё один шанс. Но если ты этого не сделаешь, то мои генералы погонят мои войска на Россию и ни одна стена не остановит их поток…
— Ты снова хочешь сделать жертву?
— Да, они всё равно умрут, так почему бы им сейчас, пока они невинны и чисты, не стать жертвой во благо миллионов тех, которые ещё спаслись?
Я вздохнул. Неужели снова новые жертвы? Неужели снова смерти и разочарования? Ради этого я бился? Ради этого год лежал под капельницами? Чтобы чуть прийти в сознание и снова лишать жизни безгрешных существ?
Маленьких, всех в ямочках и так затейливо сопящих…
— Я не хочу их убивать, Оива.
— Это и понятно. Другого ответа я не ждала! Поэтому, я сейчас подам знак и…
— Я не могу их убить, Оива… — прервал я говорливую владычицу мира мертвых.
— Что? — она вновь сложила раскинутые было в стороны руки на груди.
— Я не могу их убить, но… Это может сделать Норобу. Он в своей жизни многих отправил к тебе в услужение. Думаю, что и этих двоих он пристроит на кладбище…
Оива восторженно посмотрела на меня:
— Что? Ты хочешь попросить об убийстве своего друга?
— Да, своего старого друга, — хмыкнул я в ответ. — Сама же видишь, я не могу ничего сделать… Правда, до него ещё придется добраться…
Оива оглянулась на дверь, потом посмотрела на меня6
— Скоро придет Кацуми, но…
Она щелкнула пальцами и в открытое окно влетел серебряный орел. Он уставился на меня взглядом застывшим глаз.
— Ленивый Тигр? — на всякий случай спросил я.
Орел кивнул в ответ.
— Ах да, я лишила этих существ голоса… Малыша и Тигра… Слишком уж они надоедливые, такими не должны быть слуги, — улыбнулась Оива.
— Мне бы бумагу и ручку, — сказал я.
— Это мы можем организовать, — хмыкнула она в ответ и схватила одно из покрывал. — Пиши здесь.
После этого протянула ручку.
Я вздохнул, посмотрел на тех, кто родился в результате моей жизнедеятельности в новом мире. Черноголовый хмыкнул и шмыгнул носом. Совсем так, как это делал я, когда мне что-то не нравилось.
Внутри снова разгорелась волна ненависти к Оиве. Так бы схватил её за голову и давил бы, давил до тех пор, пока не хрустнула в руках спелым арбузом, пока бы не разлетелась ошметками вишневого варенья по голубым стенам палаты…
Я вздохнул и начал писать:
«Пора возвращать долги, старый друг. Убей этих детей, и мы в расчете. Я не смог… Убей, а не то они разрушат этот мир. Изаму Такаги»
— Вот и всё, — я протянул покрывало Оиве. — Сэнсэй всё сделает.
— Всё сделает? — она с сомнением посмотрела на меня.
— А как ты думаешь? Прилетит Ленивый Тигр и оставит малышей, после чего Норобу увидит записку… Как ты думаешь, он выполнит то, о чем я прошу?
Оива с сомнением посмотрела на меня, а потом вложила записку в люльки и кивнула орлу:
— Отнеси это сэнсэю. Что же, Изаму Такаги, ты выторговал для России немного времени.
Ленивый Тигр посмотрел на меня. Я кивнул. Постарался сделать это так, чтобы Оива ни о чем не заподозрила. Серебряный орел подхватил люльки в лапы, взмахнул крыльями и вылетел в открытое окно. Через несколько секунд он скрылся из вида.
Владычица Дзигоку повернула ко мне лицо:
— Если ты готов принести в жертву своих детей ради незнакомых людей, то это о чем-то да говорит. Я вернусь, Такаги. Вернусь через двадцать лет. Почему через двадцать? Потому что так будет интереснее… Да и обещала же я тебе безбедную жизнь в конце-то концов, а владычица Дзигоку и будущая владычица мира живых держит своё слово. Я вернусь, Такаги. Вернусь и только от тебя зависит — проживешь ты это время в празднестве или постараешься подготовиться к неизбывному поражению.
С этими словами Оива вышла из палаты. Я откинулся на подушки. Если мои расчеты верны, то Норобу поймет, что я имел в виду.
А если не поймет?
Конец первой части